Джессика Клусс - Дом драконов [litres]

О, Люциан не мог устоять.

– Насколько он глуп?

Глаза Веспир загорелись.

– Твой дракон так глуп, что пытается улететь на зиму на юг вместе с гусями.

Веспир стукнула по столу от собственной шутки. Даже Гиперия рассмеялась, но, возможно, унижение Аякса доставило ей большее удовольствие, чем шутка.

– Твой дракон такой глупый, – прошептала Веспир, – думает, что драконий трон – это место, где он может посрать.

Веспир упала на бок и прижала колени к груди, смеясь с безудержным удовольствием. Аякс был похож на грязный сжатый кулак.

– Твой дракон такой глупый, – сказала Эмилия с усмешкой, – что он принимает платоновскую гипотезу о дракомахии за теорему Каллифона о драконьей иерархии. – Гиперия и Аякс тупо уставились на нее. – Ну, я подумала, что это смешно, – проворчала она и откинулась спиной на Люциана.

– Я думаю, – сказала Гиперия тихим, нежным голосом, царственно прижав руку к щеке и закрыв глаза, – что меня скоро вырвет.

– Нам нужно больше этого. – Люциан сунул кувшин служанке. – И что-нибудь поесть. Хлеб, виноград, рис? Да. Спасибо.

– Знаете, мы упускаем хорошую возможность провести здесь симпозиум. – Эмилия ткнула Люциана в бок.

– Во-первых, – Аякс поднял один палец. – Что такое суппозиция?

– Симпозиум. Во время зарождения империи было празднество, на котором все пили вино и спорили о философии, науке и смысле вселенной. – Глаза Эмилии сверкнули при этой мысли.

– Это звучит ужасно, – сказали Гиперия и Аякс. Если они и заметили свой краткий миг единения, то не подали виду.

– Нет. Было бы замечательно, если бы вы были умны. – Эмилия сморщила нос. – В течение нескольких сотен лет к дискурсу относились с почтением. Но в прошлом столетии или около того дебаты и философия начали считаться по существу бесполезными. Примерно в то же время дух завоевателя заразил все стороны этрусской жизни. Какой смысл расширять базу человеческих знаний, если можно просто расширить линии на карте? – Она пошла выпить и обнаружила, что ее бокал пуст. Эмилия помахала им в воздухе, ища глазами слугу. – А что в этой штуке?

– Вино, – прошептал Люциан. Она толкнула его локтем.

– Осторожно. Это прозвучало почти предательски. – Мягкий холодный голос Гиперии говорил о том, что краткий миг, когда она не была собой, подошел к концу. Черт.

– Ну, скоро я умру, так что ничего страшного, если я немного рассержусь, – пробормотала Эмилия.

– Ты этого не знаешь, – сказал Люциан грубее, чем хотел. Она моргнула на него с удивлением. Прочистив горло, он сказал: – Ты можешь победить. Ты выиграла в Игре, в конце концов. – Несмотря на полное понимание того, что только один из них мог одержать победу в этом Испытании, и несмотря на то, что он сам хотел получить этот трон по собственным причинам, идея смерти Эмилии… особенно по его приказу, если он победит… наполнила его отчаянием.

– Если бы только Правда была дебатами. Я знаю, что победила бы. – Эмилия вздохнула, а Аякс фыркнул, отхлебывая новую порцию вина из бокала.

– Я знаю, как разговаривать с людьми. Поверь мне, жрецы были бы поражены тем, что вышло из моего рта, – сказал он.

– Поверь мне, они уже, – ответила Эмилия. Люциан рассмеялся прежде, чем смог остановиться.

– Наблюдай за мной. Послушай, как это гениально. – Аякс запрыгнул на диван, слегка покачиваясь, чтобы сохранить равновесие. Рядом с ним Веспир вытянула шею, чтобы лучше видеть.

– Может, нам стоит отвернуться? – пробормотала Эмилия, когда Аякс отвесил ей широкий поклон.

– Хотела бы ты этого, даже если бы могла? – ответил Люциан.

– Это суппозиция, – воскликнул Аякс. Эмилия вздохнула. – Чтобы поговорить о том, почему я собираюсь стать императором или почему я действительно должен им стать. Так… – Он сделал паузу, скривив лицо, пока думал над своими аргументами. – Я должен быть императором, потому что я знаю все об экспансии. Понимаете? Экспансии империи. Экспансии границ. Почему? – Он перечислял причины на пальцах. – Чем больше экспансия, тем больше земли. Чем больше земли, тем больше людей. Чем больше людей, тем больше налогов. Чем больше налогов, тем больше денег. Чем больше денег, тем богаче я становлюсь. Если я становлюсь богаче, значит, у меня хорошее настроение. Хорошее настроение, значит, мы все в хорошем настроении.

Он остановился, позволив, чтобы эту гениальную мысль оценили все

Все старались быть вежливыми.

– Также, – добавил Аякс с видом человека, знающего, что он попал в самую точку. – Я получу девушек. Девушек. – Он запрокинул голову и уставился в потолок. – Дееееевуууушееееек.

– Вряд ли это подходящий аргумент, – начала Гиперия, но тут к парню подскочила Веспир.

– Девушки потрясающие ! – крикнула Веспир, хватая Аякса за плечи. – Но не вопи больше так жутко.

Аякс решительно покачал головой.

– Нет, нет, я не буду. Если я подойду к девушке и скажу: «Здравствуйте, мисс девушка, не хотите ли вы пойти в мой золотой дворец?» – и она скажет: «Нет», то это совершенно нормально. Но есть, я думаю, шестьдесят процентов вероятности, что она скажет: «Да», потому что я император и у меня есть золотой дворец.

– Да, золотой дворец! – прокричала Веспир. Она явно была в восторге от этой идеи. – Моя очередь! – воскликнула она, когда Аякс поклонился без аплодисментов.

Аякс обнял ее и крепко прижал к себе.

– Ты мой лучший друг. Буп, – сказал он, выпуская ее из объятий и падая на свое место.

– Это не так работает, но хорошая попытка. – Она покачнулась на месте, помолчала немного, собираясь с мыслями, и начала:

– Я не знаю, как писать свое имя, – сказала она. Хорошее начало. Люциан заметил и Гиперия тоже, что слуги, похоже, внимательно слушают Веспир. – Я родом из маленькой деревушки, из тех мест, через которые можно пройти, чтобы попасть туда, где действительно стоит побывать. – Она зашаталась, но все же поймала равновесие. – Когда ты говоришь об «экспансии», знаешь, о чем я думаю? – Она спрашивала не столько Аякса, сколько весь их стол. – Я думаю о сотнях солдат, разбивших лагерь по всей моей деревне, которые заграбастали два наших колодца, чтобы напоить лошадей. Я думаю о солдатах, которые забирают наших цыплят, зерно и картошку, потому что они голодны. Потому что, по-видимому, мы никогда не голодаем, – проворчала она, проводя рукой по лицу.

– Да, голодаем, – отозвался Аякс, сложив ладони рупором. Казалось, он пытался поддержать ее больше, чем понимал, что происходит.

– Итак, после того как они заберут нашу воду и еду, солдаты воткнут флаг в землю и скажут, что мы теперь часть империи, а потом двинутся дальше. Но оставят какого-то парня, который сидит за столом и говорит нам, что теперь мы должны платить больше денег и больше цыплят и зерна за… Я не знаю за что.