Олег Бондарев - Проходимцы [litres]

«И почему я не могу представить что-нибудь хорошее? Например, что они просто пролетают мимо, не обращая на нас никакого внимания?…»

Полицейские самоходки, одна за другой, промчались мимо Руби.

«Неужели пронесло?…»

– Бинго? – глухо осведомился Скотти с заднего сиденья.

– Бинго, что бы это ни значило… – пробормотал Нельсон, косясь в зеркало заднего вида.

Полицейские свернули на Гаверлин-стрит – чтобы подъехать прямиком к подъезду дядюшкиного дома.

«Неужто хоть где-то повезло?…»

– Нельс… – позвал Скотти.

– Что?

– Помнишь, ты спросил меня, чем мы занимаемся… с той девахой из бордели?

– Скотти, я… – покосившись в сторону дядюшки, начал было Нельсон, но друг его перебил:

– Так вот, мы с ней… разговариваем.

Проходимец недоуменно нахмурился.

– О чем?

– Да обо всем… Прям вот обо всем, раздербань меня дракон. Что только на ум придет, то и обсуждаем… В общем, выговаривался я с ней, все, что на душе было, ей изливал… понимаешь?

– А чего со мной не делился? – с легкой ноткой обиды в голосе спросил Нельсон. – Сколько лет дружим…

Скотти замялся на пару секунд, а потом сказал:

– Ну тут, наверное, надо добавить, что она не только прекрасно умеет слушать, но еще и отлично сосет.

Нельсон залился краской, виновато посмотрел на дядюшку… и с удивлением обнаружил, что тот, закрыв глаза ладонью, трясется от смеха.

– Боже, Скотти… – прошептал Луис. – Какой же ты все-таки засранец…

Нельсон, не удержавшись, тоже рассмеялся. Скотти, как никто другой, умел разрядить напряженную обстановку сальной шуткой. Впрочем, стоило проходимцу увидеть влюбленную парочку, бредущую по улице, и он тут же вспомнил о Вивиан и Дине и напрягся вновь.

«Во сколько мы там условились встретиться? В девять? М-да…»

Нельсон плохо представлял себе, как успеет добраться до школы Святой Елены так быстро. Хуже того, он не знал, что ждет их у доктора Эрика. Можно ли будет оставить у него и Скотти, и дядюшку Луиса? Захочет ли ветеринар вообще возиться с пулевым ранением? Хотя Скотти уверен, что он горазд не только собак штопать…

«Разберемся, как доедем… чего ломать голову понапрасну?»

– Извините, мистер Луис, – хмыкнул Скотти. – Я не нарочно. Оно само так… вышло…

Он закашлялся, и Нельсон тихо чертыхнулся про себя.

«Интересно, насколько сильна магия кольца? Удержит ли она в нем жизнь, если пуля, скажем, зацепила печень… или только оттянет неминуемое? – Нельсон облизал пересохшие губы. – Хуже всего от мысли, что ничего бы этого не было, если бы однажды я не решился шагнуть в зеркальную расщелину… а потом еще раз… и еще».

Сгорая от ненависти к самому себе, Нельсон сжал руль с такой силой, будто собирался вырвать его с корнем.

«А что толку теперь злиться, если все уже случилось? Ошибки прошлого можно исправить только настоящим. Скотти выбыл, значит, мне надо собраться и довести дело до конца самому».

Руби свернула на Циммер-стрит и, проехав три дома, нырнула в темный дворик.

Осеннее солнце над желто-красным Стоунпортом медленно, но верно клонилось к закату.

Город засыпал.

Покосившуюся дверь Гектора Кейси легко бы нашел среди тысяч других, даже если бы ментор избавился от украшавшего ее синего креста.

«Но это ведь символ Вестников, как можно…» – саркастически подумал бородач.

Распахнув дверь, Кейси переступил через порог и выжидающе уставился на человека, сидящего на старой ржавой койке с продавленным матрасом. Сразу за койкой находился рабочий стол, на котором стоял допотопный телефонный аппарат и лежали всевозможные бумаги.

– Брат Кейси, – посмотрев на гостя темно-зелеными глазами, рассеянно сказал хозяин. – В ожидании Исхода.

У него был длинный нос с широкими крыльями и густые брови, похожие на две жирные черные гусеницы.

– Да-да, и тебе того же, – буркнул бородач.

Он закрыл за собой и, подумав, вставил массивный крюк в петлю.

– Ты же знаешь, сюда все равно не заходят, – криво улыбнулся Гектор. – Синий крест их пугает больше, чем освободившийся джинн.

– Пугает? – фыркнул Кейси. – Опомнись, старина, никто нас не боится. Шарахаются скорей, как от безумцев.

– Безумцев… – презрительно усмехнулся Гектор. – Когда Исход завершится, безумцами будем казаться не мы, а они! Ты ведь помнишь, что на этот счет говорится в «Истине»?

Хозяин лачуги спрыгнул с кровати и, опустившись на четвереньки, сунул правую руку под кровать.

– Помню, конечно… – тихо сказал бородач, но ментор его то ли не слышал, то ли осознанно игнорировал.

– Вот она, прародительница всех правд! – торжественно объявил хозяин лачуги.

Он наконец вытащил из-под койки толстую книгу в черной матовой обложке. Корешок ее украшала горделивая надпись «Истина первоначальная». Это был труд, ставший основой для всего движения Вестников. В книге описывался процесс Исхода – разумеется, не подробно, а намеками, туманными фразами, которые читатель мог толковать как заблагорассудится. Проще говоря, как и всякий пророческий трактат, «Истина…» предсказывала будущее с той же точностью, с которой бинокль помогал определить расстояние до солнца.

И тем не менее нашлись люди, которые поверили автору трактата, Адаму Ковингтону. Пока их было не так чтобы очень много, но чем чаще жители Вандерсайда сталкивались с утечками магии, тем больший интерес вызывало у них движение Вестников. У фанатиков вроде Гектора «Истина» и вовсе была настольной книгой; из того экземпляра, который ментор хранил под кроватью, торчала наружу целая куча закладок, отчего трактат напоминал странного канцелярского ежа.

– Помнишь это место? – спросил хозяин лачуги.

Вскочив с пола, он раскрыл книгу на середине и поднес к листу длинный крючковатый палец:

– «Маги всех пород превратятся в бессмысленных неучей. Стремительно теряя возможность колдовать, они станут бесполезным сбродом, а альбиносы, к волшбе чувствительные, напротив, расправят плечи и будут востребованы всеми – каждый захочет узнать, сколько магии у него осталось. Такие перемены возвестят о начале Исхода – процесса, за которым последует…»

– Давай сегодня обойдемся без чтения любимых мест, ладно? – перебил хозяина Кейси. – Я к тебе по делу. Срочному.

Гектор нехотя закрыл книгу.

– Что стряслось?

– Помнишь, вчера я просил узнать, где живет тот профсоюзный громила, Стивен? Ну который доставал моего приятеля-альбиноса?

– Помню, – медленно кивнул хозяин.

– Сегодня утром кто-то поджег подвал, где живет альбинос.

– Серьезно?

– Угу. А хуже всего, что я был там, внизу, но, по счастью, вышел за… в общем, вышел, а если бы не вышел, то точно там и сгорел бы.

– Звучит… не очень. Но при чем тут Стивен? Не думаешь же ты, что он…