Грег Вайсман - Отверженные [litres]

Поспешно присев на корточки, Тейо подхватил ее за плечи, подтолкнул, помог сесть и начал поднимать на ноги.

– Полегче, – сказала Крыса. – Спасибо, пока что и так сойдет.

– Верно, верно, – согласился Тейо и замер, придерживая ее сзади.

У Крысы перехватило дух. Очередной вдох стоил немалых усилий. Снова дышать, как Крыса – просто Крыса – отчего-то оказалось нелегко.

Крыса огляделась. Вокруг в самом деле был сад – прекрасно ухоженные грядки корнеплодов и суккулентов, ряды виноградных лоз и горстка плодовых деревьев. С выращенными в Селезнии, конечно, не сравнить, однако с первого же взгляда было ясно: чьи-то руки – а может, и множество рук, включая руки Тейо – здорово потрудились, выращивая все это. Безоблачное небо оказалось бледно-голубым, над самым горизонтом висели два одинаковых солнца. Значит, сейчас раннее утро… а может, начало вечера.

«Погоди-ка. Два солнца?»

– Так мы на Гобахане, верно?

– Да.

– Мы в другом мире!

– Вот теперь и ты понимаешь, каково было мне.

– Это же изумительно!

– Могу дать слово: Гобахан вовсе не так изумителен, как Равника. Боюсь, здесь ты очень скоро соскучишься.

– Сомневаюсь.

– Но это правда. Равника полна чудес. Гобахан скучен, как здешние пески. И я сам, наверное, тоже.

– Выходит, ты похож на Гобахан?

– Да, очень, очень похож. Даже слишком.

– Не значит ли это, что я похожа на Равнику?

– Для меня ты и есть Равника.

Крыса ткнула его кулаком в плечо, однако все еще была так слаба, что Тейо даже не ойкнул.

– И я полна чудес? – спросила она, отводя взгляд в сторону.

– Полным-полна.

Крыса снова ткнула его кулаком.

– Чего-нибудь, наверное, да полна. И ты тоже.

– Я в этом разговоре слышу только одну сторону, – заметила мисс Баллард, – и все же хочу напомнить этому мальчишке: вы здесь не одни.

– Не будь такой брюзгливой, – сказала госпожа Кайя. – Вспомни свое первое путешествие из мира в мир.

– Мое первое путешествие было далеко не настолько приятным.

– Так вспомни то, которое было приятным.

Мисс Баллард невольно усмехнулась.

– Ну хорошо, – сказала она. – Постараюсь ворчать поменьше. Как тебе первое целенаправленное путешествие из мира в мир, мальчик?

Тейо снова восхитительно смутился:

– Не знаю уж, стоит ли говорить об этом…

– Отчего бы нет?

– Оттого, что вы трое после него на ногах не держитесь.

– И все же, Тейо? – поддержала вопрос госпожа Кайя.

Тейо рассмеялся.

– Головокружительно? Захватывающе? По-моему, у меня просто слов подходящих нет. Но мне хотелось бы проделать это еще раз.

– Я никуда не пойду по меньшей мере еще пару часов, – раздраженно отмахнувшись, проворчала мисс Баллард.

– Ты волнуешься о том, что будет дальше, – сказала Крыса, бросив на Тейо пристальный взгляд. – О том, как нас примут.

Тейо с некоторой неохотой кивнул.

Крыса огляделась по сторонам.

– Все будет в порядке. Ты же здесь вырос. И неплохим вырос, а значит, добрые люди здесь есть.

– Так-то оно так…

– Я что хочу сказать: ты же знаешь, какова моя безумная жизнь, однако я всегда могу вернуться домой, и там мне будут рады.

– Верно, там тебя любят.

– Значит, и здесь должны быть те, кто любит тебя.

Тейо опустил взгляд и закусил губу. Очевидно, в правоте Крысы он здорово сомневался.

Крыса крепко стиснула его руку. В ответ он поднял взгляд и благодарно улыбнулся.

«Есть, есть здесь те, кто тебя любит. По крайней мере один-то человек…»

– Тейо?

Все четверо оглянулись. Остановившийся в пяти ярдах от них юный минотавр, одетый точно так же, как был одет Тейо, смотрел на собрата-послушника, вытаращив глаза.

– Привет, Перан, – робко откликнулся Тейо.

– Во имя Бури, что с тобой стряслось? Мы все решили, что ты погиб!

Карина Темуа продолжала уговаривать Лилиану Весс бежать из трясин Калиго, пока та не схватила ее и не надела на нее ошейника, и чем больше она порицала госпожу, тем сильней раскалялся ее собственный ошейник.

«Что бы все это значило?»

– Твои слова… это они влекут за собой наказание? – скорее восхищенно, чем с ужасом спросила Лилиана.

«Весьма, весьма затейливые чары».

Карина кивнула, кривясь от боли.

– Да, мне не положено возвышать голос супротив госпожи. Но, миледи, прошу, тебе нельзя здесь оставаться. Такой жизни я не пожелала бы и злейшему врагу.

«Знакомое чувство».

– И даже Лилиане Весс? – усомнилась Лилиана Весс.

«Ведь я могла бы…»

– Что ж, – еще сильней скривилась Карина, – быть может, для нее я и сделала бы исключение.

Ошейник ее ярко вспыхнул, и старуха до крови закусила руку, чтобы сдержать страдальческий крик.

«Вот и еще одна живая душа страдает, служа Лилиане Весс».

Внезапно Лилиана осознала, какой бесчувственной пародией на человеческое существо была все это время.

– Прекрати разговоры, – сказала она служанке, – и… дай-ка я тебе помогу.

Обеими руками схватив Карину за кровоточащую ладонь, она потянула ману из крови, направляя ее ток вверх, к шее и горлу старухи. Похоже, боль от ожога унялась.

«Вы только полюбуйтесь: я еще на что-то годна».

Карина изумленно вытаращила глаза.

– Так ты целительница, миледи?

«Целительница. Да, как же. Хотя на целительницу я когда-то училась… менее чем в ста ярдах отсюда, более ста лет тому назад…»

– Что-то наподобие, – ответила Лилиана.

Разумеется, все, что она сделала, – перенаправила собственную жизненную силу старухи к самому заметному, самому явному источнику боли. Выигрыша никакого, но свое дело сей фокус сделал. Вдобавок и сама Лилиана, провернув этот трюк, почувствовала себя немного лучше, немного возвысилась в собственных глазах.

– Куда я могла бы тебя отвести?

«Позволь мне сделать хоть какое-то доброе дело…»

Карина замотала головой и явно опять собралась побуждать Лилиану к бегству.

«Нет!»

– Молчи, – сказала Лилиана. – Я понимаю. Но оставлять тебя здесь, в таком положении, не могу. Несомненно, куда-то же тебя, мадам Темуа, увести можно.

«Одно только доброе дело…»

Старуха взглянула на Лилиану с жалостью и толикой благодарности.

«Первый и последний человек, смотревший на меня так за несколько десятилетий…»

Наконец Карина кивнула в сторону флигеля, стоявшего в паре сотен ярдов от особняка. Поддерживая старуху под локоть, Лилиана повела ее за собой. Помогать ей… от этого по-прежнему становилось легче на сердце.

«Должно быть, я так жалка в своей нужде…»

– Здесь живут слуги? – в попытке успокоить мысли спросила Лилиана, когда они подошли поближе.

Карина снова кивнула, и обе вошли во флигель.

Внутри оказалось нечто вроде ночлежки. Похоже, в этих комнатах теснилась добрая сотня душ. Большая часть обитателей спала. Некоторые готовились ко сну. Еще несколько – поднимались, готовясь исполнить ту службу, что от них требовалась. И у всех до одного поблескивали под подбородком золотые ошейники – точно такие же, как у мадам Темуа.