Грег Вайсман - Отверженные [litres]

– Ты забираешь предложение назад?

– Нет.

– Тогда я с тобой.

«То есть с вами обоими».

– А мать предупредить не нужно? – спросил Тейо.

– Не-а. Она привыкла неделями меня не видеть.

«А если я погибну, она со временем вообще обо мне забудет. И, может, так оно будет к лучшему. Какой ей прок страдать из-за моей смерти? Да и потеря невелика, так ведь?»

– Если хотите, можем отправляться прямо сейчас, – сказала Крыса вслух.

Госпожа Кайя взглянула в сторону мисс Баллард.

– Ты готова к путешествию?

Мисс Баллард неловко поднялась на ноги.

– Пожалуй, да. Однако на этом Гобахане я никогда не бывала. Туда я вас отвести не смогу.

– И я там не бывала. Так что, Тейо, показывать путь придется тебе.

На лице Тейо отразилась паника.

– Я… я же не знаю, как. Я путешествовал между миров только раз, а чтобы по собственной воле – так вообще ни разу в жизни. Я и понятия не имею, как попасть на Гобахан.

– Очень даже имеешь, – возразила госпожа Кайя. – Просто подумай о доме, вызови свою… хм… геометрию и прими решение вернуться. Все у тебя получится, а прямиком за тобой последуем мы. Ты уж мне поверь.

– Я верю, верю, – проговорил Тейо так, будто не верил ни одному ее слову – а может, не верил в собственные силы.

– Крыса, иди сюда. Обхвати меня руками за пояс.

Крыса сделала, как велели. Госпожа Кайя вместе с ней завернулась в плащ, обняла Крысу и крепче прижала к себе.

– Давай, Тейо, – скомандовала она. – Просто вспомни свой гобаханский дом.

Крыса оглянулась на Тейо. Тот зажмурил глаза и будто бы взорвался, разлетелся на полупрозрачные белые шары, цилиндры, кубы – все его тело превратилось в набор простейших геометрических фигур. С невероятной быстротой фигуры одна за другой – хлоп-хлоп-хлоп – исчезли, точно полопавшиеся мыльные пузыри, и Тейо пропал из виду.

За ним, охваченная пламенем, последовала мисс Баллард.

– Глаза зажмурь покрепче, и, что бы ни случилось, рук не разжимай! – предупредила госпожа Кайя. – Понятно?

– Ага, – едва уловимо выдохнула Крыса.

Кивнув мадам Блез, главному блюстителю Билагру и господину Вроне, госпожа Кайя сделалась пурпурной, бестелесной, окутала полем магии и себя, и Крысу…

Еще секунда – и Равника осталась позади.

Вернувшись на Равнику, Джейс объявился прямо в царской опочивальне Враски.

Он надеялся отыскать горгону здесь, а еще надеялся, что им вдвоем найдется чем заняться, однако не слишком удивился, обнаружив, что царица Голгари не сидит в стенах собственных покоев посреди бела дня.

Выйдя из комнаты, он едва не врезался в Сторрев.

– Прошу прощения, господин Белерен, – прошелестела она. – Я не знала, что ты здесь.

– Только что вернулся.

– И собираешься ли остаться у нас… надолго?

– Думаю, это зависит от твоей царицы. Пока что мне просто некуда больше податься.

– О да, ведь твое представительство разрушено.

– Так и есть. К тому же и представительство больше не мое. Все, что от него осталось – кроме разве что нескольких книг – теперь принадлежит Огненному Разуму.

– Разумеется.

– А царица?

– Прошу прощения?

– Где она?

– Думаю, там, куда ей угодно было отправиться. Я ведь не требую от владычицы докладов о том, куда и зачем она уходит.

– Сторрев, зачем превращать простой вопрос в сложный? Думаю, мои чувства к царице Враске тебе известны. Как и ее чувства ко мне. Я просто хочу ее видеть.

– Я осведомлена обо всем этом, господин Белерен.

Джейс молча ждал, однако Былая не сказала более ничего.

– Ты нарочно сбиваешь меня с толку, – начиная приходить в раздражение, заговорил он. – Не сомневаюсь, о моих способностях ты тоже осведомлена. Возможно, ты полагаешь, будто на нежить они не действуют, но в таком случае ошибаешься. Ответь, где Враска, или я сам извлеку информацию из твоей головы. Уверяю, удовольствия это не доставляет.

– Можешь поступать, как знаешь, – стоически ответила Сторрев, – но секретов, доверенных мне царицей и госпожой, я доброй волей не выдам.

– Секреты? У нее? От меня?

– Ответ на этот вопрос известен тебе лучше, чем мне, господин.

Джейс смерил Былую гневным взглядом.

– Ты предпочтешь, чтоб во время… процедуры я не шевелилась? – прошелестела она.

Джейс покачал головой. Как только дело дошло до дела, он просто не смог заставить себя телепатически вырвать ответ из сознания верной Сторрев.

«Нет, таким типом я больше быть не хочу».

– Тогда я могу идти? – спросила Сторрев.

Джейс кивнул.

– Благодарю тебя, господин Белерен.

С этим она заскользила прочь. Джейс проводил ее задумчивым взглядом.

Определенные подозрения насчет того, что могла затеять Враска, у него имелись, и если он окажется прав, ему предстоит принимать крайне нелегкое решение…

Стоило Лилиане подойти ближе к восстановленному и безукоризненно отремонтированному Дому Вессов, вокруг снова начали собираться вороны.

«Кто это сделал? И кто же дал позволение на этакое… осквернение… символа моей гибели?»

Разумеется, ее отчаяние вовсе не развеялось без следа, но сиюминутное любопытство на время заставило его отступить, и Лилиана вполне сознательно радовалась предлогу занять мысли чем-то иным.

«Иди… Разберись, в чем тут дело… Шевелись…»

От усадьбы явственно веяло магической силой, но в точности опознать ее Лилиана не могла.

«Еще загадка…»

Духи Онакке в Кольчужной Завесе вновь ожили, возобновили посулы:

Выпусти нас, Сосуд, дай нам волю. Мы покараем всех незваных гостей, как покарали тех, на Равнике…

«Нет… не надо об этом…»

В тот же миг весь стыд, все чувство вины, все отвращение к самой себе воротились, нахлынули волной, накрыли Лилиану с головой. А ведь она никогда прежде не погрязала в подобных чувствах надолго. Сказать откровенно, она вовсе не тратила на них времени.

«Теперь же они заслоняют собой все остальное…»

Опустить руки, сдаться, стать сосудом Завесы и ее духов – нет, не ради наказания незваных гостей, но просто с тем, чтобы сложить с себя всю ответственность за дальнейшую жизнь – все это по-прежнему казалось весьма соблазнительным.

«Вряд ли они сумеют натворить большего зла…»

– Миледи, – донесся глухой шепот из мрака.

«А это еще кто?»

Обернувшись, Лилиана увидела какую-то старуху, машущую ей из рощицы гибнущих голых деревьев.

– Миледи, послушай…

«Женщина. Просто женщина…»

Снова отвлекшись от самобичевания, Лилиана свернула к рощице и подошла ближе. Одета старуха была по-крестьянски, однако на шее ее блестел массивный золотой ошейник.

– Кто ты такая, чтоб я тебя слушала? – надменно заговорила Лилиана – просто ради проверки, способна ли еще поддерживать этакую личину.