Грег Вайсман - Отверженные [litres]

Казалось, стены покоев Враски с каждой минутой смыкаются вокруг все тесней и тесней.

Отворив дверь, Джейс вышел в коридор и снова столкнулся со Сторрев.

– Она еще не?.. – особой надобности в завершении вопроса не потребовалось.

– Сожалею, но нет. С совета гильдий царица Враска еще не вернулась. Если сиятельный консорт ее величества предпочтет…

– Прошу, не нужно меня так называть.

Своим консортом когда-то называла Джейса Лилиана, и в то время он тоже был от этого титула вовсе не в восторге.

– Возможно, ты предпочтешь называться «Бывшим Воплощением Договора»?

– Спасибо. «Джейс» вполне подойдет.

– Как пожелаешь… Джейс.

Признаться, негромкий, шуршащий шепот лича подходил для официальных титулов куда лучше, и обращение по имени только внушило обоим неловкость.

– Тогда, может быть, «господин Белерен»?

– Да, благодарю, так и в самом деле лучше. Но разве совет гильдий еще не закончился?

– Этого я, господин Белерен, точно не знаю.

– Пожалуй, я мог бы уйти, – сказал Джейс – скорее, себе самому, чем Былой. – Пожалуй, мне даже следовало бы уйти.

Но, говоря откровенно, Джейсу больше не хотелось слышать о гибели Лилианы ни слова. Смерть ее… смерть ее просто никак не укладывалась в голове. Он даже еще не начал скорбеть о ней. И, кстати, сказать, о Гидеоне – тоже.

«Вскоре осознание их смертей меня накроет, можно не сомневаться. И вот тогда… скверно же мне тогда придется…»

Но главной причиной, подтолкнувшей его пропустить совет, было даже не это. Джейс очень боялся услышать то, что Враска собиралась рассказать остальным. Он всем нутром чувствовал: царица Голгари многое скрывает от союзников, а возлюбленная Джейса Белерена – от него. Чувствовал… но попросту не знал, что с этим делать.

«Что же мне делать с… с нами?»

Как только встреча представителей гильдий завершилась полным успехом, Враска убедилась в отсутствии слежки и отправилась повидать Баана – сообщить, что все прошло, как задумано.

К несчастью, Баан оказался не готов ее выслушать. Кого-либо другого – тоже. Враска нашла его в тайном доме, с широкой улыбкой на лице и еще более широкой улыбкой, алеющей поперек горла. И никаких следов борьбы… Только левая рука отсечена, но и ее, судя по ничтожно малому количеству крови вокруг запястья, отделили от тела посмертно.

Царица Голгари на минуту задумалась. Возможно, тело фальшивое, и это снова Баановы «планы внутри планов»?

Но нет, в глубине души она сразу же поняла: Довин Баан мертв. Убит кем-то, точно знавшим, где его отыскать. Убит кем-то, точно знавшим, что рассказ Враски о его гибели – ложь. Убит, не успев изложить Враске план упрочения ее власти над Роем Голгари целиком.

Между тем Враске по-прежнему хватало хлопот с Маткой Изони и девкаренами, а теперь к ним, вполне вероятно, прибавятся неприятности с прочими девятью гильдиями. Выходит, она солгала всем без исключения, включая и ложь умолчания в адрес Джейса… и все впустую?

С этими мыслями Враска окинула взглядом тело Довина Баана, чуть задержавшись на торжествующей предсмертной улыбке, исполненной издевательской, глумливой иронии. Теперь доказательств его убийства у Враски имелось сколько душа пожелает. Вот только они уже ни к чему. Наоборот: теперь ей нужно как можно скорее уничтожить тело, причем самой, чтобы никто не воспользовался им ей во вред. Ну что ж, избавление от трупов для Голгари, можно сказать, хлеб с маслом…

Шумно переведя дух, Враска взялась за нелегкое грязное дело.

Легко и просто – при собственной-то неприметности – миновав и живую, и колдовскую охрану, Крыса вернулась в Собор Роскоши.

Ночь она весело провела с матерью и даже смогла повидаться с отцом, Ганом Шокта, и Борборигмосом, вернувшимися с совета гильдий, – и при том быть замеченной! Они-то и рассказали Аретии с Ари, что господин Довин Баан и госпожа Лилиана Весс мертвы, однако прислужник Боласа Теззерет по-прежнему жив и здравствует где-то на просторах Мультивселенной.

Конечно, о том, что и госпожа Лилиана Весс жива, Крыса никому из них не обмолвилась ни словечком. Изложила лишь некую версию происшедшего на Гобахане и Доминарии, итогом которой явилось:

– Словом, куча приключений – и замечательные друзья!

Похоже, рассказ ее доставил всем троим немалое удовольствие. Все объявили, что горды ею и очень за нее рады, а Крыса пообещала время от времени возвращаться домой. Против ее долгих походов в иные миры возражать никто и не думал.

«Одно в Груулах хорошо – никогда не трясутся над своими детьми!»

Теперь, забравшись в Орзову через окно, она выбежала из отведенной ей комнаты, чтоб повидать Тейо и госпожу Кайю. На их взгляд, совет гильдий прошел хорошо. Без сучка без задоринки. Завтра, прямо с утра, все трое отправятся на Фиору.

Тут в комнату вошла мадам Блез с чайным подносом в руках и едва не врезалась в Крысу, беззаботно отскочившую в сторону. Услышав об этом от Тейо, верная служанка здорово сконфузилась. Поддавшись припадку легкомыслия, Крыса стянула с подноса мадам Блез сахарницу и поднесла ее к самому носу служительницы, в то время как та принялась упрекать себя в том, что позабыла сахарницу в кухне. Тогда Крыса вернула посудину на поднос, и старая женщина начала гадать, не выжила ли из ума… пока не сообразила, что госпожа Аретия (каковую она наотрез отказалась когда-либо впредь называть Крысой) учинила над старой Блез «небольшую проказу». По счастью, на Крысину шутку заботливая женщина не обиделась и посмеялась над нею вместе со всеми. Тогда Крыса при помощи Тейо попросила у нее извинения, а мадам Блез не только охотно простила ее, но и поклялась, что рано ли, поздно, а способ увидеть ее найдет – «чтоб лучше служить бедной девочке». Такая целеустремленность едва не заставила Крысу расплакаться. Вернее, вполне могла бы, да только в эту минуту Аретия Шокта была слишком уж счастлива – до слез ли тут?

Однако при всей своей радости Крыса по-прежнему чуточку тосковала об утрате господина Яйцо, а с ним и всего, что он мог для нее означать.

«Хотя, если уж начистоту, быть Крысой – это порой так забавно!»

Все еще посмеиваясь себе под нос, повеселевшая Блез оставила свою госпожу наедине с Тейо и Аретией.

«Нет, в самом деле, все вместе они так очаровательны! Да и влюбленность господина Тейо в эту девушку очень, очень мила».

Шагая по коридорам Орзовы, она деловито покрикивала на прочих, младших слуг да служанок, дабы трое ее подопечных уж точно пребывали в уюте и ни в чем не нуждались. Принести завтрак (двое детишек особенно любят селезнийские сливы), огонь в каминах чтоб не угас, постели чтоб были заправлены, и так далее, и так далее, и тому подобное.