Каролин Сизо - Эзлин. Прикосновение тени [litres]

Дориан молчал. Очевидно, его расстроили мои резкие слова. Однако меня это не волновало. Он ничего не сделал, чтобы спасти Икара. Даже наоборот.

Когда я схватилась за поводья своей кобылы и уже собиралась взобраться в седло, Дориан резко выбросил руку вперед, обхватывая мое запястье. Крылья его носа задрожали. Я почувствовала его горячее дыхание на своей щеке.

– Ну хорошо, тогда продолжайте гулять с вашим молодым лордом по садам и танцуйте вокруг костра, как будто все это вас не касается, – гневно произнес он. – Пусть с вами обращаются как с невинной благодетельницей, каковой вы не являетесь. Но если вас заинтересует что-то еще, кроме самой себя, дайте мне знать. Хотя не исключено, что уже слишком поздно.

Его голос дрожал от злости, и мне стало страшно. Перед внутренним взором всплывали образы из моего видения, заставляя меня отступать, пока я не ощутила теплое лошадиное тело позади себя.

Дориан потянулся к карману своей черной туники. На мгновение я подумала, что он достанет оружие, хотя на самом деле этим оружием являлся он сам. Через мгновение воин теней сунул мне в руку сложенный пергамент.

– Возьмите. Кто знает, для чего это может быть полезным.

Его ярость, казалось, угасла, и я тоже постепенно успокоилась. Ошеломленная, я повела свою кобылу из конюшни мимо Дориана, даже не взглянув на воина теней. Только сидя в седле, я позволила себе посмотреть на пергамент.

Он выглядел потрепанным. Бумага кое-где разорвана, а чернила в некоторых местах так размазаны, что я едва могла понять почерк. И лишь с трудом удалось расшифровать название – «Трактат императора о господствующем положении знати».

Зачем Дориан дал мне это? Почему для него важно, чтобы я занималась политическими проблемами? Обстоятельствами, в которых не могла ровным счетом ничего изменить. Больше всего мне хотелось бы скомкать пергамент и выбросить его. Однако почему-то я не сделала этого. Вместо этого наклонилась, сунула его в седельную сумку и пришпорила кобылу.

Малахи разрешил мне ехать в город без него. Возможно, решил, что мне нужно дать немного времени. А я взяла с собой записку. Для Рианнон.

Я обещала молодому лорду, что с ней больше не будет никаких контактов, но после произошедшего меня снедала тоска по подруге. Неужели ей пришлось пережить то же самое, что и мне? Неужели она тоже потеряла свою огненную птицу? Или ее лорд проявил милосердие? И что бы она сказала, узнай, какой ущерб приносит наш дар в действительности? Я даже засомневалась, стоит ли вообще сообщать ей об этом. Рианнон однозначно будет испытывать то же чувство вины, что и я.

На маленьком кусочке пергамента, который я прятала в рукаве мантии, было написано всего два слова: «Икар мертв». Подруга поняла бы мою боль. Она понимала, что связывает провидицу смерти и ее огненную птицу, потому что испытала это на собственной шкуре. Возможность разделить с ней эту боль облегчила бы мне жизнь, в этом я была уверена.

Сегодня был базарный день, и я надеялась встретиться с ней. Щель в стене, которую мы использовали для обмена посланиями, перестала быть надежным укрытием с тех пор, как Малахи обнаружил ее. Но, возможно, у меня получилось бы передать сообщение другим способом. Может быть, нам даже удалось бы как-то поговорить друг с другом.

Пока ехала через Вириду, мысли крутились вокруг этой темы. Ощущение свободы, которое раньше всегда сопровождало меня во время вылазок, исчезло. Вместо этого я чувствовала упрямую решимость. Да, меня могут запереть. Могут отнять все, что для меня важно и дорого. Но я все равно не сломаюсь.

На рынке царила куда большая суета, чем обычно. Повсюду сновала масса народу, и я ощущала, что задыхаюсь в толпе. Только конным городским стражникам удавалось кое-как пробиться сквозь людское море. Один из них донимал нищего, который обосновался рядом с прилавком с канарейками. Охранник дергал его за ноги, пытался прогнать и в целом грубо обращался со стариком в лохмотьях, который едва держался на ногах. Я подумывала подойти и вмешаться, но мужчина уже исчез среди лотков, и я потеряла его из виду.

– В город приехала актерская труппа, – сообщил конюх, у которого я оставила лошадь. – У них есть танцующие медведи, которые исполняют всевозможные трюки. Люди приезжают со всех уголков страны, чтобы увидеть их. Сегодня днем они выступают на рыночной площади.

Мне было не до выступлений. Вместо этого я, следуя внезапному импульсу, направилась к палатке с плетеными корзинами. Увидев меня, хозяйка расплылась в кривой улыбке, которая выглядела несколько устало.

– Ну что, моя дорогая? Вы здесь, чтобы купить еще одну корзину?

Я решительно покачала головой и схватилась за ее руки. Ее глаза удивленно расширились, когда она поняла, что я задумала. А я позволила образам обрушиться на меня, словно дождь на крышу.

Я увидела, как старуха спускается по деревянной лестнице. Как она вскидывает голову. Как в короткий миг до потери сознания просит о помощи, но никто на ее зов не приходит.

– Ты где-то на четыре или пять лет старше, чем сейчас, – поспешно произнесла я, – спускаешься по узкой деревянной лестнице и оказываешься на холодном каменном полу. Там висит пучок чеснока, а в мешке лежат яблоки. Похоже на кладовую. Будь осторожна и смотри под ноги, тогда выживешь.

То, что я сделала, строго запрещалось. Без разрешения лорда Кайуса мне нельзя было никому предсказывать смерть. Но меня это не заботило. Смерть Икара подтолкнула меня к краю обрыва, и я приготовилась прыгать.

Старуха сжала мою руку так крепко, что стало больно.

– Благодарю. Я благодарю вас. Как я могу отплатить вам за это?

Она полезла в карман своего фартука, вынула несколько монет и протянула их мне на грязной и загорелой ладони.

– Не так много, но это все, что у меня есть.

Я сжала ее руку.

– Оставь свои деньги. Ты мне ничего не должна.

А потом я просто ушла.

Мне казалось, что после этого я стану чувствовать себя по-другому – легче и свободнее. Но смерть Икара по-прежнему своей безмерной тяжестью так же давила мне на плечи, как и раньше.

Не замечая ничего вокруг, я пробежала мимо палаток, высматривая русую макушку Рианнон, надеясь где-нибудь ее увидеть. Но день прошел, а она так и не появилась. Я слышала, как посетители рынка ликовали, когда выступала актерская труппа, и поймала взгляд большого животного с бурой шерстью, которого никогда не видела прежде. Должно быть, это и был тот самый танцующий медведь, о котором говорил конюх. Зверь исчез за спинами бесчисленных зевак.

Будь все как обычно, мне тоже стало бы любопытно, но сегодня меня ничего не интересовало. Мой желудок урчал, и поскольку за весь день я не съела ни крошки, то решила купить яблоко в палатке с фруктами. Торговец уже собирался упаковывать свой товар, но остановился, увидев меня.