Мишель Пейвер - Клятва мстителя [= Клятвопреступник] [litres]

Бурдюки наполнились. Ренн вытягивала их из воды, а на нее смотрело ее отражение: непроницаемое, измазанное глиной лицо человека из племени Зубра.

А за ним появилась чья-то фигура.

Фигура появилась всего на мгновение, но Ренн успела разглядеть сжатые кулаки и копну длинных светлых волос.

Ренн, вскрикнув, обернулась. Никого. Только ивы покачивались совсем рядом. Ренн выхватила нож.

Скрипнула ветка. По коре заскребли чьи-то когти. Ренн представила, как по деревьям быстро и ловко, как пауки, спускаются токороты, и помчалась обратно к стоянке.

Торак еще не вернулся, но вороны уселись на верхних ветках тиса и тревожно каркали. Кто-то варварски обошелся с ее пожитками. Колчан разрезали, мох выбросили, а стрелы почти все сломали. К счастью, лук она повесила на тис, и тот, кто все это сделал, его не заметил, но спальный мешок втоптал в землю, трутницу изорвал, а кремень разбил камнем. Злоба и ярость пульсировали в воздухе, как болезнь, и все было посыпано тонким слоем серого пепла.

Ренн взяла свой топор и прислонилась спиной к тису.

– Я тебя не боюсь, – сказала она теням, но голос ее прозвучал тонко и неуверенно.

Через мгновение вернулись Торак и Волк. Волк тут же начал обнюхивать пожитки Ренн, а Торак замер на месте с открытым ртом.

– Я видела что-то возле озера, – сказала Ренн. – А теперь вот это.

– Что ты видела?

– У него были светлые волосы. И оно было злым.

Торак вздрогнул.

– Ты знаешь, что это? – спросила Ренн.

– Нет, я… нет, – Торак начал высматривать следы, но уже почти стемнело, и он ничего не нашел. – Либо оно знает, как заметать следы, либо оно их не оставляет.

– Как это? О чем ты?

Торак закусил губу и встал:

– Что бы это ни было, спать на земле мы не будем.

Тису не понравилось, что на него карабкаются, он стряхивал на них удушливую пыльцу и увертывался от их пальцев, сбрасывая старую кору, и пару раз сильно хлестнул веткой. Когда они добрались до удобного развилка, оба были исцарапаны и вымотаны.

– Ветер поднимается, – заметил Торак. – Будет лучше, если привяжем себя к стволу.

Ренн развесила на ветках отсыревшие спальные мешки и посмотрела вниз, в полумрак. Там бесшумно прохаживался Волк.

– Будем надеяться, Волк и вороны предупредят нас об опасности.

Волк трусил кругами под тисом, шерсть у него на загривке встала дыбом – он был недоволен и вообще всегда ненавидел, когда бесхвостые забирались на деревья. Зачем это надо?

Нормальные волки по деревьям не лазают. Нормальные волки любят Тьму, для них это лучшая пора, когда они бегают и играют. Они не сворачиваются клубком и не спят целую вечность.

Волку здесь не нравилось. Лес был не таким: деревья слишком большие, а запахи все перепутались. Некоторые деревья пахли землей, а бесхвостые, которые тут жили, пахли деревьями. Здешние бесхвостые были злыми и напуганными, у каждой стаи была своя большая территория, но они все равно дрались, и Волк не мог понять зачем. Но больше всего ему не нравилось то, что Большой Бесхвостый и Сестра сменили свои верхние шкуры и даже запахи, так что он теперь их еле узнавал.

В сны Волка скреблись когтями демоны и проникало уханье филинов. Иногда он просыпался и чуял кусачий запах бесхвостого, который пах Ярким Зверем. Этот бесхвостый не давал Волку покоя, потому что его разум был сломан и нельзя было почуять, чего он хочет.

Когда Волк рыскал вокруг тиса, его нос заполнял запах безумного бесхвостого, но он чувствовал, что его нет поблизости. Может, тоже забрался на дерево. Волк решил на случай, если тот вернется, держаться поблизости.

На Восходе наполовину приоткрылся Яркий Белый Глаз и сонно смотрел сверху на своих маленьких детенышей. Волк погнался за куницей, но она удрала, потом поймал мотылька, но от него захотелось чихать, и он его выплюнул. А бесхвостые всё спали.

Волк навострил уши: где-то внизу в долине закаркали вороны. Они нашли косулю, которая Не Дышит, и хотели, чтобы Волк пришел и разодрал ей брюхо, чтобы они могли насытиться.

Волк не знал, как ему поступить. Он должен был остаться и стеречь бесхвостых.

Но он был голоден.

Тьма сгущалась, и в Лесу появились его ночные обитатели. Из пустот в стволе тиса выпорхнули летучие мыши. На ветку Торака уселась серая сова. Она раскачивалась и неотрывно смотрела на него подсвеченными луной глазами. Торак не отводил взгляда, пока она не улетела.

Ночь выдалась ветреная, и деревья бодрствовали.

Торак тоже.

Кто или что распотрошило пожитки Ренн? Мстительный дух Бейла или кто-то еще? Охотник с пепельными волосами, который горит изнутри. Пророчество Саеунн могло означать что угодно.

Натянув веревку, которая привязывала его к стволу тиса, Торак изогнулся и посмотрел – как там с другой стороны Ренн. Она крепко спала, свернувшись в клубок, как белка.

Тораку не терпелось отправиться в путь. Где-то в этих таинственных долинах скрывался Тиацци, и след его остывает, скоро даже Волк не сможет его почуять.

Внизу затрещали ветки, как будто сквозь них продирался кто-то огромный. Торак ничего не мог разглядеть, но, когда это существо подошло ближе, услышал, как оно сопит и чавкает. Потом под тисом показался похожий на ходячий валун силуэт. Торак увидел мощную горбатую спину и большущую голову с короткими загнутыми рогами.

Бизон.

Он привалился к тису, с наслаждением потерся о ствол, так что все дерево затряслось, а потом, удовлетворенно фыркая, побрел дальше.

Чуть погодя Торак услышал знакомые звуки: шорох лошадиных хвостов. Под тисом проходило стадо лошадей. Торак видел, как жеребенок на нетвердых ногах тычется мордой под брюхо матери. Молодая кобыла пощипывала гриву кобылы постарше. У той весь круп был в шрамах, а значит, она сумела пережить не одну охоту. Торак почувствовал благоговейный трепет: в Открытом Лесу лошади были булаными, а эти – черные, как безлунная ночь.

Ренн забормотала во сне, и кобыла-предводительница тут же вскинула голову. Через мгновение священное стадо растворилось в темноте.

После ухода лошадей Торак почувствовал себя очень одиноко, ему хотелось, чтобы скорее вернулись Волк и вороны.

Ветер усилился, заскрипели и застонали деревья. Торак подумал, что, если бы он понимал их язык, они могли бы подсказать ему, где искать Тиацци. Эта мысль потревожила его разум, как брошенный в Лесной пруд камешек.

«Стань одним из них. Отпусти свою душу».

Торак не знал, получится ли у него. Деревья – самые загадочные существа. Они дают огонь и жизнь всему, а сами питаются одним только солнечным светом. Только они, потеряв одну ветку, могут отрастить новую. Некоторые из них никогда не спят, а другие дремлют голыми всю зиму, какой бы суровой она ни была. Они наблюдают за суетливой жизнью охотников и добычи, но ни с кем не делятся своими мыслями.