Редгрейн Лебовски - Пепел и Лунный свет

– Мне кажется, миру необходимо отдохнуть от волшебства. – Адель взглянула на точеный профиль Инкарната Солнца. – Слишком тесно оно вплелось в жизнь.

– Это так, но в том, чтобы избавиться от него позже, есть определенный смысл. Сколько времени требуется чародейкам, чтобы возвести дом?

– Примерно несколько часов.

– А без них это займет несколько недель, в лучшем случае. Тебе понадобится материал, который предстоит найти и доставить в нужное место, и знающие свое ремесло люди – строители, плотники, кузнецы. Чтобы все организовать, нужно много времени, сил и золота… Если людям будет негде жить, негде работать и нечего есть, воцарится хаос.

– Я понимаю, к чему ты ведешь: жизнь в Солнечном королевстве не улучшится, а возможно, станет даже хуже, чем во время правления Инкарнатов.

– Ты взваливаешь на себя непосильное бремя, Адель. Я уже шел по этой дороге и прекрасно знаю, чего ожидать.

Между ними ненадолго воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы и пением птиц. Они свернули с центральной улицы и теперь бродили в запутанном лабиринте дворов и переулков. Адель обдумывала слова Малахии, все больше убеждаясь в его правоте.

– Ты полностью прав, – признала она. – Но как заставить ведьм служить мне после того, как я снова стану человеком?

– Должен быть способ.

– И тебе он, конечно, неизвестен?

Губы Малахии изогнулись в кривой улыбке.

– Прости, но я никогда не интересовался ведьмовским родом.

Адель сделала мысленную пометку, чтобы при первой же возможности поговорить об этом с Исайей и Авери.

– Ладно, как-нибудь разберусь, – со вздохом ответила она. – Что еще тебя интересует?

– Моим Инкарнатам ничего неизвестно о том, что они могут стать людьми. – Владыка Солнца скользнул по ней взглядом. – Ты собираешься рассказать им правду?

– Нет.

– Почему?

– Потому что у них все равно нет выбора.

– Это несправедливо.

Адель пожала плечами.

– А справедливо погубить миллионы людей, дабы спасти нескольких Инкарнатов?

– Не ты ли говорила, что важна каждая жизнь?

– Так и есть. Но я не собираюсь отнимать у Инкарнатов жизнь, а лишь их силу. – Она облизала пересохшие губы. – Тем более что, когда Гнилость поглотит всю планету, Исайя тоже погибнет.

Глядя в пространство перед собой, Малахия потер многодневную щетину на подбородке.

– Я сохраню это в тайне. – Он остановился посреди улочки, рассматривая нарисованный на стене дома символ Лунного королевства – серп молодой луны в цветах. – Идея с поддельными блокнотами Агнессы была твоя?

– Нет. Это Исайя предложил.

– Весьма недурно.

Скрестив руки на груди, Адель ощутила под рукавом ведьмовской браслет, о котором забыла на время прогулки. Проснувшись, она не смогла его снять, и это удивило ее, ведь раньше проблем не возникало. Впрочем, у нее еще будет время разобраться с этим дома.

– Мария помогла нам узнать, что Соня, вернее, ее сущность Инкарната, шпионит для Луки и хочет украсть блокноты, – сказала она. – Мы решили помочь ей и тем самым выиграть немного времени.

– Кстати, о Соне… Твой друг Линкольн расспрашивал о ней и, как я понял, эта девушка – его невеста.

Адель кивнула.

– Он сильно нервничал из-за того, что ее не было с нами. – Отвернувшись от рисунка, король посмотрел на нее. – И я немного переврал, дабы успокоить бедолагу. Сказал, что мы сильно оторвались от Инкарнатов Драгомира и у нее не было шансов догнать нас до того, как явились ведьмы.

– Спасибо.

– Я не знаю, была ли дочь Нептуна во дворе дома, когда я призвал огненный шторм. В любом случае, ее тело восстановится, а вот Линкольн, узнай он правду, еще долго не избавился бы от ночных кошмаров.

Адель благодарно улыбнулась. Такая заботливость прежде была нехарактерна для Инкарната Солнца, и это тронуло ее.

– Позволь спросить… – начала она.

– Да?

– Что ты намерен делать, когда снова станешь человеком?

В золотых глазах Малахии промелькнуло удивление, но он быстро совладал с собой. Подняв голову к небу и дав себе несколько мгновений, чтобы обдумать ответ, он смущенно улыбнулся и произнес:

– Наверное, начну жить.

Вернувшись домой, Адель расположилась в пустой гостиной. Она была рада немного побыть в одиночестве. Малахия и его Инкарнаты остались в Клубе – ждать возвращения Исайи и ведьм; они хотели первыми убедиться, что сестрам удалось заключить свет солнца в клинки. Без него Джентльмены не смогут сражаться с армией Пожирателей, когда Драгомир доберется до Лунного королевства.

Адель выбрала самое удобное кресло и со вздохом откинулась на спинку. Несмотря на то что после случившегося в дубовой роще выспаться вроде как удалось, чувствовала она себя отвратительно – неиспользованная сила Инкарнатов мешала и тяготила, но вернуть ее законным владельцам Адель не могла, разве только использовать в бою. Тело изнывало от усталости, восстанавливалось непривычно медленно. Виной тому было истощение ее собственных магических сил, которые большей частью уходили на контроль позаимствованной энергии. Рана от меча затянулась без следа, а вот рубцы от когтей Пожирателя сильно воспалились.

По пути домой Адель заглянула в Клуб и попросила у Фокса целебную мазь, но ее у него не оказалось. Задав несколько общих вопросов о самочувствии Адель, он пообещал как можно скорее найти другое лекарство и вместе с Кью отправился в лазарет.

В доме было непривычно пусто – все разошлись по делам, готовясь к неминуемому сражению с Инкарнатом Черной дыры. Адель стоило бы призвать чародеек, чтобы те перенесли ее в замок, но желание хоть немножечко отдохнуть было почти нестерпимым.

Чародейки.

Засучив рукав рубашки, Адель взглянула на браслет, который слишком крепко обвивал запястье. Глаза дракона были закрыты, но когти вонзались в кожу – на месте ранок остались следы засохшей крови. Все попытки избавиться от украшения заканчивались неудачей, оно точно приклеилось к руке. Насколько Адель помнила, в королевстве Инкарната Черной дыры она никаким образом не повредила браслет, но должна же была быть причина, почему он не снимается… Разбередив ранки и разжившись свежими ссадинами, она сдалась. Стоило просто дождаться возвращения Двенадцати сестер – тогда-то Адель потребует объяснений и заставит освободить ее от проклятого подарка.

Входная дверь открылась, в холле послышались шаги, а спустя несколько мгновений в гостиную вошел Рафаэль. Он был в черном костюме, белой рубашке и пальто, небрежно наброшенном на плечи. В руках Раф держал бутылек, доверху заполненный темно-зеленой жидкостью. Молча подойдя к Адель, он поставил стеклянный сосуд на столик рядом с ней и, выпрямившись, сказал: