Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Чиад поднялась и с беспокойством уставилась на Перрина. Тот удивился – она-то с чего переполошилась?

– Не волнуйся, тебе не придется его покидать, – сказала девушке Фэйли. Дева, подумав, кивнула и вновь уселась рядом с Гаулом.

Чиад и Гаул? Вот это новость, они ведь кровные враги. Да, чудные дела творятся.

– До Кэймлина путь неблизкий, – спокойно продолжила Фэйли, обращаясь теперь к Перрину. По лицу девушки ничего нельзя было прочесть. – Около месяца туда, столько же обратно с королевской гвардией, да еще неизвестно, сколько времени придется убеждать Моргейз.

– Мы продержимся, – заверил ее Перрин. «Чтоб мне сгореть, я выучился врать не хуже Мэта!» – Люк прав – троллоков тут не больше тысячи. Сон, да?

Фэйли кивнула, ничего не спрашивая. Видать, сообразила.

– Продержаться-то мы продержимся, но своими силами нам их отсюда не вышибить, а они разоряют Двуречье – жгут урожай и Свет знает что еще творят. Нам нужны гвардейцы королевы. И кого, если рассудить, отправить к Моргейз, как не тебя? Уж ты-то знаешь, как разговаривать с королевами, ты ведь сама королевская кузина и все такое. Фэйли, я, конечно, понимаю, что дело рискованное, но… – «Куда менее рискованное, чем оставаться здесь». – Но надо только добраться до деревни и парома. За рекой путь свободен.

Перрин не слышал, как подошел огир, и заметил его, лишь когда тот положил на стол перед Фэйли свою тетрадь.

– Я тут нечаянно услышал ваш разговор и подумал: может, ты, Фэйли, прихватишь с собой и эту рукопись? Пусть она хранится в Кэймлине, пока я за ней не явлюсь. – Он с нежностью погладил пухлую тетрадь и добавил: – В Кэймлине печатают много прекрасных книг. Прости, что я перебил тебя, Перрин. – Огромные, как чайные чашки, глаза огира были при этом обращены на девушку. – Для тебя Фэйли – подходящая пара. Тебе бы летать свободно, как соколу. – Похлопав Перрина по плечу, он басовито прогудел – тихо-тихо: – Ей бы летать на воле, – и отошел.

Затем Лойал улегся на свой тюфяк и повернулся лицом к стене.

– Он очень устал, – произнес Перрин, стараясь, чтобы Фэйли не попыталась как-то истолковать неожиданное вмешательство Лойала. Глупый огир чуть не погубил всю затею. – Если ты уедешь сегодня вечером, то уже к рассвету доберешься до Сторожевого Холма. Тебе придется ехать не прямо, а малость отклониться к востоку, там троллоков меньше. Поезжай, Фэйли, это очень важно для меня… я хотел сказать – для Эмондова Луга. Ну как, согласна?

Фэйли молчала и смотрела на него так долго, что Перрин засомневался, станет ли она вообще отвечать. Ему показалось, что в глазах у нее что-то блеснуло, – но ведь не слезы же! Затем девушка встала со стула, уселась к нему на колени и принялась теребить его бородку.

– Нужно ее подровнять. Она мне нравится, но я не хочу, чтобы у тебя была борода до пояса.

Перрин оторопел. Фэйли частенько меняла тему разговора, но обычно это случалось, когда в споре у нее иссякали доводы.

– Фэйли, прошу тебя! Ты должна доставить сообщение в Кэймлин. Это очень важно.

Рука Фэйли вцепилась в его бороду. Девушка склонила голову набок; похоже, она спорила сама с собой.

– Ладно, поеду, – промолвила она наконец. – Но не просто так, а с одним условием. Вечно мне из-за тебя приходится… В Салдэйе об этом не я бы просила… – Она набрала в грудь воздуху и единым духом выпалила: – Мое условие – свадьба. Я хочу выйти за тебя замуж!

– А я хочу на тебе жениться, – с улыбкой отозвался Перрин. – Обручиться перед Кругом женщин мы можем хоть сегодня вечером, но вот со свадьбой, боюсь, придется годик подождать. Когда вернешься из Кэймлина…

Девушка чуть не вырвала клок из его бороды.

– Ты сегодня же станешь моим мужем, – тихо, но с яростью заявила она, – иначе я никуда не поеду.

– Да я разве против? – удивился Перрин. – Но обычай не позволяет. Дейз Конгар мне башку свернет, если услышит, что я задумал жениться без обручения. Фэйли, во имя Света, отвези это послание, и мы поженимся, как только будет возможно.

Перрину очень хотелось, чтобы так оно и было, однако он сомневался в том, что этот счастливый день наступит.

Неожиданно Фэйли принялась разглаживать его бородку и, стараясь не встречаться с ним взглядом, заговорила. Начала она медленно, запинаясь, потом оживилась, заторопилась, словно сбежавшая из загона лошадка.

– Понимаешь, Перрин… я тут… мимоходом… не нарочно… как-то так вышло, что я упомянула при госпоже ал’Вир наше совместное путешествие. А она сказала, и госпожа Конгар с ней согласилась… Ты только не подумай, что я со всеми об этом болтала!.. Она сказала, что мы можем считаться обрученными по вашим обычаям. Год, он дается для того, чтобы убедиться, что молодые друг с другом поладят, а уж мы-то ладим, это всякий может подтвердить. А я тебе не какая-нибудь доманийская потаскуха или одна из тех тирских бесстыдниц… и если ты хотя бы подумаешь об этой Берелейн… О Свет, что я несу? А ты даже не…

Перрин прервал этот словесный поток поцелуем, и сделал это от души.

– Значит, ты выйдешь за меня? – переспросил он, едва дыша. – Сегодня?

С поцелуем у него получилось даже лучше, чем он надеялся, во всяком случае, ему пришлось повторить это действо раз шесть, а Фэйли только хихикала в его бороду и довольно мурлыкала.

Как уж это вышло – неведомо, но только спустя полчаса он и она уже стояли на коленях друг против друга перед Дейз Конгар, Марин ал’Вир, Элсбет Лухан, Нейсой Айеллин и прочими из Круга женщин. Разбудили Лойала, чтобы он и Айрам выступили свидетелями со стороны жениха. Со стороны невесты выступали Байн и Чиад. Цветов, чтобы украсить головы новобрачных, в Эмондовом Лугу не нашлось, но Байн, действуя в соответствии с указаниями Марин, повязала юноше на шею красную свадебную ленту, а Лойал вплел такую же в темные волосы Фэйли. Толстые пальцы огира оказались на редкость ловкими и нежными. Руки Перрина дрожали, когда он взял ладони девушки в свои.

– Я, Перрин Айбара, обещаю любить тебя, Фэйли Башир, всю свою жизнь. – «Я буду любить тебя, пока жив, и после смерти». – Все, чем владею в этом мире, я отдаю тебе. – «…Коня, топор, лук. Молот. Маловато для свадебного подарка невесте. Я дарю тебе свою любовь и свою жизнь. Это все, что у меня есть». – Я буду оберегать и поддерживать тебя – отныне и навеки. – «…Увы, я не в силах уберечь тебя здесь. Я должен отослать тебя, расстаться с тобой, чтобы спасти тебя…» – Я принадлежу тебе с этого дня и навеки.

Когда Перрин кончил говорить, руки его дрожали еще сильнее. Все это видели.

Настала очередь Фэйли. Теперь она взяла ладони Перрина в свои и начала:

– Я, Заринэ Башир… – удивительно, что она назвала это имя, которое терпеть не могла, – обещаю любить тебя, Перрин Айбара…