Кейти Роуз Пул - Когда восходит тень [litres]

Перед глазами вырос храм, точно такой же, как в зеркале. Треугольная база, переходящая в пик. Вдоль одной из сторон бежали широкие ступени. Подобравшись ближе, она увидела скульптуру на вершине.

Путники остановились у огромной каменной стены храма. На ней были искусно вырезаны крылатые змеи, птицы со львиными головами и геометрические символы.

Партения поморщилась.

– Что, если там внутри… мертвые люди?

– А что, если там живые ? – добавила Нумир. – Те, что хотят нас убить?

– Я пойду первой, – сказала Шара. Они направились ко входу. Шара провела рукой по правому краю двери, а Хадиза сделала то же самое на другой стороне.

– Может, просто ворвемся внутрь? – предложила Нумир.

– Это приблизительно метр или два плотного камня, – сказала Хадиза, качая головой.

Партения закатила глаза, глядя на Нумир.

– Такое можешь предложить только ты.

– А что предлагаешь ты ?

Эфира повернулась к двери, пока девушки продолжали препираться. Внизу в камне был выдолблен некий узор. Эфира встала на колени, чтобы лучше его рассмотреть. Рисунок не был одинаковым, хотя явно какие-то линии повторялись. Почти как… буквы.

– Стойте, – сказала Эфира. Она подняла взгляд и увидела, что никто не обращает на нее внимания, кроме Ильи.

– Партения, – повторила она, в этот раз громче. – Думаю, внизу на двери есть надписи. Но на неизвестном мне языке.

Партения прервала спор и подошла к Эфире.

Потом сощурилась, глядя на письмена.

– Похоже на нехемийский… но, думаю, это высоконехемийский, раз мы у храма, который использовался только жрецами во время религиозных церемоний.

– Так ты не можешь прочесть? – нетерпеливо спросила Эфира.

Партения бросила на нее хитрый взгляд.

– Я могу прочесть. Просто нужна минута.

Она достала из сумки табличку и маленький кусочек мела вместе с книгой. Партения переводила взгляд с книги на письмена на двери, а потом записывала что-то на табличке.

Солнце палило над их головами, а Партения все работала над переводом. По лицу Эфиры тек пот.

– Ладно, – наконец сказала Партения, глядя на дощечку. – Тут говорится, что, чтобы попасть внутрь, нужно принести жертву.

– Человеческую жертву? – спросил Шара в тревоге.

Эфира глянула на Илью. Может, он все-таки окажется полезным.

– Все возможно, – ответила Хадиза. – Они, бывало, приносили людей в жертву древнему богу.

Над компанией повисло тяжелое молчание.

А потом Партения снова заговорила.

– Ой, постойте, – она издала смешок. – Я неправильно перевела. Тут говорится не «жертвоприношение», а «секрет».

– Вроде как секретный пароль? – спросила Шара.

Партения покачала головой.

– Нет, ваш секрет. Слова «жертва» и «секрет» в нехемийском связаны – рассказать секрет – способ принести жертву. – Она подошла к двери и прочистила горло. – Настоящий цвет моих глаз не голубой. Я просто убедила алхимика Великой Библиотеки изменить его.

Нумир рассмеялась. Дверь не сдвинулась с места.

– Что не так? – спросила Шара. – Может, ты неправильно перевела? Может, все-таки жертва?

Партения поджала губы и покачала головой.

– Для обозначения секрета в высоком нехемийском есть примерно двенадцать разных слов, все связаны с частями тела. Есть «фумая», в грубом переводе «секрет рта», а «замая» значит «секрет кости». Здесь же используется «корая», что, на мой взгляд, переводится как «секрет сердца».

– А в чем разница? – резко спросила Шара. – Секрет и есть секрет.

– Не для нехемийцев, – ответила Хадиза. – Они верили, что у секретов есть сила и что хранимые тобой тайны могут проявиться в виде болезни или недомогания. Словно секреты занимают физическое место в наших телах – во рту, костях…

– И в сердцах, – закончила за нее Эфира. – Значит, секрет сердца это… что?

– Что-то связанное с сердцем, – просто сказала Партения. – Секрет о том, кто ты на самом деле.

– Значит, не просто тайна о смене цвета глаз, – заметила Шара.

Партения наградила ее саркастичным взглядом и снова подошла к двери. Вздохнула.

– Я не видела родителей уже пять лет, потому что считаю, если они увидят меня сейчас, то будут стыдиться.

Дверь загрохотала и поднялась, открывая взору темноту внутри храма. Партения не сомневалась, а сразу переступила порог во тьму. Дверь закрылась за ней.

Эфира увидела на лице Нумир, ступившей к двери, ошеломление. Она сказала двери, что во время традиционной Первой Охоты, через которую должны пройти женщины ее племени, ей пришлось выслеживать ястреба до самого гнезда, но, увидев его птенцов, она отпустила птицу. Следующей выступила Шара.

– Итак… думаю, нам всем предстоит рассказать секрет, – сказала она. – Отлично. Ну, я никогда не говорила Бадису, как много он для меня значит, и жалею об этом каждый день, – она замолчала, и когда дверь не открылась, добавила: – Я всегда хотела, чтобы он мной гордился.

Дверь снова отворилась, и Эфира смотрела, как Шара исчезает внутри. Она взглянула на Хадизу.

– После тебя, – сказала та.

Эфира внимательно посмотрела на нее. Она не хотела, чтобы кто-то слышал секрет ее сердца, но Хадиза явно не собиралась давать ей возможность выпутаться. Однако это не означало, что и Илье нужно это услышать.

– Ты первый, – сказала она ему.

Он сглотнул.

– Ладно, – Илья шагнул к двери и легонько коснулся ее рукой. – Мой брат меня ненавидит.

Дверь не шелохнулась. Илья склонил голову и тихо добавил:

– Думаю, у него есть на это право.

Глаза Эфиры расширились, а пульс подскочил, когда дверь отворилась. Где-то в глубине души Илья сожалел о том, что сделал с Антоном. Он бросил взгляд на Эфиру, а потом исчез в темноте.

Эфира медленно подошла, и коснулась пальцами двери. Настоящий секрет. То, что она никому раньше не рассказывала. Девушка вздохнула и сказала:

– Я боюсь, что потерплю неудачу.

Дверь не сдвинулась.

Эфира напряглась и тихо продолжила:

– Я боюсь того, что со мной станет в таком случае.

Дверь с грохотом открылась и Эфира шагнула внутрь. Помещение было освещено фонарями Шары и Нумир. Остальные словно пытались избегать смотреть друг другу в глаза. Мгновение спустя дверь поднялась, и внутрь вошла Хадиза.

– Хорошо, все на месте, – сказала Шара.

Прямо перед ними была дверь. Через нее они вошли в еще одну комнату, погруженную практически в кромешную тьму, – темную, не считая единственного луча света, падающего через потолок в центр святилища. Судя по его высоте, они находились в главном помещении храма, занимавшем все здание.

Путники разошлись по храму, занявшись поисками с лампами. Они казались слишком слабыми и тусклыми в храме таких размеров.

Эфира пошла прямо к колонне света, падающей с потолка, и остановилась поглядеть на идеальный круг тускнеющего голубого неба над головой.