Роджер Желязны - Знак Хаоса [litres]

– У нас нет ни времени, ни условий для подобного разговора. Так что отложим, и помни, что я сказал сегодня вечером.

– Ты сказал, что у меня все равно нет выбора.

– И еще я сказал, что выбор появится позже.

Джулиан уже опустил полог и повернулся к нам.

– Я готов принять ваше предложение насчет еды, – громко заявил Люк. – А ты, Мерль? Проголодался?

– О Боже! Нет! Я только что высидел государственный прием.

– Вот как? – подчеркнуто равнодушно воскликнул Люк. – По какому поводу?

Я рассмеялся. Многовато для одного дня. Я уже хотел сказать, что у нас нет условий для конфиденциальной беседы, но Джулиан снова откинул полог и вызвал вестового.

Я решил забросить пару пробных шаров и понаблюдать за реакцией Люка.

– Прием был посвящен премьер-министру Бегмы Оркузу и его свите.

После этих слов я надолго приложился к кубку, а Люк терпеливо ждал продолжения.

– Это все, – сказал я, вытирая губы.

– Перестань, Мерлин, – нетерпеливо произнес он. – Я, между прочим, с тобой совершенно откровенен в последнее время.

– Неужели?

Поначалу мне показалось, что он не почувствовал юмора, но спустя мгновение Люк тоже рассмеялся.

– Временами мельницы богов начинают крутиться с дьявольской скоростью, и пыль может засыпать нас с головой. Слушай, как насчет того, чтобы подарить мне эту информацию бесплатно? У меня в самом деле нет ничего взамен. Чего он хотел?

– Между прочим, эти сведения секретны до завтрашнего дня.

– Хорошо. Что произойдет завтра?

– Арканз, герцог Шедбурн, вступает на престол Кашфы.

– Ну и дела! – вырвалось у Люка. Он взглянул на Джулиана, потом снова на меня. – Чертовски умный выбор со стороны Рэндома… Не думал, что он сработает так быстро.

Люк задумчиво уставился в невидимую точку, после чего произнес:

– Спасибо.

– Это хорошо или плохо? – спросил я.

– Для меня или Кашфы?

– Я еще не научился различать.

– Это нормально. Не знаю, как все может обернуться. Надо подумать. Увидеть картину целиком.

Я посмотрел на Люка, и он снова улыбнулся.

– Это действительно интересно, – сказал он. – У тебя припасено что-то еще?

– Пока все.

– Наверное, ты прав, – кивнул Люк. – Нельзя перегружать систему. Тебе не кажется, что мы перестаем радоваться простым вещам?

– Пока мы дружим, нам это не грозит.

Джулиан в очередной раз опустил полог, вернулся к нам и взял свой кубок.

– Через несколько минут принесут поесть, – сообщил он Люку.

– Спасибо.

– Бенедикт утверждает, что ты сказал Рэндому, будто Далт – сын Оберона.

– Да, – кивнул Люк. – И он тоже прошел Огненный Путь. Это что-то меняет?

Джулиан пожал плечами:

– Это не первый раз, когда мне хочется убить родственника. Кстати, ты ведь мой племянник?

– Да… дядя.

Джулиан взболтал вино в кубке.

– Что ж, добро пожаловать в Амбер. Прошлой ночью я слышал баньши. Нет ли тут какой связи?

– Перемены, – пожал плечами Люк. – Они всегда воют, когда что-то меняется. Оплакивают утерянное.

– И смерть. Они ведь предвещают смерть, так?

– Не всегда. Иногда они появляются в решающий момент, чтобы придать происходящему драматический оттенок.

– Плохо, – проворчал Джулиан. – Но будем надеяться.

Мне почудилось, что Люк хотел что-то добавить, но Джулиан заговорил первый:

– Хорошо ли ты знал отца?

Люк напрягся.

– Наверное, хуже, чем других. Он был деловым человеком. Приходил и уходил. Никогда не оставался с нами надолго.

Джулиан кивнул.

– Каким он был перед концом?

Люк посмотрел на свои руки.

– Ну, нормальным он уже не был, если вы это имеете в виду. Как я говорил Мерлину, ритуал, через который он прошел, чтобы обрести свое могущество, вывел его из равновесия.

– Впервые слышу.

Люк пожал плечами:

– Наверное, результат важнее подробностей.

– А до того он был неплохим отцом?

– Не знаю, черт побери. У меня не было другого отца, чтобы сравнить. Почему вы спрашиваете?

– Из любопытства. Эта сторона его жизни мне совершенно неведома.

– Хорошо. Тогда расскажите, каким он был братом?

– Бешеным, – сказал Джулиан. – Мы с ним плохо ладили. И старались реже попадаться друг другу на глаза. Хотя он отличался сообразительностью. И талантом тоже. Имел склонность к искусству. Я пытался представить, много ли ты у него перенял.

– Куда мне, – проворчал Люк, поворачивая руки ладонями вверх.

– Ладно, не имеет значения. – Джулиан поставил кубок на стол и снова поднял полог. – Ваша еда уже на подходе.

Он вышел из шатра.

По брезенту шуршали крошечные кристаллики льда. Издалека донесся протяжный вой. Ветер и адские собаки давали свой концерт. Но баньши не было. Пока.

Я шел в двух ярдах слева и позади от Люка. Справа на таком же расстоянии шагал Джулиан. Я нес огромный фонарь, закрепленный на шесте длиной в шесть футов. Конец шеста был заострен, чтобы его можно было воткнуть в землю. Фонарь приходилось держать на вытянутых руках, поскольку беспорядочные порывы ветра вытягивали языки пламени в разные стороны. Острые ледяные снежинки секли лоб и щеки, налипали на брови и ресницы. Пламя их растапливало, и я яростно моргал, прочищая глаза. Трава под ногами промерзла и издавала хрустящий, ломкий звук.

Впереди в нашу сторону медленно двигались два других фонаря, между которыми маячила темная фигура. Я сморгнул, пристально вглядываясь в надвигающиеся блики. Мне пришлось видеть Далта лишь однажды, мельком, через карту, еще в Арбор-Хауз. В неверном свете фонарей его волосы казались золотыми или медными, но тогда, при естественном освещении, они выглядели как обыкновенные грязные светлые волосы. Глаза у Далта, насколько я помнил, были зеленые. До меня только теперь дошло, насколько он огромен – если, конечно, он специально не подобрал в спутники коротышек. В тот раз Далт был один, и мне было не с кем его сравнивать.

Когда он вошел в свет наших фонарей, я разглядел тяжелую зеленую безрукавку, черную рубаху с длинными рукавами и зеленые перчатки. Штаны были черные, равно как и сапоги, в которые они были заправлены. Украшенный изумрудными полосами черный плащ хлопал на ветру, в свете фонарей полосы переливались желтыми и красными огнями. С шеи на тяжелой цепи свисал золотой медальон. Я не мог разобрать детали рисунка, но был уверен, что там изображен лев, повергающий единорога.

Не доходя до Люка шагов десять-двенадцать, Далт замер. Люк сделал еще один шаг и тоже остановился. Далт подал знак, и его охранники воткнули факелы в землю. Мы с Джулианом поступили точно так же. Затем Далт кивнул Люку, и они пошли навстречу друг другу. Остановившись в середине освещенного факелами квадрата, они стиснули друг друга за правое предплечье и подняли глаза.