Сергей Петренко - Снимите розовые очки [litres]

Оставался лишь завершающий штрих из того, что приготовил наш оружейных и пороховых дел мастер, хотя о результатах последнего опыта мы уже со стопроцентной уверенностью догадывались. Олаф достал одну из ручных бомб, нажал кнопку зажигалки, закрепленной на ее корпусе, от пламени загорелся короткий фитиль, и потомок варягов метнул снаряд прямо в кучу сваленных пластиковых доспехов. Мы прикрыли уши ладонями, но адский взрыв все равно был слышен далеко. Наша компания потом опасалась, что этот гром посреди ясного неба услышит кто-нибудь из аборигенов, но – обошлось.

Результатом действия Олафа явилась груда безобразно искореженного полимера, это было все, что осталось от самых прочных доспехов местной выделки. Планета гномов и рыцарей была окончательно посрамлена человеческой выдумкой. Пауль также возжелал метнуть бомбу, апеллируя тем, что принимал самое активное участие в сборе ингредиентов для создания пороха, что было истинной правдой, он даже лазил по отхожим местам аборигенов в поисках составляющих селитры. Но, напомнив ему о предыдущих «успехах» в обращении с оружием и, само собой, опасаясь за нашу общую безопасность, бомбу мы не дали.

После наша компания оружейников-испытателей аккуратно спрятала свои богатства в недрах полуразрушенной древней хижины, прикопав и то, что осталось от хваленых местных вооружений, чтобы никто это не нашел и не начал задавать ненужные вопросы, а затем, подкрепившись захваченными из дому припасами, отправилась в обратный путь. Теперь, вооруженные лучше самого последнего слова здешней техники, мы были полностью готовы к большому, давно задуманному походу. Нам не были страшны всевозможные драконы, великаны и им подобные чудовища, кем нас тут стращали.

Последующие дни мы готовились к предстоящему путешествию – разрабатывали маршрут по картам, предоставленным нам аборигенами, договаривались с кучером-водителем самоходной кареты о совместной поездке и решали много всяких рутинных накопившихся дел. Во время нашей подготовки к походу, как-то в разговоре с Джиной, я поинтересовался, известны ли ей люди, вернувшиеся из дальних странствий, и если да, то что они рассказывали о путешествиях. Ведь рыжая красотка жила тут гораздо дольше меня.

– Знаешь, – ответила Джина, – я действительно общалась с разными путешественниками. Это люди, каким тут попросту не интересно на одном месте сидеть. Они отправляются куда-то вдаль и надолго, на несколько месяцев, а потом возвращаются. Но после недолгого отдыха в тавернах, – она усмехнулась, – снова пропадают. В основном – с концами. Не знаю, вероятно, переселяются в другие замки, вдруг там интереснее.

– А что они говорят про всякие опасности в пути, – спросил я, – про чудовищ, великанов, драконов. Они действительно существуют или это досужие выдумки?

– О, эти действительно существуют, – ответила девушка. – Все наши, побывавшие в далеких землях, говорили, что встречались с ними, правда, исключительно в присутствии проводника, иначе местные не позволяют. Говорят, что без проводника нам будет опасно.

– Странно все это, неужели драконы так опасны, неужто никто из землян не рискнул как-нибудь тайком к ним пробраться?

– Из того, что я слышала, драконы огромны, громко рычат и плюются пламенем, которое плавит доспехи, а они хоть и хрупкие против железа, но довольно хорошо противостоят огню. Оплавляются, конечно, но сопротивление оказывают неплохое. Даже Олаф на своей кузнице поначалу пытался использовать пластиковый молот для небольших работ, тот плавился лишь от сильного жара. Один путешественник мне говорил, что дракон плюнул ему на щит и тот превратился в лужицу. Драконы, по словам многих, слишком злобные и опасные. Великаны тоже добротой не блещут, чуть что – начинают бросаться огромными камнями. Все эти создания чересчур агрессивны, и я не понимаю, почему аборигены, раз уж столько живут здесь, до сих пор их не приручили или не извели. Или у них имеется какое-то табу?

– А колдуны, судя по тем, кого я видел в цирке, это странные и, пожалуй, опасные создания. Кто-нибудь встречался с ними «на воле»?

– Из тех, с кем я общалась, – никто, насколько я знаю. Колдуны, по сведениям, живут обособлено, замкнуто, в каких-то особых берлогах, окружая себя для охраны всякими чудищами. Они действительно очень странные. Их я, как и ты, видела в цирке, но побаиваюсь, честно говоря, побольше, чем всяких там великанов. Мне непонятна их природа, а что они вытворяют с энергией, вообще непостижимо. Даже неясно, как они, собственно, выглядят.

– Ладно, разберемся. Я в нашем предстоящем походе не собираюсь находиться под постоянной опекой гномов, что-нибудь придумаем, чтобы оторваться от хвоста, и попробуем сами разузнать и про драконов, и про колдунов. У меня по поводу этого наметилась кое-какая мыслишка.

– Кстати, – произнесла Джина, – я давно хотела с тобой поговорить о странностях, творящихся здесь, но во время нашего затянувшегося «медового месяца» как-то подзабыла. А теперь, своими вопросами, ты мне напомнил. Тут нет никаких медийных каналов, нет Интернета, телевидения, мобильной связи, газет, журналов, даже почты нет, как общаются между собой местные жители из разных городов – непонятно, но они наверняка ведь как-то общаются. Мы тут едим, пьем, одеваемся, обуваемся, но я понятия не имею, где то, что мы потребляем, изготавливается, я не видела ни в городе, ни в ближайших окрестностях ничего похожего на фабрику или завод. Откуда тогда все берется? – Девушка задумчиво разлохматила волосы.

– Вербовщик говорил о достижениях их ученых мужей, но где эти мужи скрываются? Я не встречала никого из них, пока была здесь, и тут нет никаких лабораторий, научных институтов или чего-то в этом роде. Может, такое только в нашем замке? А заводы и лаборатории расположены где-то в других местах, там, где не селят людей. Почему от нас это скрывают? Я пыталась разузнать что-нибудь у местных, но они отмалчиваются, пытаются быть вежливо-услужливыми, но уходят от ответа. Да и сами местные, неужели им так нравится выполнять роль прислуги и всячески угождать нам, что, у них такая неземная любовь к землянам? Как-то это у меня в голове не укладывается…

Джина была абсолютно права, поведение аборигенов и мне казалось порой странным, непонятным и даже подозрительным, но я не озвучивал свои мысли. Еще было любопытно их государственное устройство. Пока что мне приходилось встречаться лишь с теми, кто как бы выполнял функцию чиновников, да и те ведали одним нашим благоустройством. Ничего похожего на их собственную иерархию я вообще не замечал. Кто у них тут всем заведует – король или президент? Неизвестно. В любом случае с этим следовало разобраться, не хотелось и дальше пребывать в неведении.