Ингерсол Локвуд - Невероятное подземное путешествие барона Трампа [litres]

Я был поражен, потому что он действительно был прав, и без чувства зрения он видел больше, чем я с широко открытыми здоровыми глазами. Балджер крепко спал на шелковой подушке. Наш безмолвный разговор так утомил его, что он уплыл в Земли Нод на крыльях мечты. Он опустил голову и выглядел очень пристыженным, когда мой зов разбудил его, и он обнаружил, что я действительно чуть не ушел, а он об этом не знал.

Чем дольше я оставался среди соодопсий, тем больше убеждался, что они были самыми счастливыми, самыми беззаботными, самыми довольными людьми, которых я встречал во всех своих путешествиях. Если бы звенья длинной цепи, подвешенной над пропастью, могли какое-то время быть живыми, мыслящими существами, то мне кажется, что они держались бы вместе в самом совершенном согласии, ибо каждое звено обнаружило бы, что оно ничем не лучше своего соседа и что благополучие всех других звеньев зависит от него, а его – от них. Так было и с формифолку: не имея зрения, они не знали такой вещи, как зависть, а руки у них всех были одинаковы, когда протягивались для приветствия.

Иногда меня поражало, как они чувствуют мое приближение, когда я нахожусь в десяти-пятнадцати футах от них, и я часто забавлялся тем, что пытался прокрасться мимо одного из них на улице. Но нет, это было невозможно; руку всегда протягивали для приветствия. Мало-помалу они преодолели свое недоверие ко мне и решили, что я сказал им правду, когда сказал, что ни один танцующий призрак не будет вечно следовать за мной по пятам. Одним из самых интересных зрелищ было наблюдать за компаниями детей-соодопсий, которые играют, строят дома из серебряных кубиков или играют в игру, очень похожую на наши домино. Я заметил, что они не вели никакого счета, у них были такие замечательные воспоминания, что это было совершенно излишне.

Сначала дети так испугались, увидев меня, что убежали с нескрываемым ужасом, написанным на их маленьких лицах. Их родители объяснили мне, что я произвел на них почти такое же впечатление, как если бы я столкнулся с человеком, кожа которого была бы грубой, как у морского ежа. Когда мне наконец удалось уговорить нескольких из них подойти ко мне, я был поражен, увидев, как один маленький человечек, случайно прижавший свою крошечную ручку к карману с часами, в ужасе отпрыгнул от меня. Он почувствовал, как что-то тикает, и в страхе бежал, пока не добрался до матери.

Его чудесный рассказ о том, что маленький барон носил в кармане какое-то странное животное, вскоре собрал вокруг меня толпу, и прошло некоторое время, прежде чем я смог убедить даже родителей, что часы не живые и что чувствуют они вовсе не биение сердца маленького животного.

Однажды, когда одна маленькая соодопсия сидела у меня на коленях, нежно обвив крошечную ручку вокруг моей шеи, я случайно сделал какое-то замечание Балджеру, но, к моему изумлению, ребенок выскочил из моих рук и бросился прочь с выражением ужаса на маленьком личике.

Что я ему сделал?

Оказывается, по чистой случайности его крошечная рука была прижата к моему горлу, и он испугался, почувствовав странную вибрацию, вызванную моим голосом. Тотчас же распространился слух, что маленький барон носит в горле другого маленького барона, и что любой может почувствовать его, если только я соглашусь. Мне потребовалось много времени, чтобы убедить их, что то, что они чувствовали, было не еще одним маленьким бароном, а просто вибрацией, вызванной моим голосом, характерным для людей верхнего мира. Но все равно мне пришлось сказать Балджеру сотни бесполезных слов, чтобы дать их маленьким ручонкам возможность почувствовать нечто столь чудесное.

Из того немногого, что я рассказал вам об именах формифолку, дорогие друзья, вы, без сомнения, поняли, что их имена происходят от какого-то физического качества, дефекта или особенности. Помимо имен, которые я уже упоминал, были еще Острый подбородок, Длинный нос, Шелковые уши, Гладкие ладони, Большой кулак, Отколотый ноготь, Кулак-молот, Мягкое прикосновение, Углубление в щеке или Углубление на подбородке (ямочка), Кудрявые волосы и так далее, и тому подобное.

Но, к моему удивлению, однажды, когда я спросил имя молодой девушки, чьи длинные и тонкие пальцы привлекли мое внимание, мне сказали, что ее зовут Поющие пальцы, или, возможно, я мог бы перевести это как Музыкальные пальцы.

Я понял, что соодопсии имеют некоторое представление о музыке, так как дети часто развлекались танцами и, будучи этим заняты, отбивали такт кончиками пальцев по щекам или лбам друг друга.

Но я был в полном неведении относительно того, что они подразумевали под «Поющими пальцами» и почему молодая девушка была так названа. Поэтому я был очень рад услышать, как мать девушки спросила меня, не хочу ли я почувствовать одну из песен ее дочери, как она это называла. Когда я согласился, мать подошла ко мне и начала закатывать рукава моего пальто, пока не обнажила мои руки до локтя, затем она взяла мои руки и сложила их на груди одну над другой.

Балджер наблюдал за происходящим с некоторым неудовольствием в глазах, у него мелькнула мысль, что эти молчаливые люди могут сыграть какую-нибудь злую шутку с его маленьким хозяином. Но моя улыбка быстро рассеяла его подозрения.

Поющие пальцы приблизилась, и когда ее милое личико с незрячими глазами обратилось ко мне, я едва сдержал слезы.

И все же, зачем горевать о ком-то, кто казался таким совершенно счастливым? Улыбка играла на ее лице, обнажая крошечные серебристо-белые зубы, похожие на множество настоящих жемчужин, а грудь быстро поднималась и опускалась, издавая слабый звук дыхания. Она была так похожа на сияющее дитя какого-то другого мира, что я даже не успел подумать, как вскрикнул:

– Говори! О, говори, прекрасное дитя!

В это мгновение она испуганно отшатнулась, потому что внезапная вибрация воздуха испугала ее; но я протянул руку и коснулся ее руки, чтобы дать ей понять, что ей нечего бояться, и тогда она снова приблизилась ко мне. Вдруг ее прекрасные руки с длинными, хрупкими, тонкими пальцами поднялись в воздух, и она стала раскачиваться всем телом как бы в такт какой-то музыке. Постепенно она приближалась ко мне, и ее шелковистые кончики пальцев то и дело касались моих ладоней или рук, как если бы они были клавишами, и она собиралась начать исполнять нежную и изящную мелодию.