Ингерсол Локвуд - Невероятное подземное путешествие барона Трампа [litres]

Это было странное и фантастическое зрелище в этой области чернильной тьмы, и какое-то мгновение я стоял, затаив дыхание и широко раскрыв глаза; но нет, это не могло быть блуждающим огоньком, потому что теперь слабое и неуверенное мерцание усилилось до мягкого, но устойчивого свечения, уходящего вдаль, как длинная линия затухающих лагерных костров, видимых сквозь окутывающий туман.

Но через мгновение это широкое кольцо света стало таким ярким, что оно выглядело как рассвет в стране солнечного света, и там и сям, где его мягкое сияние перекрывало тьму этого подземного царства, я видел стены, арки и колонны из белоснежного мрамора. А потом, вспомнив загадочное упоминание дона Фума о «восходе солнца в нижнем мире», я взмахнул шляпой и громко вскрикнул от радости, а Балджер своим лаем разбудил эхо этих просторных пещер. Говорю вам, дорогие друзья, пока вы не окажетесь в таком тяжелом положении, вы не сможете понять, что такое спасение.

А теперь, без сомнения, вам не терпится узнать, что за восход солнца может произойти в этом подземном мире, расположенном на много миль ниже нашего.

Ну что ж, когда вы проедете столько же миль, сколько я, и увидите столько же чудес, сколько и я, вы будете готовы признать, что чудеса так же банальны, как и сама банальность. Итак, знайте, что эта обширная область подземного мира была опоясана широким и спокойным потоком, воды которого кишели огромным количеством гигантских светящихся животных. Эти прозрачные существа, обладающие способностью испускать свет, проведя в спячке двенадцать часов, постепенно развернули свои тела и щупальца и поднялись к поверхности этих спокойных и прозрачных вод, постепенно увеличивая свое таинственное сияние, пока они не прогнали тьму из обширных пещер, находящихся на берегах реки, и не осветили этот подземный мир мягким сиянием, несколько более ярким, чем лучи нашей полной луны. В течение двенадцати часов эти странные фонари освещали этот подземный мир, а затем, когда они постепенно скрылись из виду, наступали сумерки, а затем снова возвращалась ночь, чернее стигийской тьмы. Но вот уже совсем рассвело, и, приказав Балджеру следовать за мной, я в молчаливом изумлении пошел вдоль берегов этого светящегося потока, который, как полоса таинственного огня, насколько хватало глаз, кружил вокруг белых мраморных устьев этих огромных подземных камер.

С каждым поворотом извилистого пути этого чудесного ручья, огибавшего белые берега, рои светящихся животных придавали ему все новую красоту; ибо с наступлением дня – если можно так выразиться – они поднимали свои пылающие тела всё ближе и ближе к поверхности, пока река не засияла, как расплавленное серебро; а так как отвесные стены скал на противоположном берегу удерживали в себе огромные глыбы слюды, то эти гигантские природные зеркала с поразительной точностью отражали светящийся поток и бросали лучи мягкого света в ослепительном мерцании на фантастические порталы белых мраморных пещер по эту сторону потока. Эту сцену никогда не забудешь, и я снова и снова останавливался в безмолвном изумлении, чтобы полюбоваться какой-нибудь новооткрытой красотой. Теперь, во-первых, я заметил, что каждый белый мраморный бассейн бухты или залива был наполнен различным сиянием, в соответствии с природой крошечных фосфоресцирующих животных, которые наполняли его воды. Один был нежно-розовым, другой – великолепно-красным, третий – насыщенно-фиолетовый, четвертый – нежно-голубым, пятый – золотисто-желтым и так далее. Очарование каждого оттенка было значительно усилено снежной белизной этих мраморных бассейнов, через которые медленно проплывали длинные линии любопытных рыб, покрытых чешуей оттенков полированного золота и серебра. Поворачиваясь то одной стороной, то другой, они улавливали полное великолепие света, отраженного от слюдяных зеркал. И теперь холодное дыхание владений короля Гелидуса больше не наполняло воздух. Я находился, так сказать, в тропиках подземного мира, и только одного мне не хватало, чтобы насладиться этим волшебным краем полностью, а именно – того, кто бы мог разделить этот восторг со мной.

Правда, Балджер имел представление о его красоте, ибо он засвидетельствовал свое счастье снова очутиться в теплой стране, совершив несколько безумных прыжков для моего развлечения. Он бегал по берегу сверкающей реки и лаял на величественных рыб, которые медленно помахивали в воде своими разноцветными плавниками. Но я должен признаться, что мне очень хотелось, чтобы мне составила компанию принцесса Шнеебуль. Но это было опрометчивое желание, потому что тёплый воздух поверг бы её в судороги страха, и она предпочла бы встретить свою смерть в прохладной реке, чем пытаться дышать такой огненной атмосферой. К этому времени я прошел уже несколько миль вдоль белых берегов сверкающего потока и, чувствуя некоторую усталость, уже собирался присесть на выступающий край естественной каменной скамьи, которая, казалось, была поставлена на берегу реки человеческими руками, чтобы люди могли отдохнуть и понаблюдать за чудесной игрой оттенков в этой широкой бухте, когда, к моему изумлению, я увидел, что там уже кто-то сидит.

Его глаза были прикованы к воде, и мне показалось, что его лицо, мягкое и безмятежное, выглядело усталым. Конечно, он был погружен в такую глубокую медитацию, что либо не заметил, либо сделал вид, что не заметил моего приближения. Балджер был готов броситься вперед и привлечь его внимание оглушительным лаем, но я покачал головой. Этот странник по светящемуся дневному потоку был одет в довольно изящное одеяние, похожее на плащ, сотканное из какого-то вещества, которое мерцало на свету, и поэтому я заключил, что это, должно быть, минеральная вата. Голова его была непокрыта, как и ноги, до колен обутые в белые металлические сандалии, стянутые чем-то вроде кожаных ремней. В общем, у него был дружелюбный, хотя и несколько странный вид, и его поза была, как у человека, либо погруженного в глубокую задумчивость, либо, возможно, прислушивающегося к какому-то тревожно ожидаемому сигналу. В любом случае, поскольку во время своих путешествий по всем уголкам земного шара я привык встречать самых разных людей, я решил набраться смелости и прервать размышления этого джентльмена, хотя бы ради того, чтобы пожелать ему доброго утра.