Николай Грошев - Крепость Орхус [СИ]

На выходе, после прохода по лабиринтам внутри стен амфитеатра, Марсу дали меч. Он его осмотрел пока шёл через коридор к травянистой земле арены. Сталь хорошая, но баланс неверный, ручка тяжёлая, противовес слишком большой, а кровосток слишком глубокий. Тар пинками вышиб бы Свободного кузнеца, за такие бездарные поделки. Но тут, в оружии не разбирались, увы.

С другой стороны арены, в высоком основании, на вершине которого начинались ряды трибун, открылся тёмный зев и…

Марс издал такой громкий возглас разочарования, что на трибунах люди недоумённо заворчали — они не разобрались, что это было. Кто-то решил, что это Воплощённый боится таким образом. Мысль укоренилась, когда на арену вышли все противники Воплощённого, игравшие роль эмиссаров Ужасающего Агаменнона. А дело в том, что Марс ощутил себя жестоко обманутым. Посвящённый обещал битвы, которые прославят меч Марса! А на траву арены вышли два десятка худых, перепуганных селян, в серой рваной одежде. Да ещё половина и измождены так, что вот-вот помрут. Какая же слава в такой битве? Пусть все вооружены, но их всего два десятка и они просто селяне с мечами! Если бы их вооружили мотыгами и вилами, и то они б пострашнее в битве были. Какой идиот догадался выдать селянам мечи, копья и топоры? Да они сами себя зарежут!

Воплощённый воткнул меч в землю и люди на трибунах взвыли — они решили, что он испугался и сейчас побежит обратно к тому выходу, из которого вышел на арену. Так уже случалось. В проёме, из коего вышел Марс уже появились пять фигур в сером и одна в синем — Воплощённый бежавший с арены умертвлялся там, подальше от глаз людей сидевших на трибунах и его место занимал один из Наставников или Познавших.

Вой недовольной толпы быстро сменился удивлённым шепотком — Воплощённый, ревя от бешенства, бежал не в ту сторону. Он к противникам бежал, раскинув мускулистые руки, и так жутко ревел…, несколько селян с топорами взвизгнули и ринулись к стене.

А Марс озверел совершенно — поганый монах нарушил клятву, данную на крови достойных! Более того, он дважды оскорбил его! Марс давал клятву, исходя из того, что перед ним Достойный, как минимум равный ему. А выходило так, что он поклялся кровью, тому, кто не имел чести!

Ведь достойный, такой клятвы ни за чтобы не нарушил.

Марс, вот так по-идиотски, потерял своё лицо. И разум в испуге сжался, забился подальше в подсознательное, где от ужаса трясясь, благополучно и надолго затих.

Толпа сидела молча, следующие минут десять.

Ревущий от бешенства и обиды, мускулистый гигант, бегал по арене, преследуя, в ужасе разбегающихся противников и убивал их голыми руками.

У последнего отобрал меч и этим же мечом отрубил ему голову.

Марс, покрытый кровью, всё ещё злобно ревущий, замер посреди арены. Красные глаза искали новых врагов, но их не осталось. По траве разбросаны изувеченные тела селян, оружие…, ариец выдрал меч из тела последнего (отрубив голову, он дополнительно пронзил торс раз семнадцать, там меч и оставил), взвесил в руке. Это оружие выглядело неказисто, сталь похуже, ручка стёрта, но баланс идеален. Марс вооружился этим мечом и развернулся к выходу с арены — он вернёт своё лицо. Он знает, где тут сильные противники. Вон они стоят в проходе. Синий, несколько серых. Пав или победив в этой схватке, он смоет свой позор кровью. А если победит, однажды, он найдёт Посвящённого и вырежет его подлое сердце!

Однако за спиной раздался злой рык. Марс развернулся в быстром прыжке. Из того же тёмного зева, из коего только что выходили селяне, мягко ступая, выбирался громадный тигр, гораздо крупнее белых, покрытый чёрно-рыжей шерстью. Таких Марс ещё не видел.

Как выяснилось, селяне, тут шли как разогрев.

Монах не обманул. И Марс, вновь вполне счастливый, вскинув меч над головой, ответил на рык зверя не менее злобным воплем. Тут уж толпа разразилась таким воем, что он чуть меч себе на голову не уронил — очень мешали все эти люди…, поначалу.

Он справился с гигантом-тигром, заставив толпу трястись в конвульсиях от душившего их восхищения и восторга. Громадная кошка, оказалась шустрой на рывке, но разворачивалась с трудом. Ариец довольно легко уходил от прыжка твари, наносил один удар и отскакивал прочь. В конце концов, ран на теле зверя стало так много, что он утратил подвижность. Марс больше не отступал — он ринулся вперёд и одним свирепым ударом обезглавил зверя.

Такого боя Святая Арена ещё не знала. Потому толпа и ревела так, что чуть небеса на землю не упали. Когда Марс покидал арену, они скандировали «Слава Марсу!», позабыв про Каила.

А монахи, теперь смотрели на него по-другому.

Бой с тигром, был регулярным зрелищем, каноническим — изображал сцену битвы Каила с Алым Зверем, ручным чудищем Агаменнона. И обычно проходила она немного по одному сценарию. Перед боем Воплощённому подробно объясняли, как убить этого заморского тигра. Вся опасность заключалась в единственном моменте — уход от первого прыжка. А дальше следовало вогнать меч в основание головы, в мускулистую шею. Каил, согласно каноническим текстам и священным писаниям, вогнал туда молнию. После оставалось лишь бегать по арене (Каил в Писании парил над зверем), ожидая, пока тигр издохнет.

Марса на эту тему никто не просвещал по требованию Посвящённого, полагавшего, что новый Воплощённый Кельта, справится и так. Он и справился. А ночью долго не мог уснуть, стыдливо краснея — вместо гордости за победу, вместо воспоминаний о силе поверженного врага, он никак не мог забыть рёв восторга тысяч людей. Они прославят его слухами и рассказами о битве, далеко за пределы Великих гор…, нельзя так, не правильно это. Силу павшего врага следовало помнить и уважать — это, прежде всего. А тут, получается так, что плевать ему на это всё — славу своей победы он ставит на первое место…

Утром Марс решительно потребовал шкуру тигра. Трофей вернёт всё на свои места.

Шкуру принесли только через неделю. Выделанная красивая такая…

Так как зверя он убил не ножом и не голыми руками, а добрым мечом, делать из шкуры одеяния, он права не имел. Но ничто не запрещало воину Тара, демонстрировать свою славу иным способом.

Попытки помешать ему, повесить шкуру на стену дома Воплощённого Кельта, Марс, встретил яростным рыком и обнажённым мечом — меч он сдать решительно отказался, как и заменить на более элегантный клинок. Им он убил тигра. Марсу пытались объяснить, что оружие принадлежало какому-то безродному бродяге, помершему в Облачном доме, но тот никак не отреагировал.

— Хороший меч для воина. А этот зубочистка глупого селянина. — И брезгливо оттолкнул положенный перед ним клинок, с рукоятью инкрустированной сапфирами.