Кристина Высоцкая - Лиесса. Свет новой надежды. Книга вторая [litres]

Из-под крепко зажмуренных век катились горячие слезы. Боль в душе была намного сильнее физической боли сгоравшего в пламени тела. Сострадание, любовь, горячая вера смешались воедино, вплетаясь в ослепительное свечение. Вытянувшись в струнку, девушка раскинула руки и запрокинула голову, слепо глядя в сапфировые небеса. Крик, родившийся глубоко внутри, рвался наружу, и обожженные легкие вытолкнули его из груди. Вместе с ним, скручиваясь в тугую спираль, вырвалась та Сила, что родилась от слияния Стихии, искреннего сострадания и древней сущности Венца. Устремившись к демону, она спеленала его, лишая возможности двигаться, дышать, жить. Змеиная плоть словно таяла в его объятиях, рассыпаясь черным пеплом, который тут же подхватывал горячий ветер, разнося по округе.

Нечеловеческий вой, полный злобы и разочарования, разнесся далеко вокруг, заставив жителей пустыни испуганно попрятаться глубоко в свои норы, и затих, когда остатки плоти осели на песок невесомой золой.

Вырвавшаяся на волю Стихия потихоньку засыпала, впитываясь обратно в Венец и отпуская измученное тело Лиессы. Корр едва успел подхватить потерявшую сознание любимую и бережно опустил ее на песок. Стянув с себя рубашку, он завернул в нее девушку, отчаянно прислушиваясь к дыханию. Ее сердце билось так редко, что, казалось, вот-вот остановится.

– Ты обещала, – обнимая неподвижное тело, шептал Корр срывающимся голосом, – ты мне обещала… пожалуйста…

Аллариан опустился на колени рядом с ним и попросил:

– Отпусти, дай мне помочь ей. Эта сила едва не выжгла ей душу, она не справится сама.

Оборотень с неохотой отодвинулся от безвольной девушки. Старейший положил одну ладонь на ее голову, второй накрыл еле вздымавшуюся грудь и выпустил свою Стихию, подталкивая сердце, заставляя его биться все быстрее, пока оно вновь не забилось сильно и ровно, разгоняя по венам кровь. Бледные щеки слегка порозовели, и, глухо застонав, Ли открыла глаза…

Сидя на берегу Песчаного озера, Ли любовалась расцветающими в воде лилиями, наслаждаясь жаркими лучами Сойнара.

Минул год с тех пор, как Абаддон попытался покорить Эльмиер и был изгнан. Заболевшие люди и оборотни, едва демон сгинул, открыли стремительно светлеющие глаза, начисто забыв все, что с ними произошло; нечисть растаяла, растекшись лужицами черной слизи, которая тут же рассыпалась пеплом, но, к сожалению, за ней последовали и те, кто пережил влияние Тьмы, потеряв свою душу.

Жизнь вернулась в привычное русло, и в поселениях вновь зазвучали смех и звонкие голоса детей. Старейшие вернулись в Цитадель, начав заниматься с новыми ученицами и продолжая обучение старых. Веллиен так до конца и не оправился. Борьба за душу подорвала его силы, и теперь друзья старались огородить его от любых волнений, не обращая внимания на шутливое возмущение своего друга.

Лиесса с грустью подумала, что Тоетте не суждено было увидеть то, как расцвел Эльмиер, избавившись от гнетущего дыхания Тьмы.

– Мама, мама! – звонкий голосок Миколлки ворвался в ее мысли, прогоняя мимолетную тоску. – Смотри, что мне папа поймал!

Радостно улыбнувшись сыну, Ли взъерошила золотистые кудряшки:

– Показывай, что там у тебя такое, родной.

Карие глазенки сияли безоблачным счастьем. Протянув Ли сложенные коробочкой ладошки, малыш чуть-чуть их приоткрыл, и оттуда на свободу отчаянно рванулась красавица-бабочка. Распахнув разноцветные крылышки, она вспорхнула к небесам и растворилась вдали, спрятавшись среди ярких бутонов цветущего луга.

Заливисто рассмеявшись, Миколлка помчался за ней, подпрыгивая и смешно размахивая руками.

Корр, неслышно ступая, подошел и устроился рядом с девушкой. С радостью откинувшись на грудь любимого, Ли улыбнулась, глядя на сынишку:

– Разве можно быть еще счастливее?

– Можно, – целуя нежную шею, прошептал Корр, – вот увидишь.

С тихим вздохом удовольствия Лиесса растворилась в его ласках, тая от наслаждения. Но в следующее мгновение острая судорога боли пронзила ее тело, вызвав невольный стон:

– Корр, пора! – крепко сжимая ладонь оборотня, она улыбалась, прислушиваясь к себе.

«Лин! – окликнула Ли спавшего неподалеку кайэри. – Перенеси нас в Цитадель».

«Началось?!» – дракон тут же распахнул глаза.

«Да, мой хороший».

Оборотень позвал сына и осторожно поднял девушку на руки. Через минуту они устроились на спине дракона. Ласковые руки Корра бережно обнимали сильно округлившийся животик жены, а за его спиной, крепко вцепившись в отца, сидел Миколлка.

До Цитадели Лин домчал их за рекордно короткий срок, переживая за свою найрани и успев переполошить всех драконов Старейших. Поэтому едва они опустились на широкие плиты двора, к ним со всех ног бросились Аллариан и Тейарин. Сняв малыша, они помогли спуститься Лиессе и, бережно поддерживая ее под руки, повели в здание, где уже вовсю шли приготовления к долгожданному событию. Подхватив сына на руки, Корр поспешил следом.

В светлых просторных покоях, куда переселили их семейство по возвращению из Тенноэна, Ли переоделась в легкую рубашку и прилегла на широкую постель. Новая судорога, сильнее всех предыдущих, скрутила девушку. Радуясь, что непоседливый Миколлка умчался к ученицам, с которыми обожал проводить свободное время, Лиесса вытерла невольную слезу, крепче сжав ладонь Корра. Он осторожно промокнул полотенцем влажный от пота лоб любимой, с нетерпением поглядывая на дверь.

Наконец, в комнату вошел Тейарин, поторапливая несущих все необходимое найрани.

– А где Аллариан? – сдерживая очередной стон, спросила Ли.

– Он уже идет, не волнуйся, – Тей помог девушке перевернуться на спину. – Корр, тебе лучше уйти.

– Я хочу остаться.

Покачав головой, Тейарин не согласился:

– Поверь, тебе лучше побыть с сыном.

Поцеловав Лиессу, Корр неохотно вышел из комнаты и направился вниз, туда, откуда слышался звонкий голосок Миколлки.

Время тянулось невыносимо долго. Уложив сынишку в пустующих покоях Кариссы, Корр мерял шагами гостиную, не находя себе места от беспокойства. Сойнар давно уже уступил небеса сестрам, а долгожданный малыш все еще не торопился на свет.

Когда терпение оборотня окончательно испарилось, и он уже был готов ворваться в собственную спальню, невзирая на запрет целителя, дверь распахнулась, и на пороге появился сияющий Тейарин:

– Иди, принимай потомство!

Стремительными шагами Корр пересек коридор и, глубоко вдохнув, вошел в спальню. Ли сидела на постели, опираясь на подушки, и счастливо улыбалась, держа на руках крошечный сверток. При виде любимого ее глаза засияли: