Марик Лернер - Выбор жизни [litres]

– Ты готов стать моим вассалом? – подчеркнуто требую.

– Да, мой господин.

Тут есть занятная тонкость. Он будет служить не хуже самурая, выполняя самый дурацкий приказ. Правда, без сеппуки. До самоубийства по приказу здесь пока не додумались, и желание подсказать отсутствует. Мало ли, как повернется. Вдруг найдется и на меня начальник. От клятвы освобождает только моя смерть. Но, в свою очередь, присяга налагает и на меня обязательство защищать его. Не суть важно, что бы ни отколол. Плевать, прав или нет. А я даже не в курсе местных раскладов и счетов. Можно запросто повесить на шею старинную кровную месть. Да-да, она вполне существует. Правда, обычай позволяет полюбовно договориться. Вариантов масса – от выплаты компенсации за обиду до отдачи в чужую семью сына или дочери взамен убитого. Но бывает по-всякому. Иные не желают мириться. Конечно, сюзерен может и начхать на обиды подданного, однако тот после нарушения негласного договора запросто способен перебежать к кому-то другому. Причем вместе с пожалованием, если ему деревня в кормление выделена. Правда, только внутри долины, иначе уже лэрд вмешается. Земля принадлежит ему. Все эти юридические заморочки придется конкретно изучать.

– Мы подумаем, – сказал вслух, объединяя себя с Таней. Если женщина существо второго сорта, то для магичек иные правила. Он сам выложил информацию.

– К вашим услугам, – сказал Уолш, поклонившись.

В принципе он прав. Одному не очень удобно. Ким уже есть, кстати, не мешает тоже привести к присяге. Но требуется еще несколько человек. Проблема, что общего расклада не вижу, и любой может быть подсунутым злыми интриганами. Или до поры до времени мы никому всерьез не интересны? Обезьяна больше пугал, чем реально в чем-то подозревал. Профилактика своего рода.

На моем месте уже сидел Энан, о чем-то беседуя с Таней. При появлении просто слегка подвинулся, благо без стульев на широкой скамейке размещаемся, а часть гостей временно удалилась. То ли валяются под лестницей, то ли пошли проветриться.

– На самом деле, – сказал Энан, обернувшись ко мне, – ничем особенным Райен не прославился и в серьезных битвах не участвовал. Был подлым и коварным, неоднократно нарушая соглашения.

До меня не сразу дошло, о чем речь. А это о бурных хвалах изумительной прославляющей песне арфиста.

– Остальные тоже в курсе? – спросила Таня.

– Он нашему лэрду приходится любимым младшим братом, – хитро подмигивая, объяснил Энан.

Хм. А ведь я слышал уже название клана О’Райен. Нет ли здесь глубинного сермяжного смысла. Очень похоже на происхождение от личного имени лорда. То есть наш, не называя при знакомстве, подразумевал, что и так известно. А что такое тогда «О»?

– Я даже не пытаюсь выяснить, где истина в рассказах о подвигах моего дяди, – сказала девушка ехидно.

Можно подумать, много хвастался. Пытался пару раз на примерах воспитывать, но ведь без нудности.

– Утро не вечно, придет и ночь, – выдал я ничего, похожего на стихи. Потому что рифма вышла не корявая, а полностью отсутствующая при почти дословном переводе. На Омара Хайяма почти не похоже. – Так и жизнь мимолетна. Тем больше ее ценить нужно.

– Как-как? – переспросил Энан.

Я повторил, стараясь правильно произносить слова.

– Неплохо, – сказал он с одобрением.

– Плагиатор, – поморщилась и на русском возмутилась Таня.

Кажется, она догадалась, откуда украл оригинальный текст, несмотря на искажения. Странно. Неужели такое нынче учат в школе? Ну не поэт я и даже не Маршак, умудряющийся перекладывать в настоящие поэмы самые разные языки. Полагаю, в его пересказе от первоначального текста оставалась одна идея. Иначе не втиснуть в чеканный размер.

– Но если так, у меня будет предложение, – сказал Энан.

Автоматически я вскочил, не дав ответа, и старательно изобразил поклон. Может, так и не принято, однако кашу маслом не испортишь. Та самая последняя дочь лэрда пришла пообщаться. Тут не ошибешься, даже если лица издалека толком не разглядел. Белое платье с золотой вышивкой и характерный внешний вид. За ее спиной стоит девица из разряда кровь с молоком. Такие идут в кормилицы к аристократам. Грудь – во! – как у коровы, и задница не меньше. Глаза тоже грустные и большие. Наверное, горничная, или как там это называется. В одиночку с мужчиной благородной девице общаться не положено. По идее дочка хозяина способна в бараний рог парочку мужиков самостоятельно свинтить, но правила есть правила.

Девочка-альбиноска очень мило покраснела на мои манеры и посмотрела на Энана. Вышестоящий редко лично представляется. Его называют согласно этикету. А здесь все прямо на лице написано. Причем достаточно миленьком. Седые волосы – это экзотично, а мордочка очень ничего. Даже красные глаза нисколько не портят. А на плече сидит очередной дракончик. Вблизи он больше всего похож на ящерицу вроде варана, только с крыльями. Сложенные на спине смотрятся горбом. Тем более что и язык раздвоенный постоянно высовывается. Вроде он так нюхает, если правильно разобрал объяснения. Звери (или рептилии?) отнюдь не заменители кошек для поглаживания. Живые детекторы ядов. Если вдруг такому не понравится очередное блюдо или нервно среагирует на вещь, последуют резкие действия. И никаких отведывателей пищи не требуется. Тухлятину тоже не подсунут.

– Госпожа Гвин, – поднимаясь, сообщил родственник.

Потом отрекомендовал нас. Все. Программа завершена. Теперь она может сесть и свободно говорить.

– Не часто встречаются люди, готовые без обязательств помочь чужому человеку, – произнесла она очень серьезно. Голос с легкой хрипотой. Это не простуда, тембр такой.

У нее очень продуманный набор украшений. Как бы это назвать, лиственный стиль. От разных пород, но очень похоже украшены. К сожалению, в ботанике я знаток не великий. Дуб, клен, а остальное не узнаю. А вот камни прекрасно подобраны в серьгах, браслетах и кольцах. Такой комплект наверняка по заказу делался и в немалую сумму обошелся одним подбором драгоценностей. Хотя откуда мне знать, сколько ее папаша награбил за триста лет. Может, сундуки в подвале стоят.

– Меня учили оказывать помощь больным, невзирая на их пол, возраст, цвет кожи или имущественное положение. Даже врагов, – после легкой паузы уточнила Таня.

– Конечно, – согласился Энан, – как иначе взять выкуп? Еще помрет, останешься ни с чем.

– Путь (непонятное слово) – труден, – сказала альбиноска, подчеркнуто его реплику игнорируя, – ибо препятствует ему алчность человеческая. Прости, ты понимаешь, или я несколько… – Тут в очередной раз непонятное слово.

– Да, – подтвердила Таня, – понимаю. Праведник, – сказала она для меня по-русски. Разговорник у нас практически идентичный. В курсе, что данного не проходили. И на арцане, медленно и явно выбирая выражения: – Не надо преувеличивать. Я люблю комфорт, хорошо поесть и красиво одеться. Моя профессия, – я бы скорее перевел как ремесло, – спасать пострадавших.