Дэвид Хаир - Кровь мага [litres]

Девушка кивнула и, собравшись с духом, сама взялась за ручку.

Боль была жалящей, однако она держалась крепко, пока Мейрос осторожно не убрал ее руку. В этот раз он вместо мази использовал свои силы. Рамита почувствовала в руке онемение и, посмотрев на нее, увидела, что шрамы выглядели так, словно им было уже несколько недель.

– Оглядись вокруг, жена, – тихо произнес маг. – Запомни это место. Возможно, наступит время, когда тебе нужно будет прийти сюда самой.

Самой?

– Почему, повелитель?

– Точно не знаю, но мне кажется важным, чтобы тебе было об этом известно. Под башней Южного мыса располагается комната, из которой контролируются потоки энергии, поддерживающие Мост. В ней находится серебряный шар, фокусирующий солнечные энергии башни и превращающий их в земляной гнозис, необходимый для функционирования Моста. Лишь Вознесшийся способен выдержать энергетические потоки в этой комнате. И лишь тот, в ком течет моя кровь, способен изменять их. – Он мрачно улыбнулся. – Даже инквизиторы не могут разрушить эту связь.

Он что, говорит мне об этом, чтобы я передала его слова нашим детям? Думает, что сам не сможет им сказать? По телу девушки пробежал неприятный холодок, однако она постаралась попридержать свои тревоги при себе.

– Это относится к твоему пророчеству? – несмело спросила она.

Мейрос оценивающе взглянул на нее:

– Как я сказал тебе, я предвидел, что наш союз приведет к рождению детей, чьи жизни станут ключом к восстановлению мира и справедливости. В этих предсказаниях, которые являются лишь прогнозами, а не пророчествами, знание тобой местоположения комнаты под башней Южного мыса было жизненно важным. Но мне неизвестно почему.

Рамита прилежно кивнула, не понимая ровным счетом ничего.

Маг ласково погладил ее по голове:

– Как думаешь, сможешь запомнить это место?

Еще раз оглядевшись, девушка вновь кивнула, на сей раз уверенно.

– Ага.

Улыбнувшись, Мейрос опять взмахнул рукой, и песок засыпал потайной люк.

– Тогда на сегодня мы закончили. В башне сидят инквизиторы, и я не хочу показывать им ни тоннель, ни тебя. – Он взял ее за руку. – Давай-ка поедим – все эти заговоры и интриги будят во мне аппетит.

Когда они вернулись в лагерь, Мейрос занялся едой, а Рамита снова задремала. Через несколько часов она проснулась от запаха жарящегося ягненка, который сам по себе оборачивался над костром, источая просто восхитительный аромат. Маг, потягивая вино, поглядывал на башню. Шла последняя неделя месяца; Луна не показывалась, а звезды в черной вышине казались бриллиантами.

– Как я могу помочь, муж? – спросила девушка, садясь.

Мейрос обернулся к ней, и выражение его лица было более расслабленным, чем Рамите когда-либо доводилось видеть.

– Полагаю, все готово, – ответил он. У костра стояли тарелки и чашки. В накрытых салфетками маленьких плетеных корзинках ждали фрукты, салат и сыр. – Посиди со мной.

Завернувшись в шаль, девушка присоединилась к нему. Они говорили обо всяких пустяках, вроде любимых блюд ее детства, и смотрели на звезды.

– Видишь, какие они яркие, когда Луна находится с другой стороны планеты? – сказал маг.

– Нет, Луны не видно, потому что Парвази выпивает ее свет, чтобы придать своим волосам блеск.

– Правда? Напомнишь, кто эта Парвази?

– Я же тебе уже рассказывала, – добродушно пожурила его Рамита. – Она – богиня плодовитости и верности. Именно ей и Сивраману я молюсь за наших детей.

Мейрос коснулся ее плеча:

– И твои молитвы были услышаны.

– Разумеется. Парвази слышит молитвы почтительной жены, – ответила она автоматически и тут же внутренне разрыдалась.

Возможно, эти дети были наказанием, которое Парвази обрушила на нее за ее неверность. Но как новая жизнь может быть наказанием? Прошу, Парвази, позволь мне вырастить этих детей, кто бы ни был их отцом.

– Парвази – очень добрая богиня, прямо как моя замечательная жена? – ласково спросил маг.

– Парвази добра, но когда возникает опасность, проявляются ее гораздо более пугающие аспекты. Когда на землю приходит зло, она принимает форму воительницы Дарикхи, которая ездит верхом на тигре и держит оружие в каждой из своих многочисленных рук. Она очень яростная. – Рамита слегка приподняла голову. – Лакхские женщины почтительные, но мы смелые, как Дарикхи-джи.

Мейрос внимательно всмотрелся в ее лицо.

– Да, в тебе есть яростность. Ее непросто заметить, но иногда ты ее показываешь. А еще – решимость и смелость. Ты обладаешь многими качествами, которые хорошо послужат тебе в качестве мага.

От мысли об этом девушка содрогнулась. Мейрос почувствовал ее страх.

– Ты не должна бояться. Гнозис – это продолжение того, кем мы есть, и ты научишься принимать его, обещаю. – Он погладил ее по руке. – Когда ты наденешь мантию мага, я научу тебя быть и Парвази, и Дарикхой.

Сглотнув, она отвела взгляд. Эмоции просто переполняли ее. Почему я так тебя уважаю и чувствую к тебе привязанность, в то же время любя Казима и так его желая? Как я смогу выдержать будущее, каким бы оно ни было?

– Ты выглядишь грустной, Рамита.

Девушка подняла глаза. Он назвал ее Рамитой, а не просто женой, как делал это обычно. Рамита. Она сглотнула вставший в горле комок.

– Мне не грустно. Я просто… ошеломлена. Столько всего происходит. Дети, этот странный край. Иногда я просто теряюсь.

Притянув ее к себе, маг поцеловал ее в лоб.

– Рамита, я очень к тебе привязался. И я горд тем, как хорошо ты адаптировалась к столь многому. Я знаю, что ты должна злиться из-за того, что так часто остаешься одна, не имея возможности выйти на улицу. Обещаю, что, когда этот Лунный Прилив закончится, ты, я и дети поедем в Баранази, чтобы встретиться с твоей семьей. Поедем в места, где безопасно и где ты сможешь свободно гулять. Знаю, что ты пожертвовала ради этого брака очень многим. Все остальные от него что-то получили, но для тебя он обернулся лишь потерями – и, несмотря на это, ты дала мне столь многое. Знаю, что старик не может ждать любви от молодой женщины вроде тебя, но прошу, поверь, что я буду защищать тебя и заботиться о тебе до самого дня своей смерти. Ты мне не просто небезразлична, моя дорогая.

Глаза девушки наполнились слезами, и она заморгала.

– Мясо готово, – произнесла она хрипло.

Поев, они легли в шатре. Рамита прижалась к телу мага, а он обнял ее рукой. В ночной прохладе его тело было очень теплым. Ладонь Мейроса лежала на ее животе. Дыхание спящего мага на шее девушки было спокойным и ровным. Она задумалась о том мужчине, которым он был в молодости или даже в среднем возрасте, мудром и сильном, человеке, которого боялись сами короли.

Он мне нравится. Никогда не думала, что стану испытывать к нему подобные чувства, но это так. И я ему небезразлична. Простил бы он меня, если бы узнал, что я ему изменила? Если бы простил, то, клянусь, этого никогда бы больше не произошло, даже с Казимом, который не дал мне ничего, кроме скоротечного безумия и полной утробы. Лучше бы ты никогда не приезжал, Казим, любовь моя.