Дэвид Хаир - Кровь мага [litres]

Мюрен поклонился генералу, после чего встал, не отрывая от него глаз.

– Вы не поймете, что это для меня значит, но сколько же раз во времена Мятежа генерал Лангстрит спасал нас! Они с Роблером были нашими знаменами, настоящими чудотворцами. Большую часть Мятежа на каждого из нас приходилось по десять врагов, а то и больше. Но мы всегда прорывались. Они знали всех нас по именам, до последнего солдата, особенно Старина Яри. Мы обожали его – и до сих пор обожаем. Прошло уже восемнадцать лет, а кажется, что все происходило только вчера… – Капитан беспорядочно заморгал. – Мы думали, что он мертв, но вы нашли его. – Он взглянул на Цим. – Признаюсь, когда ты мне об этом сказала, я просто не поверил.

Рамон встал рядом с Мюреном.

– Ярий, – сказал он тихо, и генерал обернулся к нему. – Он слышит, когда люди произносят его имя. Это вполне вписывается в то, что он с собой сделал.

Мюрен уставился на него:

– В каком смысле «в то, что он с собой сделал»?

Пока Рамон тихо рассказывал капитану об их догадках относительно Лангстрита, Цим таки удалось положить свою руку Аларону на предплечье.

– Послушай, я знаю, что тебе это не нравится, но, в конце концов, это был бы либо Вульт, либо Мюрен. Я спросила твою мать, и она сказала, что мы можем полностью доверять ему. Без него нас поймают. Вульт вернулся. Он уже обыскал табор моего отца. Только капитан может нас защитить.

Аларон сел, схватившись руками за голову.

– Это были наши поиски. Наши. Мы нашли генерала. Он нуждался в помощи, и мы ему помогли. Даже если предположить, что ты права и Мюрен действительно не в кармане у Вульта, вы передали ему контроль надо всем. – Он указал пальцем на капитана. – Как он поступит, если мы найдем сами-знаете-что? Позволит нам просто уйти? Не думаю…

– А Лангстрит позволил бы? – отозвался Рамон. Он тяжело выдохнул. – Взгляни правде в глаза, Ал. За ней кто-нибудь придет. По крайней мере, капитан не раз доказывал, что обладает человеческим достоинством.

– Он поверил написанному в моей дипломной работе и следил за мной с того самого момента! – зарычал Аларон. Он взглянул на Мюрена. – Вы следили за мной, думая, что я приведу вас к треклятой Скитале, чтобы вы смогли вновь начать мятеж!

Мюрен примирительно поднял руку:

– Довольно! Позвольте мне объясниться, прежде чем обрушите на меня знаменитый темперамент Анборнов, мастер Мерсер. – Он посмотрел каждому из стоявшей вокруг него троицы в лицо. – Да, я знаю, за чем вы охотитесь. А вы, полагаю, знаете кое-что обо мне: я – полукровка, который сражался и в священных походах, и в Мятеже. Я верен моему королю и моей стране. Какое-то время наши дела шли неплохо, но затем император направил сюда Кальта Кориона, а тот сделал своей мишенью мирных жителей, зная, что мы не можем защитить всех. Сначала были удаленные фермы, затем – деревни и городки. Начались массовые убийства, мародерство, похищения и все остальное: отравленные колодцы, пытки, уничтожение посевов, поголовья животных и запасов еды, чтобы люди умирали от голода. Обещанная помощь так никогда и не пришла. Мы всегда побеждали врага в сражениях, однако к нему прибывали все новые и новые подкрепления, и шансы становились все более призрачными. В конце концов мы проиграли, но между нами возникла связь. Мы, сражавшиеся в Мятеже, связаны страданием.

Мюрен посмотрел в глаза Аларону:

– Возможно, ты достаточно взрослый для того, чтобы помнить те годы, которые последовали за этим? Хлебные очереди и нехватку продовольствия? То, как мы выменивали еду, потому что у нас не было монет? То, как побежденных вели в цепях, с нашим королем во главе? Я был одним из них. Могу показать следы от плети на моей спине. Император Констант ставил нас в пример другим. Поэтому вопрос, хочу ли я новой войны, вполне справедлив. Ответ на него сложен. Хочу ли я для Нороса свободы и независимости? Разумеется, хочу. Ненавижу ли я рондийский престол и хочу ли, чтобы власть Палласа рухнула? Разумеется. Но вверг бы я свою собственную землю, всего восемнадцать лет спустя, когда наши люди слабы, а фермы и торговля только начали восстанавливаться, обратно в конфликт? Нет. Ни в коем случае.

Он взглянул на генерала.

– Что бы я сделал, если бы кто-то вручил мне Скиталу Коринея? Я размышлял об этом с того самого момента, как услышал выступление Аларона на экзамене. Хотелось бы мне думать, что я бы вновь ее спрятал до поры до времени, пока наша земля не станет сильнее, а затем собрал бы надежных людей, людей чести и добродетели, и мы начали бы наш собственный священный поход, чтобы избавиться от рондийской оккупации, заставить Паллас предоставить нам независимость. Но не путем открытой войны. Мы бы поступили так, как Мейрос и строители его Моста. Они стояли в стороне, собираясь с силами и тратя свое время и энергию на людей, – как делаю и я, стараясь в меру своих сил поддерживать мир… Но Паллас не потерпит соперников, – продолжал Мюрен. – Когда Паллас видит силу, которая может ему противостоять, он обрушивает на нее всю свою мощь – и неважно, чужеземцы это или его собственные люди. Паллас – враг свободы. А я – враг Палласа. Сбросить владычество Палласа без крови не получится. Паллас никогда не сдастся. Поэтому, в итоге, кровь должна будет пролиться… Вы, кажется, печетесь о благе генерала, – предположил он, – но не говорите, что не задумывались о том, что бы вы сделали, обладая силами Вознесшегося. И не говорите, что считаете, будто бы Паллас это позволил. Если бы я работал на Вульта, он был бы уже здесь и, вырвав знания из ваших разумов, продолжил бы поиски сам. Если бы я был таким человеком, то сам поступил бы подобным же образом, – но я им не являюсь. Мы с Вультом не союзники и никогда ими не были. Он терпеть не может людей, которых не способен купить или уничтожить, а особенно ненавидит тех, кто помнит его поведение во время Мятежа и то, что он сделал в Лукхазане.

Трое молодых людей посмотрели сначала на стражника, а затем друг на друга.

– Так что вы предлагаете? – спросил Рамон.

Мюрен задумчиво взглянул на них:

– Мое предложение заключается в следующем: я защищаю вас от Вульта. Помогу вам вернуть генерала, и если, сделав это, мы не найдем Скиталу, то оставим все как есть. Возвращения моего обожаемого генерала было бы достаточно. Возможно, он даже вновь станет публичной фигурой, избавив нас от власти Вульта и всего того, что он собой олицетворяет. Если так – то я в полном его распоряжении. Если же Скитала найдется, то клянусь, что не попытаюсь ее забрать. В ответ прошу вас отдать ее генералу и принять от него награду. Я знаю его как честного и разумного человека. Если мы договоримся, я поклянусь чем угодно: своей честью, своим амулетом, любой священной книгой. Чем угодно. Но прошу, позвольте мне помочь вам.