Сергей Чернявский - Сказка На Ночь I: Перерождённый

– Где содержаться пленники?

– Я п-покаж-жу, только н-не уб-бивайте!

– Веди! Быстро!

И Мрак побежал по лабиринту замковых коридоров, изредка подталкивая в спину провожатого. Они спускались по лестницам всё ниже и ниже и, наконец, оказались в подземелье. Прямой, грубо прорубленный в скале проход упирался в стену, сложенную из крупных каменных блоков. Судя по состоянию раствора, скреплявшего их, преграда была сооружена недавно.

– Заключённые здесь, но проход заделали, другого пути нет, так что у тебя ничего не… – начал говорить провожатый, но Мрак махнул рукой, и голова слетела с плеч Низшего. Отопнув труп в сторону, парень принялся изучать стену.

«Здоровенные каменюки.. И плотно подогнаны друг к другу. Но, как говориться, против лома нет приёма, окромя другого лома.» Мрак сосредоточился, и жидкость, покрывавшая его тело, вздулась пузырями, а затем опала, превратившись в любимые чёрные доспехи. Затем, повинуясь его воле, клинок стал полноценным мечом с рукоятью и гардой в виде дракона. Антрацитовый змей ожил, расправил крылья и исторг из глотки чёрный огонь, растёкшийся по лезвию. Потом он снова застыл, лишь рубиновые глазки неотрывно смотрели на хозяина. Мрак, сверкнув в ответ алыми глазницами маски, приняв это как должное, и рубанул мечом по стене. По камням зазмеились трещины. Второго удара кладка не выдержала, и стена провалилась внутрь.

– Сим-сим откройся.

Через образовавшийся пролом в камеру зашла громадная чёрная фигура, почти неотличимая от окружающей тьмы. Навстречу ей прошаркала мумия в лохмотьях.

– Никогда бы не подумал, что буду рад видеть твою морду, – прошипел Кренг.

Мрак протянул руки к его шее.

– Спасибо, – вампир потёр след от ошейника.

– Я там тебе обед приготовил, – рыцарь махнул рукой в сторону трупа Низшего. – Не благодари.

Освободив остальных пленников, Мрак скомандовал:

– Кренг – ищи свой артефактный палаш. Остальные со мной, освобождать Люка. Да, кстати, найди ему одежду.

Лакающий с пола кровь вампир пробурчал что-то невнятное. Рваные дыры на плаще на глазах зарастали тканью.

Сэраф потащил безразличного ко всему Кевина за удаляющимся Мраком. Тот двигался по ветвящимся коридорам, поднимаясь к вершине замка, больше напоминавшего муравейник. Металлический стук шагов герольдом нёсся впереди чёрного рыцаря, предупреждая и разгоняя прислугу.

У вершины башни Игроков догнала летучая мышь, державшая в пасти ворох одежды. Кренг принял человеческий вид. Элегантный, свежий. Сытый.

– Каков план, Мрак?

– Пришёл. Увидел. Всех убил.

– А справимся в этот раз?

Драконья маска повернулась к нему, и красные фасеточные глаза прищурились, будто она была не из металла.

– Вы главное под ногами не мешайтесь, – Мрак пинком распахнул дверь.

Он вышел под открытое небо: большая квадратная площадка, с трёх сторон ограниченная балюстрадой по пояс, была заставлена ретортами, перегонными кубами, охладителями, а также компьютерами, установками гемодиализа, анализаторами, центрифугами. И ёмкостями с бордовой жидкостью.

На лабораторном металлическом столе животом вниз был прикован оборотень с грязно-белой шерстью. У перил стояла девушка. Кроваво-красные глаза отражали то ли огоньки оборудования, то ли блеск звёзд, а с платиновыми волосами играл ночной ветерок. Белла повернула голову к людям, нарушившим её уединение.

– Мальчики, – томный голос с хрипотцой отозвался вибрацией в венах. – Кто вас выпустил? Скажите мне, и я его примерно накажу!

Пламя вырвалось из глаз Тёмного Огня, когда он шагнул вперёд. Но его остановила рука чёрного рыцаря.

– Не лезь, тебе с ней не справиться. Одному.

– А тебе? – воинственно начал Тёмный Огонь. – Она моя!

– Деточки, идите, поиграйте в песочнице! – Белла потянулась, разминая мышцы, и неспешно прогулялась до прикованного оборотня. – А то тётя вам по попке нашлёпает!

Подцепляя одним пальчиком, он отстегнула застёжки ремней. Почувствовав свободу Люк вскочил на лапы, огляделся и бросился на ближайшего к нему чёрного рыцаря, целясь в горло.

Мрак увернулся, перехватил пролетающего Люка за ошейник, сделал шаг за спину и разорвал блокирующее разум оборотня ярмо. Тот застыл тяжело дыша, замотал лобастой башкой, обернулся, прижал уши, оскалился и прорычал:

– Спасибо, Перррерррожденный. Как хорррошо снова стать полноценным, – и поклонился.

– Где Сердце Уробороса? – Мрак двинулся на Беллу.

– Ну что ты заладил «где Сердце, где Сердце»? – передразнила его вампирша. – Ты ещё что-нибудь говорить умеешь?

Вместо ответа Мрак рубанул по девушке мечом. Та отскочила в сторону, и фламберг лишь высек каменную крошку из перил. Белла оскалилась и зашипела рассерженной кошкой. В её руке серебристой молнией сверкнула рапира. Рыцарь тяжёлой лавиной, налетел на вампиреллу. Девушка, конечно же, подставила рапиру под удар двуручника, ожидая, что легко его сблокирует, но в результате она едва не вывихнула кисть.

Вампирша мужественно блокировала его удары, держа клинок двумя руками, но после каждого её отбрасывало в сторону. Впервые за всё время в Игре Перерождённая поняла, что её сейчас могут убить. Жажда жизни придала сил вампирелле и один момент она не уступала чёрному рыцарю. Но в этом бою изящная рапира Беллы оказалась медленнее двуручного меча Мрака. Атаки рыцаря не прекращались ни на мгновение, их сила и скорость нарастали. Билась лабораторная посуда, искрила разрубленная техника, куски камня улетали к подножью башни, снесённые потоками Чёрного Марева.

Размашистый удар, как топором лесоруба по вековой сосне, впечатал вампиреллу в стену. Клинок, не давший разрубить её пополам, выпал из ослабевших пальцев. Мрак тут же схватил Беллу за горло и поднял над полом.

– Где камень? То есть, Сердце! – прогудела маска.

Перерождённая что-то прохрипела, и рыцарь посчитал это отрицательным ответом. Его пальцы, сжались сильнее, но тут на руке Мрака повис оборотень, принявший человеческий облик.

– Отпусти её, дубина, ей же дышать нечем! Да, вот так, а теперь отойди чуток в сторону, видишь, ты её пугаешь! Да никуда она не денется!

– А теперь ты мне расскажешь всё! – повернул Люк голову к Белле. – Или я спущу на тебя вот это чудовище!

– Всё-всё? – кожа вампиреллы посерела, но она пыталась улыбаться, хотя уголки губ норовили дёрнуться. – И даже то, что мы вытворяли с подружками в женском монастыре, когда мать-настоятельница уезжала?

Оборотень вздохнул.

– Что ж, я пытался. Мрак – она твоя.

– Слушаюсь и повинуюсь, о мой господин! – Белла юркнула за Люка, защищаясь им от нависшего чёрного рыцаря. – Он у вас всегда такой? Ему что, чувство юмора ампутировали?

– Ампутировали. И мне тоже. На твоём столе, – оборотень мотнул головой в сторону разгромленной лаборатории. Глаза его начали наливаться красным.