Себастьян Кастелл - Последний трюк [litres]

– На одежде обычных визирей нет ничего подобного, – продолжала Нифения. – И даже на воинском облачении правоверных. Эти люди – арканисты.

– И что теперь? – спросил Рейчис, прижав уши.

Я никогда особо не изучал теократию Берабеска, разве что искал способы обойти её. По выражению моего лица Нифения осознала, что я понятия не имею, о чём она говорит.

– Арканисты, – повторила она, поморщившись от фантомной боли, которую причиняло ей это место. Потом объяснила: – Помнишь, пару лет назад мы сражались в пустыне с отрядом правоверных? С теми, кто мог с помощью своей крови создавать мистические щиты? Эти способности запечатлены на них арканистами.

– Значит, они амулетчики, как и ты, только могут вживлять чары в людей?

– Полагаю, да, но я далеко не так сильна. Сомневаюсь, что даже лорд-маг сможет противостоять арканисту.

За последние несколько лет я потратил уйму времени, разрабатывая планы, как победить бесчисленное множество людей, которые хотели меня убить. Но я не знал, как сражаться с шестью людьми, такими же могущественными, как лорд-маг… Не знал главным образом потому, что подобный подвиг невозможен.

«Прислушайся к предостережению своей подруги, – сказал голос в моей голове. – Если вы вмешаетесь в их дела, арканисты уничтожат тебя и твоих спутников так, что ваши души будут выть от муки ещё долгое время после того, как остынут ваши тела».

«Так же, как они поступают с тобой?» – спросил я.

«Это не одно и то же. Боль сильна, да, но такие жертвы необходимы».

«Зачем?»

Из глотки мальчика вырвался ещё один крик.

«Так, Келлен из племени джен-теп, создаётся Бог».

Мы притаились в тени, как трусы, и ждали, а они пытали мальчика ещё час. Нифения не осмелилась использовать ни один из своих талисманов, чтобы скрыть наше присутствие: она опасалась, что арканисты почувствуют магию джен-теп. Их мистицизм отличался от мистицизма моего народа, и их способности были начертаны на их коже точно так же, как они вырезали чудеса на плоти мальчика, которого превращали в Бога.

«Почти как Проклятие», – подумал я, так сжав кулаки, что ногти впились в ладони.

– В этом есть что-то странное, – прошептала Нифения. – Со времён зарождения теократии Берабеска ходили слухи о тайных приёмах арканистов, но ни в одной истории не говорится о том, что они работают с Чёрной Тенью.

Пение резко оборвалось. Крики ещё некоторое время не смолкали. Несколько тяжёлых ударов закрывающихся книг в кожаных переплётах сопровождались мягкими, почти нежными словами, сказанными арканистами мальчику, пока они расстёгивали ремни, удерживающие его на столе. Когда они, наконец, начали выходить из комнаты, я испугался, что нас заметят в тени, но, судя по сутулости плеч и шаркающим ногам, арканисты были в полном изнеможении, которое скрыло нас так же надёжно, как любые маскирующие чары.

Вскоре шестеро арканистов и их слепые слуги прошли мимо, так и не заметив нас.

Наученный опытом, я подождал ещё на тот случай, если кто-нибудь вернётся, но из комнаты донёсся измученный, ломкий голос:

– Не бойтесь. Они не вернутся ещё много часов.

Я поднялся из своего укрытия. Прежде чем войти в комнату, тщательно и методично размотал древнюю верёвку Бича с правой руки, затем вынул из ветхого войлочного мешочка в кармане грубо вырезанные кости, которые дала мне Эмельда. У Нифении уже были наготове два амулета: ящик с запертой в нём грозой и пара крошечных механических паучков.

Рейчис и Айшек демонстрировали зубы и когти, а также своё отношение к происходящему.

– На пол, голокожий! – прорычал Рейчис, прыгнув в комнату. Его мех сделался иссиня-чёрным с красными полосами.

Айшек быстро последовал за ним, подражая словам Рейчиса; вырываясь из пасти гиены, они пугали ещё больше.

Вид Бога застал меня врасплох. Он был всего лишь мальчишкой, иначе не скажешь. Одного роста со мной, хотя вес его вряд ли равнялся хотя бы половине моего. Он был не просто худым… Он был растянутым. Он выглядел так, словно кто-то прибавил ему года, вытянув конечности на дыбе, пока всё тело не сдалось, выдав много лет жизни всего за несколько часов. Но при виде Рейчиса и Айшека он засмеялся радостно, как любой ребёнок.

– Они красивые!

Его невинное веселье так не вязалось с рядами чёрных знаков, начертанных на его торсе, что я ещё крепче сжал кости. Поймав мой пристальный взгляд, мальчик смущённо замолчал. Неуклюже, с явным усилием он натянул простую белую робу на своё всё ещё кровоточащее тело.

Я решил, что лучше начать с чего-нибудь простого.

– Сколько тебе лет?

– Точно не знаю, – ответил он.

Нифения подошла ближе, вглядываясь в его одежду, сквозь которую уже просачивалась кровь.

– Ты знаешь, когда родился?

– Почти год назад, – ответил он, но тут же передумал. – Хотя, возможно, с началом мира.

– Тебе придётся выбрать что-нибудь одно, – сказал я.

Слабая, почти извиняющая улыбка появилась на его усталом лице.

– Потому что, если я ребёнок, попавший в ловушку чужих махинаций, ты откажешься меня убить, несмотря на последствия, которые моё существование принесёт миру.

Он перевёл взгляд на мой сжатый кулак.

– Но если я воистину Бог, ты бросишь кости, сделанные моим народом из срубленного первого дерева баоджара, чем свяжешь меня, а затем обернёшь вокруг моей шеи Бич, сделанный из его коры, и без колебаний меня задушишь.

Он покачал головой.

– Нет, друг мой, я не освобожу тебя так легко от бремени твоей совести. Кроме того, разве королева, которой ты служишь, не претендует на то, что она одновременно двенадцатилетняя девочка и воплощение двухтысячелетней королевской линии своего народа? Почему для неё такой парадокс допустим, а для меня нет?

Рейчис поднял на меня глаза.

– Ну не знаю, Бог этот парень или нет, но он уже приводит меня в убийственное настроение. Может, просто задушим его и покончим с этим?

– Есть и третий вариант, – сказал я, продолжая осторожно сжимать кости и Бич и подходя к мальчику. Бог выглядел всего лишь болезненным, измождённым парнишкой, неспособным причинить кому-либо вред, но это меня не обмануло. – Ты мог бы исцелить моего друга и пообещать покинуть храм, пойти туда, куда идут Боги, которые не вмешиваются в человеческие дела. Сделай это, и будем считать, что мы квиты.

Казалось, моё предложение позабавило его, хотя я заметил, что он отступил назад.

– Ты начинаешь с Пути Воды, не так ли?

Он показал на маленький письменный стол, заваленный книгами и исписанными листками бумаги.

– Мои слуги требуют, чтобы я много читал о делах этого мира. Самыми занимательными мне кажутся аргоси.

– Зачем Богу книги, чтобы что-нибудь узнать? – спросила Нифения.