Джей Кристофф - Танцующая с бурей [litres]

Юкико чувствовала мысли грозового тигра, обуявший его ужас. Она представила его последние моменты: падает с неба, как горящая звезда, обугленные перья и мех, молит об ударе, который положит конец сжигающей его агонии. Она покачала головой.

Нет, так нельзя. Нельзя, чтобы он так погиб.

Масару почувствовал намерение дочери, потянулся к ней.

– Юкико, нет! Ты останешься здесь!

Слишком поздно. Она спрыгнула с плота, когда отпустили последнюю сцепку, удерживающую плот у борта корабля, и маленькое суденышко закружилось во тьме с хрупким металлическим звуком. Она услышала душераздирающий крик отца, тающий в реве бури, увидела, как вспыхивает в ореоле синего пламени плот, исчезая в ревущей мгле.

Споткнувшись на штурманской палубе, Юкико бросилась вниз по лестнице. От дыма слезились глаза, деревянный настил ходил под ней ходуном, как дикое животное. Она все еще плохо соображала после удара головой о стену каюты. Ветер дул рывками, обжигая адским жаром бушующего над головой пламени, от которого разлетались искры, дотлевая на рукавах уваги. Воздушный шар почти полностью сдулся, превратившись в почерневший каркас, освещенный изнутри пламенем – остов фонаря, освещающий праздник мертвых. Судно кренилось на израненный левый борт, двигатель правого борта все еще работал в полную силу. Из темноты на них надвигались острые скалы.

Юкико спускалась по лестнице, изо всех сил цепляясь за жизнь, когда корабль налетел на горную вершину и пропорол деревянное днище. На главной палубе она поскользнулась, снова споткнулась и, бросившись к клетке, ухватилась за брусья, чтобы не упасть. Арашитора был вне себя от страха и ярости, когда она потянулась к нему, полуживая от страха перед огнем. Тигр взревел, и в его реве звучал металл, а зрачки застыли в панике.

Успокойся. Я освобожу тебя.

ВЫПУСТИ. СКОРЕЕ. УЛЕТЕТЬ.

Потные от жара ладони скользили по засовам. Она изо всех сил пыталась отодвинуть их, но от страха у нее не хватало сил. В глаза текла кровь, застывая на ресницах. «Сын грома» накренился еще больше, и она старалась удержать равновесие на наклонившейся палубе, омываемой потоками дождя, словно водопадом. Прямо перед ними из темноты возникли горные пики, словно ощерившись в приветствии.

Наконец, последний засов сдался, и дверь распахнулась. Арашитора вырвался из клетки, когти заскребли по грязным доскам, на обрезанных крыльях слабо вспыхивали искры. Когда он двинулся по палубе, Юкико в отчаянии протянула руки и, ухватившись за промокшие перья, взобралась на плечи зверя. Дерево трещало, как рисовая бумага, под острыми, словно бритва, когтями, сухожилия и мускулы зверя туго натянулись, как железные тросы, и он взмахнул крыльями, задев борт пылающего неболёта.

Лети! Лети!

Пламя осталось позади, раздуваемое порывами ледяного ветра. «Сын грома» врезался в склон горы и ярко вспыхнул. Бочки с чи на носу раскололись, и топливо запылало, фейерверком разбрасывая искры на пиру Бога Идзанаги. Раздался громоподобный взрыв, и горящие обломки дерева разлетелись во влажной мгле. Огненными углями они падали вниз, оставляя за собой струи дыма, клубящиеся меж потоков дождя. Один из них – сине-белый – спускался вниз в зияющую тьму.

Арашитора взревел, колотя по воздуху изуродованными крыльями, и чуть не сбросил Юкико, которая вцепилась в гриву из перьев, крепко сжимая ногами тело зверя. В ней бушевали восторг и ужас. Она чувствовала, как напряжены мышцы зверя, как яростно он взмахивает крыльями, пытаясь подняться повыше. Острые пики скал мутными пятнами возникали из бушующего вокруг шторма, и потоки дождя, пузырясь, сбегали по камням. Зверь наконец расправил крылья во всю ширь и обогнул черные гранитные клыки, неуклюже скользя в ледяных порывах ветра. Он клонился то в одну, то в другую сторону в попытке удержать равновесие без помощи основных маховых перьев. Юкико почувствовала, как страх внутри него сменяется мрачной решимостью: он не сложит крылья и не упадет камнем вниз – он все преодолеет. И он зарычал в лицо смерти, целеустремленный и гордый, как король на шатающемся троне.

Скользя по неровной трактории, они обогнули скалы и сквозь дождевые завесы увидели зеленые верхушки деревьев. Зверь больше не мог удерживать высоту, и с каждым взмахом крыльев они опускались все быстрее. Зеленые верхушки гигантских кедров и елей цеплялись за брюхо зверя, увлекая их вниз, к погибели.

ОТЦЕПИСЬ ОТ МЕНЯ.

Арашитора выгибал тело, пытаясь сбросить Юкико со спины.

Что?

ОТЦЕПИСЬ ОТ МЕНЯ, НАСЕКОМОЕ.

Если ты сбросишь меня, я сверну себе шею!

ОТЦЕПИСЬ. БЫСТРО.

Зверь крутился в воздухе, клонясь из стороны в сторону. Юкико закричала, бросив взгляд сквозь верхушки деревьев на землю в пятидесяти футах под ними. Стиснув зубы, она вцепилась в плечи тигра, понимая, что падение с такой высоты на такой скорости означает смерть.

Я же спасла тебе жизнь!

ЕСЛИ БЫ НЕ ВЫ, МЕНЯ НЕ НУЖНО БЫЛО БЫ СПАСАТЬ. БЫСТРО ОТЦЕПИСЬ ОТ МЕНЯ.

Но ведь не я искалечила тебя. Тебя бы сейчас размазало по скалам, если бы не я. Ты хочешь моей смерти?

СЕЙЧАС МОИ КРЫЛЬЯ НЕ МОГУТ УДЕРЖАТЬ НАС ОБОИХ В ВОЗДУХЕ – СПАСИБО ТВОИМ СОБРАТЬЯМ.

Но я же погибну!

ЛУЧШЕ ОДНА СМЕРТЬ, ЧЕМ ДВЕ.

Они опустились к кронам деревьев, срывая листья. Ветки хлестали Юкико по лицу и ломались под ударами крыльев арашиторы. Он резко накренился между двумя близко растущими кленами. Она почувствовала, как желудок подскочил к горлу, и тут же налетела грудью на толстую ветку. Юкико выдохнула, но ветка отшвырнула ее назад. От неожиданности она ослабила хватку и кувырком полетела вниз, навстречу смерти, вместе с потоками дождя, крича от ужаса.

Она взвизгнула, когда ее оби зацепился за ветку, и почувствовала сильный удар в спину. Ветка треснула, но удержала ее тело, остановив падение. Юкико повисла на высоте двадцать футов, как кусок свежего мяса на заброшенных бойнях Кигена.

Она задохнулась от пронзившей ее боли. Рваная рана на спине кровоточила и пульсировала. Ветка качнулась, зловеще потрескивая, когда она посмотрела на камни внизу. Потянувшись вверх и морщась от боли, она попыталась сдернуть себя с крючка. Раздался треск, ветка обломилась, и Юкико с отчаянным криком упала в темноту.

В небе сверкала молния, освещая тлеющие руины судна облакоходов, которые разметало по всему склону. Здесь и там тянулись длинные полосы пылающего чи – голубовато-белый ореол, освещавший клубящееся марево дождя, отливал оранжевым светом, когда огонь попадал на листву.

Девушка сильно ударилась о камень. По деревьям эхом разнесся гром, словно взрывы смеха.

Райдзин был доволен.