Джей Кристофф - Танцующая с бурей [litres]

Пусть она будет домашним питомцем, решил он. Она искупит оскорбления своей стаи рабством. А если нет, то послужит подушкой под брюхо.

ОЧЕНЬ ХОРОШО. ПОЙДЕМ.

Он направился в подлесок, размахивая из стороны в сторону длинным хвостом. Юкико старалась держаться рядом, во мраке спотыкаясь о корни и кусты. В темноте она слышала крик совы, тихий стук капель дождя на широких листьях. Маленькие искры жизни взлетали и исчезали перед ними, ничего не зная о пришельцах и не желая ничего знать. Голова арашиторы была на уровне ее собственной, и он презрительно поглядывал на нее, когда она оступалась, спотыкаясь и ругаясь во мраке.

ТЫ, НАВЕРНОЕ, ОХОТНИК НА ГЛУХИХ ЗВЕРЕЙ.

Прости. Здесь так темно. Я ничего не вижу.

НЕСЧАСТНАЯ ОБЕЗЬЯНА. СЛАБАЯ. СЛЕПАЯ.

Можно я воспользуюсь твоими?

МОИМИ? ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ?

Твоими глазами. Я могу смотреть через твои глаза.

Долгая пауза, тяжелое дыхание, девушка опять споткнулась в темноте, распугав мелкое зверье. В животе у него заурчало.

ХОРОШО.

Юкико скользнула в его сознание, почувствовала напряжение его мышц и влажное тепло его меха. Им приходилось идти по неровной поверхности, и она поняла, как трудно идти зверю с такими лапами, не предназначенными для передвижения по земле. Но он гордо держался, не признавая слабости, и это упрямство немедленно напомнило ей об отце. Высокомерный. Высокомерный и гордый.

Нам нужно найти место для отдыха. Подальше от этого храма. Я могу сделать несколько ловушек. Что ты ешь?

МЫ РЫБАЧИМ. В ГОРНЫХ ПОТОКАХ. БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕТ. ЗЕМЛЯ ЗАДОХНУЛАСЬ ОТ ВАШЕГО СОРНЯКА .

А есть еще такие, как ты? Арашиторы? Мы думали, что вы вымерли.

НЕ ТВОЕ ДЕЛО, НАСЕКОМОЕ.

Юкико замолчала, шагая как во сне, с полузакрытыми глазами, оглядывая окрестности с помощью глаз арашиторы. Она протянула руку и ухватилась за бок громового тигра, чтобы удержать равновесие. Широкие перья как будто стекали по его ребрам и животу, становясь все тоньше и меньше, и было почти невозможно заметить, где заканчиваются они и начинается блестящий мех тигра. Она удивлялась, какой он мягкий на ощупь, густой, удивительно теплый, несмотря на дождь, и липкий от крови о́ни. Зверь тяжело и странно пах смесью едкого кошачьего мускуса, крови и озона. Его разум был удивителен: стремительные инстинкты хищной птицы переплетались с яркими чувственными порывами кошки.

Наконец, его одолело любопытство.

КАК ТЫ СЛЫШИШЬ МОИ МЫСЛИ?

Подарок маминого рода. Я – дитя лис.

КИЦУНЭ.

Она почувствовала смутное одобрение, лучащееся где-то в самом дальнем уголке его души.

МЫ ПОМНИМ КИЦУНЭ.

Меня зовут Юкико. А у тебя есть имя?

Долгая пауза, заполненная голосом бури.

…НЕТ.

Тогда, как мне тебе называть?

МНЕ ВСЕ РАВНО.

Она провела пальцами по боку тигра, коснулась кончиков перьев. Она вспомнила, как много зим назад с горы спустился голодный волк. Она вспомнила друга, который встал на ее защиту, чтобы спасти ей жизнь, хотя его не просили об этом. Она чувствовала себя в безопасности, когда он был рядом. Ее защитник. Ее брат.

Ее друг.

Я буду звать тебя Буруу.

О́ни – это демоны, рожденные в подземном мире Йоми. Слуги самой темной тьмы. Дети великой Черной Матери, Богини Идзанами. Рожденные тьмой и прячущиеся во тьме.

Возможно, поэтому Юкико и арашитора не заметили их приближения.

Ветер цеплялся за ветви деревьев, срывал цветы и листья, поднимая ослепляющие вихри, в ушах звучал грохот грома и стук дождя – казалось, весь мир превратился в один бесконечный гул. Наступила ночь, и скитальцы стали искать пещеру, дерево с дуплом, любое укрытие, чтобы спрятаться от стихии. Когда они вошли в дубовую рощу, демоны набросились на них с подветренной стороны, тихо, словно пар. Они падали с деревьев, как пауки, с длинными конечностями и острыми клыками, сжимая в когтистых руках шипованные тэцубо и мечи тоцука-но цуруги длиной в десять кулаков. За долю секунды до того, как боевая дубинка опустилась на череп громового тигра, Юкико подняла голову и выкрикнула предупреждение. Арашитора быстро, как молния, метнулся и оттолкнул ее в кусты потрепанных розовых гортензий.

Боевая дубинка врезалась в землю, как в наковальню, меч просвистел над головой громового тигра. И тогда арашитора стрелой взметнулся вверх и сверху спикировал на первого о́ни, разрывая его плоть клювом и когтями, разбрызгивая по листьям шипящую черную кровь. Первый демон упал с разорванным горлом, и арашитора выплюнул куски темной плоти. Он снова взметнулся в небо, яростно взмахивая крыльями, приземлился на плечи второго о́ни и разорвал ему живот крючковатыми шпорами на задних лапах. Кольца толстого черного кишечника, вывалившись, наполнили воздух запахом погребальных костров, и Юкико зажала ладонью рот, чтобы удержать рвоту.

Третий демон бросился из тени над ними и приземлился за спиной грозового тигра, высоко вздымая свою боевую дубинку над головой. Юкико, не задумываясь, вскочила и мысленно предупредила зверя, вылетая из гортензий. Она воткнула свой танто в ахиллово сухожилие демона и разрезала его. На мгновение ей показалось, что она пытается разрубить старый просоленный канат. Но клинок был изготовлен из лучшей стали, закаленной сто один раз почтенным мастером мечей Феникса, Фушичо Отомо, и синяя плоть вскоре истекала шипящей сукровицей.

О́ни взвыл и, схватившись за лодыжку, упал на землю. Через секунду арашитора уже сидел на нем и рвал его на куски, двигаясь быстро, как сине-черный вихрь, как пропеллер из лезвий и перьев.

Покончив с третьим о́ни, грозовой тигр отряхнулся, как собака, окропляя черной кровью все вокруг. Его бока тяжело вздымались, из раскрытого клюва с хрипом вырывался воздух, разбрасывая мертвые листья. От меха поднимался пар, и глаза сверкали радостью победы. Он пристально смотрел на крошечный клинок в ее руке.

МАЛЕНЬКИЙ НОЖ.

Юкико убрала потные волосы с глаз, кивая на отрубленную лодыжку демона. Ее рука была по локоть покрыта прогорклой черной кровью.

Ему хватило.

Она почувствовала, как, несмотря на сопротивление, в нем растет уважение. Хоть он и молчал, она чувствовала его благодарность – он понимал, что ему бы размозжили череп, если бы она не предупредила его вовремя.

СМЕЛАЯ.

Он вытер когти о мертвые листья и, взмахнув хвостом, развернулся, чтобы идти дальше. Остановившись, он оглянулся на нее через плечо.

ПОЙДЕМ.

И двинулся во тьму.

Пряча улыбку, Юкико последовала за ним.

Ночь растянула свой темный полог над влажным лесом, и до рассвета было далеко-далеко. Воздух стал прохладным, высота и воющий шторм медленно выдували тепло земли и ее собственного усталого тела. Одежда Юкико была насквозь мокрой, и ветер пронизывал ее так же легко, как лезвие нагамаки резало белоснежные перья. Обхватив себя руками, она брела в темноте, слишком изнуренная, чтобы держать глаза открытыми. Дождь не прекращался ни на минуту, пригибая ее к грязной земле, и вместе с ногами в слякоть погружалось и ее настроение. Она пыталась заглушить страдания, думая о бамбуковых долинах, теплых зеленых полянах и кристально чистой воде. Но мысли о долине вернули ее к отцу, она вспомнила о горьких словах, которыми они обменялись перед тем, как «Сын грома» начал падать вниз.