Ребекка Куанг - Республика Дракон [litres]

– Убить живую жертву? – спросил Катай.

– Все дело в энергии, которая высвобождается, когда душа покидает материальный мир, – объяснила Кара. – Сорган Шира воспользуется этой энергией, чтобы скрепить вашу связь.

Чахан и Кара вызвались подготовить Рин и Катая к ритуалу, включающему утомительный процесс выписывания иероглифов на голых руках, с плеч до кончиков пальцев. Писать фразу следовало одновременно, каждый мазок кисти точно в тот же миг, что и парный.

Близнецы трудились с потрясающей синхронностью, и Рин оценила бы ее по заслугам, если бы не была так расстроена.

– Не шевелись, – велел Чахан. – Чернила потекут.

– Так пиши быстрее, – огрызнулась Рин.

– Было бы неплохо, – дружелюбно согласился Катай. – Мне хочется помочиться.

Чахан окунул кисть в чернильницу и стряхнул излишки.

– Если испортить хоть один иероглиф, придется начать заново.

– А ты бы и с удовольствием, правда? – заворчала Рин. – Почему бы не потратить еще часок? Если повезет, война уже завершится, когда ты закончишь!

Чахан опустил кисть.

– У нас нет выбора. Сама знаешь.

– Я знаю, что ты сволочь.

– У тебя нет другого выхода.

– Да пошел ты!

От обмена мелкими колкостями Рин не полегчало, как бы ей того ни хотелось. Разговор лишь утомил ее. Потому что Чахан был прав – близнецы должны подчиняться приказам Сорган Ширы, иначе их убьют, а у Рин все равно нет другого выхода.

– Все будет хорошо, – мягко проговорила Кара. – Якорь сделает тебя сильнее и устойчивее.

Рин насупилась.

– Как? Пока что это выглядит только способом потерять сразу двух бойцов вместо одного.

– Так ты сумеешь лучше сопротивляться воле богов. Когда ты их вызываешь, то превращаешься в фонарь, горящий вне твоего тела. И если фонарь отнести слишком далеко, боги навсегда овладеют твоим телом. А ты потеряешь рассудок.

– Именно это и случилось с Фейленом? – спросил Катай.

– Да, – ответила Кара. – Его душа отлетела слишком далеко, и ее место занял бог.

– Любопытно, – протянул Катай. – А якорь это предотвратит?

Он явно относился к процедуре с излишним рвением. Жадно впитывал каждое слово близнецов, укладывал каждую крупинку новых сведений в недра своей феноменальной памяти. Рин буквально видела, как в его мозге крутятся шестеренки.

И это ее пугало. Она не хотела, чтобы Катай погрузился в потусторонний мир. Лучше бы ему оставаться как можно дальше от того мира.

– Это не идеальный способ, но будет значительно труднее потерять рассудок, – объяснил Чахан. – Когда существует якорь, боги не могут в тебе поселиться. Ты способен улететь как угодно далеко в мир духов, но всегда вернешься.

– То есть, я помешаю Рин сойти с ума, – подытожил Катай.

– Она уже не в своем уме, – сказал Чахан.

– Тоже верно, – согласился Катай.

Долгое время близнецы работали молча. Рин сидела прямо, с закрытыми глазами, и мерно дышала, ощущая движения мокрой кисти по обнаженной коже.

А если якорь и впрямь сделает ее сильнее? Она не могла избавиться от радости при мысли об этом. Ведь это значит вызывать Феникса без опасений потерять рассудок, сдавшись на милость его ярости. Можно вызывать огонь, когда она только пожелает и на сколько захочет. И контролировать его, в точности как Алтан.

Но стоит ли оно того? Жертва казалась огромной – не только для Катая, но и для нее самой. Привязать себя к его миру – значит, стать непредсказуемо, чудовищно уязвимой. Если что-то случится с Катаем, случится и с ней.

Она должна его защищать. Позаботиться о том, чтобы Катаю ничто не грозило.

Наконец Чахан опустил кисть.

– Мы закончили.

Рин потянулась и рассмотрела свои руки. Кожу покрывал черный текст, составленный из слов, которые она почти могла разобрать.

– Это все?

– Не совсем. – Чахан протянул им горсть красных грибных шляпок. – Вот, съешьте.

Катай поковырял гриб пальцем.

– Что это?

– Мухомор. Растет в березовых лесах и ельниках.

– И для чего он?

– Чтобы открыть проем между мирами, – объяснила Кара.

Катай явно ничего не понял.

– Расскажи ему, для чего это нужно на самом деле.

Кара улыбнулась.

– Ты опьянеешь. Но гораздо быстрее и сильнее, чем от маковых зерен.

Катай повертел гриб в руке.

– Похож на ядовитый.

– Психоделический, – пояснил Чахан. – Все они ядовиты. Суть в том, чтобы доставить тебя точно на порог потустороннего мира.

Рин сунула грибы в рот и пожевала. Они были жесткие и безвкусные, пришлось как следует поработать зубами, прежде чем удалось их проглотить. Каждый раз, когда зубы врезались в волокнистую мякоть, возникало неприятное чувство, будто она жует кусок чьей-то плоти.

Чахан передал Катаю деревянную плошку.

– Если не хочешь есть грибы, тогда выпей грибной отвар.

Катай понюхал, глотнул и чуть не подавился.

– Что это?

– Лошадиная моча, – радостно сообщил Чахан. – Мы кормим лошадей грибами, и получается уже переработанный грибной напиток. Легче усваивается.

– До чего же вы омерзительны, – пробормотал Катай, заткнул нос и влил содержимое чашки в горло.

Рин тоже проглотила. Комок сухих грибов болезненно царапнул пищевод.

– А что будет, если один из связанных близнецов умрет? – спросила она.

– Второй тоже умрет, – сказал Чахан. – Ваши души связаны, а значит, вы покинете землю вместе. Один потянет за собой другого.

– Это не совсем так, – поправила Кара. – Выбор есть. Вы можете покинуть землю вместе. Или разорвать связь.

– Разорвать связь? Как?

Кара с Чаханом переглянулись.

– С последним словом. Если желают оба связанных партнера.

Катай нахмурился.

– Ничего не понимаю. Тогда в чем подвох?

– Если ты получил якорь, он становится частью твоей души. Самой твоей сущности. Якорь знает все твои мысли. Испытывает те же чувства. Этот человек полностью тебя понимает. Большинство людей предпочтут умереть, чем потерять свой якорь.

– И во время смерти вы должны быть в одном месте, – добавил Чахан. – А такое редко случается.

– Но все-таки связь можно разорвать, – сказала Рин.

– Можно, – кивнул Чахан. – Хотя вряд ли Сорган Шира вас этому научит.

Уж конечно, не научит. Рин понимала, что Катай нужен Сорган Шире как гарантия – удостовериться, что ее оружие против Дацзы работает; но она без колебаний избавится от Катая, если Рин ее подведет.

– А у Алтана был якорь? – спросила она.

Уж больно хорошо Алтан умел контролировать богов, что совсем не характерно для спирца.

– Нет. Спирцы этого не умеют. Алтан был… То, что делал Алтан, находилось за гранью человеческих возможностей. Ближе к концу он оставался в своем уме только силой воли. – Кадык Чахана дернулся. – Я много раз ему предлагал. Он всегда отвечал отказом.