Том Белл - Город Звёзд

Охотники обстоятельно подходили к этому вопросу. Наученные опытом долгих путешествий по долам и весям, они всегда имели под рукой заготовленные заранее замороженные пайки из тушеного мяса с овощами. Для готовки Олле так же прихватил легкий стальной котелок, который разместил над костром. Котелок стал настоящим открытием для Маши, тоже имевшей обширный опыт путешествий под открытым небом.

Привал обещал быть не долгим. Пользуясь моментом, Ярик поведал друзьям о том, что произошло, после того как он прикоснулся к душам Черныша и Яромира. Спутники заворожено слушали, особенно Олле. Для далекого от переживаний о судьбах мира паренька такие рассказы казались чем-то сказочным.

– То есть, Мор хочет, чтобы ты бросился в погоню за посланником, и забрал идолы? – удивленно спросила Маша. – Он совсем обезумел?

– Старик и правда выжил из ума, – подал голос Черныш, – видела бы ты его.

– Видимо так и есть, – кивнул Ярик. – Я не представляю, как мне исполнить его наказ.

– Объясни мне, с чего тебе вообще нужно это делать? – развела руками девушка.

Вопрос остался без ответа. Ярик пожал плечами, уставившись в пламя костра. И действительно, зачем? Он не напрашивался на эту роль. Он вообще с радостью разменял бы эту ношу на обычную жизнь мальчишки из всеми забытой деревни. Почему все это свалилось именно на него?

Ученый кот подсел поближе к костру, бесшумно похмыкивая в размышлениях о мотивах Бога Смерти.

– Быть может, – сказал он, – у Ярослава и есть выбор. Но никто, кроме него не сможет довести это дело до конца. Из рассказов Мора я понял, что Поднебесью, и, по всей видимости, Пеклу, не совладать с силой богородного от Бога Смерти. Свою божественную тюрьму они строили, чтобы оградить к ней доступ всем, в том числе и всем прочим богородным. Но до сих пор, у Мора своего помощника не было. А теперь есть. И если Ярик решит повергнуть иго Поднебесья и Пекла, и вернуть в мир старые порядки, то без этих идолов не обойтись. Пускай я до сих пор и не понимаю, как они помогут освободить старых Богов, но думается, Мор не стал бы заострять на них внимание, не будь они так важны.

Ярослав кивнул. Слова Черныша имели смысл. Юноша посмотрел на Машу. В ее глазах танцевали отблески огня, придавая ей покинутый одинокий вид. Эти глаза стали для него символом дома. Символом любви. Ярик больше всего на свете хотел, чтобы девушка более не знала слез и печали. Он пообещал, что она сможет жить, не боясь каждой тени. Но пока на этом свете существуют такие силы, как Посланник со своим Пеклом, и Поднебесье, в безопасности не может чувствовать себя никто. А значит, нет смысла противиться своей судьбе. Как говаривал Яромир, так или иначе, судьба найдет тебя сама. Пусть лучше он встретит ее готовым ко всему, чем будет застигнут ею врасплох.

Он подсел поближе к подруге и крепко обнял ее за плечи. Маша в ответ прильнула к нему, положив голову на его плечо.

– Я сделаю это, – прошептал Ярик.

Маша подняла удивленный взгляд:

– Что, прости?

– Я сделаю это, Машенька, – повторил Ярослав. – Но я не знаю с чего начать.

– Простите, что вмешиваюсь, – раздался вдруг голос Олле. – Вы ведете жуткие беседы и рассказываете о всяких небылицах, но если уж говорить о том, с чего начинать, то предлагаю с поимки вашего чудесного друга!

Маша улыбнулась и хлопнула псаря по плечу.

– Наш доблестный варяг прав! Найдем Тана и вернем его домой. А дальше видно будет.

Олле, пораженный, пусть даже и грубому прикосновению девушки, зашелся в красках. Ярик кивнул в знак согласия и остался дежурить первым.

Тана они нашли на второй день.

След привел их к подножью сокрытого среди гор перевала, встретившего их новым снегопадом. Возле утопавшей в сугробах тропы лежало тело старого охотника, с перерезанным горлом. Теплая одежда, что была на нем, пропала. Боян забрал с собой все, что могло пригодиться в походе по снежным пустошам, оставив своей жертве лишь грязное засаленное исподнее. Совсем рядом, у основания высокой отвесной скалы, лежала раскуроченная груда камней.

Не теряя времени, Ярик подошел к павшему охотнику и протянул руку, поглощая остатки его души. Прикрыв глаза, он всматривался в образы его последних моментов жизни.

– Боян забрал идол, – сообщил юноша, поворачиваясь к друзьям. – Он был тут сегодня утром.

– Куда он направится теперь? – обеспокоенно спросила Маша, все еще восседавшая верхом на Вьюнке.

– Он идет к Посланнику, – ответил Ярик. – Так он сказал Тану, пообещав, что спасет Охочий лог от разрушения, если он покажет, где хранит идол.

– И старик поверил, – опустив взгляд, подытожил Олле. – Вы позволите его похоронить? Это не займет много времени. А после мы продолжим путь.

– Да, конечно, – тихо сказал Ярослав. – Я помогу.

– Но что теперь, Ярик? – спросила Маша, наблюдая, как друзья подхватывают тело под руки и несут к скале.

Только управившись с погребением, когда солнце уже приближалось к закату, Ярослав с хмурым лицом подошел к терпеливо ожидавшей ответа Маше:

– Ты сама понимаешь, что будет дальше. Если Боян найдет Посланника раньше нас, и отдаст ему последний идол…

– То тому останется только одно… – догадалась Маша. – Он отправится к тюрьме, где заточены старые Боги. В то место, что я видела на карте! Как, говоришь, его называл Мор?

– Город Звезд.

После недолгих раздумий, было решено сократить длительность привалов, и нестись вслед за Бояном со всех ног. Предатель на одной лошади, с пленником наперевес, умудрился обогнать их почти на день. И прямо сейчас мчался на встречу с Посланником, неся ему заветный идол. Олле оказался знаком тот горный перевал, по которому должен был пройти вождь со своей ватагой. Это была единственная дорога на много верст к западу и востоку, связующая нить между «цивилизованным» миром и холодными северными пустошами. Перевал использовался охотниками-януки и купцами Заречья, торговавшими друг с другом пухом редких животных и драгоценными камнями, которые местные умудрялись добывать в Хладногорье и Поднебесных горах.

Так и жили.

Знания псаря пригодились отряду, ведь Бояновский след совсем пропал после часа пути, утонув в темноте ночной метели. Олле зажег небольшой светильник, который совсем не освещал дорогу, но помогал упряжке и Вьюнку не терять друг друга.

Пока отважный псарь вел упряжку сквозь бушующую стихию, Ярик мрачно думал о том, как совладать с Посланником и забрать у него фигурки. Чем больше он думал о предстоящей встрече с огненным исполином, тем сильнее внутри нарастал страх. Сначала похожий на забившуюся под лавку дворнягу, он все быстрее превращался в огромного озлобленного волка, больше Вьюнка, угрожая поглотить остатки решимости и храбрости.