Том Белл - Город Звёзд

Путь до гор занял пару дней. Им встретились сгоревшие останки той самой деревни, жителей которых сожгли дикари. И чем ближе они подходили к Небославлю, тем реже им попадались птицы и звери, даже молодые весенние кузнечики больше не стрекотали среди муравы. Вся живность покинула эти места, словно спасаясь от лесного пожара. Ярослав поделился своими опасениями, пояснив, что в округе часто охотятся, причем настолько активно, что все живое предпочло убраться отсюда подальше.

Вскоре дорога вывела их к развилке, где она вливалась в вымощенный бревнами большак. Отсюда открывался величественный вид на горный хребет, снежные шапки которого громадой нависал над путниками, растворяясь в синеве. На их фоне, росший у подножия березовый лес, казался крохотным и незначительным. Ветер сдувал с шапок снег, унося его высоко к синему небу. И лишь мертвенная тишина внушала беспокойство при созерцании дивного пейзажа.

Посреди перекрестка, словно древний истукан, стоял камень, высотой в человеческий рост. На нем, под отвратительными грубыми рисунками в виде мужских гениталий и, вероятно, отрубленных голов, написанных красными красками, угадывались ровные родские руны.

– « Прямо пойдешь: в Небославль и Родию попадешь, направо пойдешь: в глухомань Темного леса забредешь, налево пойдешь…» – читал Яромир, водя пальцем по камню.

– Давненько я налево-то не ходил… – шепнул Черныш.

– Глупый кот, не перебивай! – проворчал старик и продолжил чтение. – « …налево пойдешь в пустыни южные уйдешь» , – он попытался очистить камень от краски. – Тут есть что-то еще. Все замызгано погаными рисунками, едва могу разобрать: «Кто в Родию с мечом придет, того смерть от меча и ждет. Кто как гость иль путник к нам забредет – того мед, пиво, хмель в корчме ждет».

– Боюсь, что Орда пришла с мечом и выпила весь их мед, – поднимая пыль, молотил хвостом сидящий рядом Черныш. – Уж не собираешься ли ты, Яромир, пройти в город сквозь парадные врата? Коль за столько лет, как война пришла в эти земли, никто не стер эти чудовищные надписи, то, считай, и стирать некому стало.

– У меня нет иллюзий на этот счет, Черныш, – повернулся к нему старец. – Город явственно занят врагом. Но храм имеет свои секреты, о которых ведают лишь немногие. Из оставшихся в живых, пожалуй, только я.

– Так как мы туда попадем? – спросил Ярослав.

Яромир ткнул пальцем в сторону горы, стоявшей чуть поодаль от остальных:

– В сердце этой горы расположился монастырь. Я прокапывал ходы сквозь нее денно и нощно, пока ко мне на помощь не стянулся люд со всей Родии. Вместе мы создали целые залы, коридоры, кельи, а умелые зодчие пристроили снаружи чудесный храм. Так и родилась Купель семи Богов. Прихожане провозгласили меня Настоятелем, а во множестве скромных покоев поселились монахи, послушники и служители. Вместе мы занимались врачеванием и целительством, учили детей и взрослых письму и чтению, проводили песнопения во славу наших Создателей. Город же, что разросся у подножия горы, помогал нам прокормиться в обмен на знание и просвещение, что мы несли им.

– И как это поможет нам попасть внутрь, Яромир? – недоумевал Черныш.

– Дослушай сначала, не бурчи, – отмахнулся тот и продолжил свой рассказ: – Когда я только начал свою работу и копался среди скал в одиночестве, я нашел тропу, ведущую с горы к ее подножию, с этой стороны хребта. Я укрепил ее и сокрыл ото всех, на случай, если в час нужды, жителям монастыря придется искать путь к спасению. Теперь же этот путь приведет нас внутрь.

– Тогда поспешим, – сказал Ярослав, – мы слишком долго торчим на открытой местности.

Странники отправились на юг вдоль гор, обогнув вскоре одинокую гору, и сошли с дороги в сторону леса. Березовая роща дарила укрытие от солнца и чужих взглядов, нежно шелестя плакучей листвой, недавно проклюнувшейся после долгого зимнего сна.

Тропа вела их по дну ущелья. Когда-то оно, видимо, служило руслом горному ручью, пробившему себе пусть сквозь каменную породу. Булыжники и гладкая галька, усыпавшие дно старого протока, предательски уходили из-под ног. Приходилось аккуратно выбирать себе дорогу, стараясь не завалиться на камни. Вскоре тропа уперлась в крутую скалу, нависавшую высоко над головами. Дальше прохода не было.

Пока они пробирались к скале, Ярослава не покидало странное чувство опустошенности. С каждым шагом оно все нарастало, вызывая тревогу и обеспокоенность. Что-то манило его вслед за собой. Слезно просило откликнуться на зов. Спасти из плена. Сначала это было похоже на далекий плач. Но затем все отчетливее стали слышны женские мольбы и всхлипы. В душе возгорелось желание бросить все и устремиться что есть силы на помощь. Ярослав с трудом отгонял это наваждение, ступая налившимися свинцом ногами по неровной земле.

Наконец, они приблизились к монолиту скалы. Серая потрескавшаяся поверхность, казалось, готова обрушиться на пришельцев, посмевших потревожить ее покой. Но Яромир уверенно подошел к ней и, присев, приложил ладонь к гладкой гранитной плите. Та с глухим треском вдруг сдвинулась вслед за движением руки старика. Взору открылся спрятанный под плитою проход. Словно пасть загадочного существа, глубина уходящего под землю коридора терялась в беспросветной черноте. Изнутри пахнуло затхлой сыростью и плесенью.

Яромир поднял взгляд к своим спутникам и сказал:

– Ну вот мы и пришли. Я не хочу рисковать вашими жизнями, поэтому молю вас, подождите меня здесь. Я обернусь быстро.

– Нет, Яромир, – тут же возразил ему Ярик. – Я отправлюсь с тобой. Меня что-то зовет изнутри этого храма. Я должен попасть внутрь, хочешь ты этого или нет.

Не дожидаясь ответов и возражений, он вступил в темноту подземного прохода. Старый Яромир недовольно проводил его взглядом и сказал Чернышу:

– Останься здесь с волчонком, присмотри за ним. Если кто-то появится, укройтесь за камнями и не рискуйте, пытаясь предупредить нас. Надеюсь, все обойдется.

– А ты присмотри за мальцом, – кивнул в ответ Черныш, – с ним что-то не то творится.

Яромир утвердительно буркнул себе под нос и поспешил за юношей в темноту подземелья.

– Ярослав, мальчик мой, – крикнул он ему вслед, – подожди. Без света тут можно ненароком убиться. Тропа может быть опасной.

Он поднял свою трость к губам и прошептал сквозь усы скороговорку. Яркий белый огонек, похожий очертаниями на пламя свечи, озарил светом каменные стены прохода. Пропустив старика с высоко поднятым светочем вперед, Ярослав медленно пошел вслед за ним, вглядываясь в окружающие их тени. Коридор то сужался, то расширялся, уклончиво уходил ниже, чтобы следующий миг подняться выше в твердь скалы. По бокам то и дело открывались терявшиеся во тьме новые проходы и глубокие провалы. Но Яромир уверенно шел вперед, никуда не сворачивая и не задумываясь над дальнейшим путем. Из темноты доносилось это падающей капели.