Том Белл - Город Звёзд

Существо уже стояло над ней, занеся над головой свои обугленные руки, готовясь раздавить малявку, копошившуюся у своих ног. Но вдруг синее око погасло. С грохотом, великан развалился на сотни каменных осколков, окатив Машу волной пыли и пепла. Занявшись удушливым кашлем, она не сразу поняла, что произошло.

Когда дым развеялся, девушка увидела Бояна, стоявшего на останках голема. В его руках был зажат длинный изогнутый меч Суйдея.

–Могла бы найти себе ухажера поменьше, Маш! – улыбнувшись, произнес он.

– Боян! – хрипя, воскликнула Маша. – Боянчик! Это ты!

– Боюсь, мне пришлось взять оружие грозного мастера.

Мужчина бросил клинок под ноги и подбежал к девушке, обхватив ее за плечи. Маша обмякла в его объятиях, прижавшись щекой к его груди. Из глаз покатились горошины слез. Слез облегчения. Слез от утрат и усталости.

– Ну-ну, будет тебе, моя дорогая, – утешал ее Боян, гладя по испачканным в крови волосам. – Все хорошо. Все кончилось.

Они просидели так еще долго, пока Маша не успокоилась. Боян целовал ее волосы, крепко прижав к себе. Немного успокоившись, девушка отпрянула от него и посмотрела ему в глаза.

– Я… – неуверенно сказала она, – я думала, что это конец. Я не знала, как с ним справится. Слабачка! Я не смогла одолеть его!

– Маша, – серьезно проговорил он. – Ты смогла! Ты выжила! Это самое главное. Любому, даже самому отважному богатырю из древних былин, нужна чья-то помощь. В одиночку мир не спасают. Ты оказалась втянута в безумную игру, но пойми одно, Машенька. Ты подобна цветку, что распустился посреди бури. Ты единственный человек, кто сможет осилить все эти невзгоды. А я – твой скромный помощник, который не позволит завянуть этому прекрасному цветку.

Боян улыбнулся, довольный своими мудрыми изречениями. Маша улыбнулась в ответ. Ее покорили слова друга. На какой-то миг невзгоды остались позади. Но вдруг ее лицо посерьезнело.

– Помоги мне встать, – протянула она ему свои руки.

Поддерживаемая Бояном, прихрамывая, Маша подошла к останкам пьедестала, превратившегося в грязные потрескавшиеся куски льда. Упав пред ним на колени, они начала копаться в груде осколков, пока не нашла заветную костяную шкатулку. Целая. Даже ни царапинки.

Посмотрев на Бояна, она откинула крышку коробочки и извлекла оттуда фигурку. Идол Хлада. Такой же прозрачный, как и ледяные изваяния, стоявшие в комнате, он был испещрен синими ресничками неизвестного минерала, отражавшими падающие на него лучи света.

– Столько бед из-за одной безделушки, – прошептала себе под нос Маша. Она не испытывала никакой радости или облегчения от обретения идола. Слишком много пришлось потерять на пути сюда. И она считала, что обмен не был равносильным.

Боян положил руку ей на плечо, мягко сжав его, ощущая ту горечь, что бушевала в душе девушки. Он понимал, что никакими словами не сможет утешить. Эта задача посильна лишь времени. А времени у них оставалось не много.

– Машенька моя, нам нужно идти, – сказал Боян. – Давай спустимся обратно, и я займусь твоими ранами.

Девушка посмотрела на него полными слез глазами и поспешно кивнула. Опираясь на товарища, Маша с трудом спустилась из комнаты по узкой скользкой лесенке. Место удара онемело, она не чувствовала весь бок. Оставалось лишь догадываться, целы ли ребра. Кровь из носа шла медленнее, но никак не унималась. Боян оторвал край рукава от своей рубахи и велел ей зажать ноздри. Тряпочка быстро окрасилась в красные цвета.

Спуск, казалось, занял еще больше времени, чем подъем. Когда они вышли к мосту, небо над верхушкой Башни было окрашено в темные вечерние цвета.

Маша присела отдохнуть под аркой, где совсем недавно они с Суйдеем прятались от грозного противника. Она чувствовала себя опустошенной. Девушка не помнила, чтобы ощущала что-то подобное раньше. Даже когда ее лишили детства, сожгли родной дом и угнали в рабство, она не теряла своего боевого духа, и была готова сражаться за жизнь.

Но сейчас она достигла невидимой грани. Груз пережитых за последние годы лишений и потерь, со смертью Суйдея навалился на ее плечи всем своим весом. Она была готова сломаться под этим напором. Хотелось стать той маленькой беззащитной девочкой, какой была раньше, и просто плакать.

Но последняя просьба учителя не позволяла сделать этого. От решений Маши теперь зависит если не все, то очень многое. И речь шла о судьбе целого мира! От осознания этого, груз тяжелел еще больше. Как она справится, лишенная поддержки ментора, девушка даже не представляла.

Боян воспользовался передышкой и велел Маше показать место удара. Без лишнего стеснения, девушка задрала одежду, открыв испещренную узорами клейма девичью грудь. Испугавшись, Боян отпрянул прочь.

– Они и до тебя добрались? – прошептал он.

– Ты так и будешь пялиться на мои титьки или все-таки посмотришь рану? – возмущенно ответила Маша.

– Тебя просили показать только место удара, моя дорогая! – взяв себя в руки, парировал Боян.

Маша фыркнула и повернулась к нему боком. Боян долго осматривал место, где расплылось огромное, от груди до живота, синюшное пятно. Он аккуратно прощупал ребра, затыкая возражающие возгласы девушки, и вынес вердикт:

– Кости целы, это точно, но выглядит все это жутко. Нужно приложить снега или льда. Иначе этот синяк может загнить или вообще, собравшаяся в нем кровь проникнет в легкие. И тогда точно – пиши пропало.

– Откуда ты знаешь все это? – удивилась Маша, возвращая одежду на место.

– В военной академии преподавали курсы медицинской помощи, – ответил Боян, поднимаясь на ноги. – А я не только бегал во время уроков по кабакам и девкам. Кое-чего запомнил. Ну, пойдем.

Закончив привал, друзья отправились по лабиринту тоннелей. Проходя мимо тела Суйдея, Маша настояла, на том, чтобы вынести его наружу и придать огню. Израненной Маше оказалось не по силам нести мертвого товарища, поэтому этим занялся Боян.

К утру они вышли из переплетений коридоров. Зажженные Машей внутри Башни огни, сияли и снаружи. Калейдоскоп вспышек и всполохов расцвел над аркой, где расположился их импровизированный лагерь. Синий холодный свет дарил успокоение, прогонял прочь все тревожные мысли о грядущем.

Маша стояла в проходе у парадной лестницы, наслаждаясь морозным дыханием ветра, и отпускала прочь свое волнение. Настала пора отдать последние почести павшему наставнику и продолжить путь.

– Я уложил его и ваших воинов возле входа, – сообщил подошедший Боян. – Все готово.

Маша кивнула в знак благодарности и спустилась к подножию башни. Суйдей и найденные ими погибшие гхануры лежали бок о бок, со скрещенными на груди руками. Маша вложила катану старого мхаграя в его сжатые кулаки и отошла на пару шагов назад. Отсюда, упокоенные войны казались просто мирно спящими. Но им уже не суждено проснуться.