Том Белл - Город Звёзд

Ярослав сидел так долго, погруженный в мрачные размышления. Человечество методично истребляло само себя, обуреваемое жаждой власти и богатства, преследуя фанатичные безумные цели, или просто ради удовольствия. Зачем было спасать этот мир? Есть ли среди этого хаоса хоть что-то, достойное спасения? Неожиданный ответ пришел к Ярику из темноты, испугав его до самых чертиков.

– О чем задумался, о, могучий страж нашего сна!

Маша.

– Мне не спится! – хихикая, подсела девушка к Ярику, едва не спихнув его с корня.

Чтобы удержаться, он обнял ее за талию, ощутив приливы приятного тепла ее тела. Ее давно не мытые в ходе долгой дороги волосы патлами разбросались по плечам и спине. Тусклый свет увядающей луны осветил маленький нос. Маша улыбалась, смотря на друга своими светлыми глазами. Ярик провел пальцем по шраму, что легонько перечеркивал горбинку ее носа и спросил:

– Откуда это?

– В ту ночь, – пожала плечами Маша, – когда меня схватили. Я брыкалась, пыталась вырваться, а тот бугай врезал мне по лицу. Сволочь сломал мне нос. Все зажило-заросло, но остался этот шрам. Но с тех пор я ломала нос уже много раз.

– Как ты сумела справиться с этим? С пленением, с этими шрамами на груди, что это вообще такое?

– Я…– осеклась девушка, улыбка пропала с ее лица, – я не справилась Ярик. Пожалуй, нет. Наоборот, подвела всех. Я очнулась в клетке, и на мне уже было начертано клеймо раба. Меня выходила та женщина, которую ты…ну…которая пыталась убить тебя во время побега. Я доверяла ей, но она оказалась предательницей, как и все эти проклятые дикари. Гхануры всю жизнь воевали друг с другом, но потом Посланник объединил их и другие народы, дав им безумную цель, и они побежали вслед за ним. Вот и я тоже…побежала. И наворотила немало дрянных дел. Мне нужно было умереть! Но стала воином. Мхаграем. Убийцей. Получила новое клеймо.

– Маша, – перебил ее Ярик. – Чтобы тогда ни происходило, ты делала все, чтобы выжить. Мне тоже приходилось убивать, чтобы не умереть самому. Я ношу в себе силы, которых не понимаю, и которые могут овладеть мной в любую секунду. От них веет смертью, и Яромир упорно избегает разговора об их природе. Он боится того, что сокрыто у меня внутри. Я поглощаю души умерших и могу призывать их, видеть их воспоминания, делать то же, что умели они. Старик до сих пор не знает, что я испепелил твою чудесную подругу, просто прикоснувшись к ней. И использовал ее душу, чтобы спасти его самого от смерти. Так что поверь мне, я тоже не могу гордиться тем, что доводилось совершать и что еще предстоит. Но я учусь принимать себя таким, каков я есть. И тебе нужно поступить также.

Маша слушала друга, удивляясь новым подробностям. Черныш рассказал ей лишь то, что знал о Ярике со стороны. Но когда юноша начал изливать ей душу, она осознала, что он сможет понять ее как никто другой. А других и не было. Они вдвоем, против целого мира. Их путь начался в огне. И теперь судьба снова свела их. Явно непросто так.

– Да и потом, – улыбнувшись, продолжил он, – как бы я был без тебя, Манечка? Я счастлив, что ты жива! После стольких лет, мы снова вместе, и я не хочу больше разлучаться с тобой. Я мечтал, что покажу тебе тропинки Темного леса, построю для тебя дом, чтобы ты могла жить там, вдали от суеты и войны. Там есть чудесной красоты водопад, а еще мы нашли целый подземный мир, где просто находиться само по себе потрясающе! Я хочу показать тебе все это!

– Ты…ты, правда, хотел построить для меня дом? – дрожащим голосом спросила Маша. По ее щеке покатилась слеза.

– Да, Манечка, – обхватил ее лицо своими руками Ярик. – Теперь я не представляю, как буду жить без тебя. Ты все, что есть у меня в этом мире. Все, ради чего я готов отправиться в путь за этими проклятыми идолами, чтобы спасти мир от Посланника и его безумства. Только ради тебя, Мань. Я бы просто плюнул на все это, если бы тебя не было рядом. Если бы я узнал, что тебя уже нет в этом мире. Он не достоин спасения без тебя.

Слезы брызнули из глаз. Маша рыдала, не скрывая чувств. Она больше не могла постоянно изображать из себя сильную, хладнокровную и безжалостную воительницу. Слова Ярика пробили стену, которой она отгородилась от всех переживаний, страхов и эмоций. Рухнув, она обнажила самые сокровенные и потаенные места. Маша уже не ощущала себя суровым молчаливым мхаграем, а простой девочкой, которая устала от войны и убийств. Которая хочет покоя и уюта. Просто хочет домой.

Маша плакала, роняя слезы на одежду, а в следующий миг весь мир вокруг нее будто взорвался, когда Ярослав прильнул к ее губам. Он крепко прижал девушку к себе, обняв ее за талию и шею, медленно целуя ее, словно боясь затушить неровное пламя свечи. Глаза девушки закрылись сами собой, и она ответила на поцелуй, запустив пятерню в его волосы. Их языки, по началу, сплетались робко и неуверенно. Но, стукаясь носами, они ускоряли темп, приблизившись друг к другу настолько близко, что вот-вот станут одним целым. И им хотелось стать одним целым.

Холодная рука юноши соскользнула с ее талии и пробралась под одежду, прильнув к мягкой коже спины. От обдавшей с ног до головы волны холода, Маша на мгновение отстранилась и расхохоталась. Но решительным движением Ярик снова привлек ее к себе, продолжая гладить спину, поднимаясь все выше и выше. В следующий миг его ладонь вдруг оказалась на ее животе и устремилась к груди. Нежно и аккуратно, боясь спугнуть, и как бы невзначай, Ярик прошелся пальцами по соску. Маша улыбнулась, не отвлекаясь от поцелуя, собрав его волосы в кулак. Непроизвольно она издала тихий стон от новых, неизвестных ей ощущений, молниями растекавшихся по всему телу. Ее хотелось еще. Хотелось вновь почувствовать это. Хотелось больше.

В следующий миг ладонь Ярика коснулась клейма. Он ощутил неровность кожи, изрытую дорожками шрамов. Маша вдруг испуганно отпрянула, мягко убрав его руку из-под своей одежды.

– Я…прости, я…не хотел тебя обидеть, – не зная, что сказать, промямлил Ярослав, виновато потупив взор.

– Нет-нет, – прошептала в ответ Маша, пытаясь привести разгоряченное дыхание в норму. – Это ты прости. Просто я…я еще не готова.

Ярик молча кивнул, подсев к ней ближе и обнял ее за талию. Маша уронила голову ему на плечо. И снова по щеке покатилась слеза.

– Знаешь… – сказала она, нарушив молчание. – Ты ужасно целуешься!

– Это был мой первый раз, – улыбнулся Ярослав, обняв ее еще крепче.

– Мой тоже…

Путь под сенью тенистой дубравы прошел почти без приключений. Довольно быстро они нашли порядком заросшую просеку, ведущую к северному окончанию леса. Она виляла меж деревьев, огибая овраги, древние павшие стволы, холмики и ухабы. Тропой явно давно не пользовались, настолько густо поросла она травой и мхами. По дороге удалось разжиться провизией, когда надолго отлучившиеся Ярик с Машей вернулись с несколькими тушками толстых глухарей.