Кара Барбьери - Белый олень [litres]

Краем глаза я заметила обнаженное бледное тело Сорена. Его грудь бугрилась от мышц и была покрыта шрамами. Опускать взгляд ниже я себе запретила.

– Яннеке может купаться там, где ей больше нравится. – Мне показалось или его голос действительно звучал весело?

Пытаясь избавиться от смущения, я пошла вниз по течению ручья. Если Эльвира была права и на них нападут другие гоблины, то я немедленно узнаю об этом по крови в воде. Вода, кстати, оказалась божественной и приятно охлаждала обожженную кожу, превращая боль в руках из невыносимой во вполне терпимую. Я нырнула, наслаждаясь ледяной чистотой потока. Давным-давно, когда я еще была нормальной, то постоянно плавала неподалеку от рыбацких причалов, которые находились в получасе езды от родной деревни. Но теперь, когда меня окружали создания, не выносившие быстрое течение, устанавливать рекорды по самой длительной задержке дыхания было некогда, ведь на нас в любую минуту могли напасть и убить.

Я добралась до самого глубокого отрезка ручья и снова нырнула, тьма окружила меня каменными стенами, а поток стремился утянуть все дальше. Я могла продолжить жить среди гоблинов и позволить связи между нами расцвести. Могла сблизиться с Сореном еще сильнее, чем сейчас, стать настоящим другом Рекке, охотиться на оленя и пользоваться возможностями новообретенной силы. Или могла сбежать. Если я сумею ускользнуть от гоблинов и выжить среди людей, мне придется навсегда отказаться от охоты. Никогда больше я не почувствую, как пружинит под ногами палая листва, не испытаю триумфа от удачного выстрела, не смогу ощутить успокаивавший меня вес натянутого лука или гладкой рукояти боевого топора. Во мне оказалось достаточно гоблинских черт, чтобы те люди это заметили. А вдруг от меня неосознанно исходили потоки мощи? Что, если любое существо из Пермафроста могло меня обнаружить? Тогда я подвергну любой город, где поселюсь, смертельной опасности. Моим единственным желанием было стать охотницей или воином, однако в мире людей я буду вынуждена забыть об этом, если не хочу умереть.

Я раз за разом лишь обманывала себя. Пора посмотреть правде в глаза и начать жить своими интересами, поддаться обуревавшим меня эмоциям и отпустить груз прошлого.

К этому моменту в легких закончился воздух, и я вынырнула на поверхность, стараясь отдышаться. Вытерев воду с лица, я обнаружила, что стою практически вплотную к Сорену, который сидел на высоком берегу.

Не успев остановить себя, я взвизгнула.

– Какого Хеля ты здесь делаешь?

Будь ты проклят всеми богами. Неужели мне ни на секунду нельзя остаться одной ? По крайней мере, в этот раз он был одет. Воспоминание о прекрасном обнаженном теле заставило меня ощутить незнакомое, но приятное чувство. Реакция была непривычной, и я постаралась тут же ее подавить.

– Ждал, пока ты вынырнешь, – ответил Сорен без тени смущения. – Ты задерживаешь дыхание очень надолго.

– И сколько времени ты провел здесь, на берегу? – нервно проговорила я.

– По меньшей мере минуту, а может, и две.

– А ты не подумал, ну хоть немного: « Эй, Яннеке может до смерти испугаться, если вынырнет, а я тут свешиваюсь прямо над ней »?

– Ну, ты жива, так ведь? – заявил Сорен. – Так где ты научилась так подолгу задерживать дыхание?

Несколько секунд я хватала ртом воздух, но это скорее было результатом неожиданного появления гоблина, чем длительного погружения.

– Я ныряла… раньше.

– Должно быть, ты была в этом деле лучшей, – прокомментировал он.

– Да, я… – Я застыла с открытым ртом. Может, Сорен и был одет, зато я была голой. Стыд охватил меня, и я присела так, чтобы вода доходила до ключиц.

Собеседник смерил меня взглядом, в котором ясно читалось раздражение из-за подобного дурацкого поведения. С его точки зрения, так, пожалуй, и было. Учитывая, что все мои спутники без колебаний разделись и пошли купаться вместе, гоблинов нагота не беспокоила так, как людей.

– Руки по-прежнему болят? – спросил Сорен.

Я высунула их из воды, стараясь не демонстрировать грудь. Это было глупо, ведь он уже видел скопление шрамов и обрывки кожи, которые покрывали гротескными рытвинами то место, куда Лидиан погрузил когти, впился зубами и выжег каленым тавром, однако я не могла вынести мысли, что кто-то вновь увидит это уродство.

– Да, ужасно болят, – кивнула я, рассматривая лопнувшие волдыри и опаленную плоть. По виду гладкой бледной кожи Сорена можно было заключить, что его раны практически исцелились. Пожалуй, это был единственный положительный момент в сущности гоблинов: если держаться подальше от быстрого течения и находиться на землях Пермафроста, все заживает моментально.

– Можно взглянуть? – спросил молодой лорд.

– Зачем?

– Ты мне доверяешь? – Он с любопытством склонил голову набок.

– Неужели так необходимо снова отвечать на этот вопрос? – проворчала я, но затем со вздохом сдалась: – Ладно. – Сорен взял одну из обожженных рук в свои ладони и поднес к губам. Я отшатнулась. – Ты что делаешь?

Он раздраженно зашипел:

– Просто подожди. – С этими словами гоблин развернул предплечье внутренней стороной вверх и потянулся ртом к венам на сгибе локтя. Стоило ему прижать зубы к коже и слегка надавить, как человеческие черты начали таять: глаза стали раскосыми, а лицо вытянулось, заостренные кончики ушей показались из белых волос, а клыки росли до тех пор, пока не вонзились в руку. Я ощутила пронзившее меня с ног до головы ледяное копье. Когда я отстранилась, то заметила, что ожоги пропали.

Я удивленно осмотрела исцелившиеся раны. Не осталось ни единого шрама! Ничто не напоминало об опасностях Огненных топей. Светло-коричневая кожа была гладкой, словно ничего не произошло. Пока я любовалась чудом, Сорен проделал то же самое со второй рукой.

Закончив, он откинулся назад и с удовлетворением принялся рассматривать свою работу, самодовольно улыбаясь.

– Не знала, что ты так умеешь, – прокомментировала я.

– В каждом из нас таится множество сюрпризов, – отозвался гоблин. – Ты не все обо мне знаешь.

– Как и ты обо мне.

– Могу поспорить, что мне известно больше, чем ты думаешь.

– Беседа, без сомнений приятная, – язвительно фыркнула я, – однако некоторым из нас нужно выйти из воды и переодеться. Возвращайся к остальным.

– Это приказ? – уточнил Сорен, явно поддразнивая меня.

– Иди отсюда. – Я сердито посмотрела на него в ответ.

Молодой лорд встал, отряхнул иней и грязь со штанов, развернулся и направился в сторону чахлых деревьев, видневшихся на некотором расстоянии.

– Как оденешься, встретимся возле сожженного молнией дуба. Нужно поговорить.

Бормоча под нос бранные слова, я выскользнула на берег, отжала волосы и принялась быстро одеваться. Обернуть замерзшие ступни шерстяной тканью было невыразимо приятно, а меховая подкладка туники моментально согрела. Распущенные мокрые волосы облепили лицо и шею, пуская ручейки ледяной воды вдоль позвоночника. Я собрала их в высокий хвост, надеясь хоть так уберечь одежду от сырости.