Кара Барбьери - Белый олень [litres]

– Ты в порядке? – спросил Сорен, останавливаясь.

– Да.

– Тогда открой глаза.

Я подчинилась. Он стоял так близко, что наши тела практически соприкасались. Сделав шаг вперед, я прислонилась головой к его груди, прямо напротив того места, где должно было стучать сердце. Казалось, из грудной клетки доносился какой-то звук.

– У тебя же есть сердце, так? – спросила я.

– Если и так, то я не слышу, как оно бьется, – отозвался озадаченный гоблин. – Хотя у всех живых существ оно должно быть. Так что, наверное, есть.

Значит, у этого монстра есть сердце.

Хищная кошачья улыбка снова заиграла у него на губах, он приподнял мне подбородок и снова принялся медленно целовать. Все тело сотрясла крупная дрожь, на смену которой пришло тлеющее пламя.

Сорен легонько прикусил мою нижнюю губу, провел по ней языком и постепенно начал опускаться все ниже: сначала поцелуи переместились на линию челюсти, затем на шею, на плечо. Затем он на секунду оторвался от меня, но я тут же притянула его обратно. Он усмехнулся и продолжил блаженное путешествие вниз: губы касались шрамов на месте отсутствующей груди так нежно, словно там была здоровая, неповрежденная кожа. Левую грудь Сорен обхватил ладонью и принялся осторожно ласкать большим пальцем.

Мы медленно пятились, пока не оказались на кровати, устланной мягкими шкурами.

Я задыхалась. Я пылала. Я одновременно парила и падала. Я испытывала все чувства сразу, кроме страха.

Он прижался губами к моему уху и тихо прошептал:

– Ты уверена, что готова?

Бедра Сорена приподнялись и плотно прижались к моим так, что я почувствовала, насколько он меня желает.

– Да.

– Точно? – едва слышно выдохнул он. – Ты в любой момент можешь сказать «нет». Я пойму.

Я взяла его руку, лежавшую на моей груди, поднесла к губам и поцеловала костяшки.

– Того, что произошло со мной, не изменить. Я по-прежнему вижу кошмары. До сих пор ощущаю страх. Но ты – не Лидиан. Я тебе доверяю. Так что да, я уверена.

Он приподнялся, чтобы заглянуть мне в глаза, и под шкуры, которыми мы накрылись, проник ледяной воздух.

– Я так совсем замерзну, – пожаловалась я, утыкаясь лицом Сорену в плечо, чтобы укрыться от холода.

– Я тебя согрею, – пообещал он.

И сдержал слово.

Позднее, когда мы лежали под мехами, по-прежнему переплетясь руками и ногами, я улыбалась своим мыслям. Тело немного побаливало, но это была приятная боль. Меня наполняли счастье, эйфория и что-то вроде ленивого удовлетворения, от которого клонило в сон.

– Было приятно.

– Вот уж преуменьшение столетия! – Сорен уткнулся лицом в мои волосы и тихо фыркнул. – Я бы сказал, что если умру, то по крайней мере умру с чувством выполненного предназначения. – Поцеловав меня в шею, он уточнил: – У тебя точно ничего не болит?

– Я в порядке. Не думала, что твое предназначение в жизни – быть со мной.

– Мне казалось, это очевидно, – рассмеялся необычайно довольный лорд.

– А что тогда ты делал больше шестисот лет до моего рождения? – поддразнила я. – Умирал со скуки в ожидании, пока не появится человеческая девчонка с гоблинской кровью?

– Не могу представить, какое занятие может быть более увлекательным. – Он снова рассмеялся.

Я удовлетворенно вздохнула. Пронзительный гоблинский смех лишь из его уст казался приятным.

– Ты все лучше и лучше овладеваешь искусством сарказма.

– Я быстро учусь. Всего сто лет – это повод для гордости! – пояснил он. – Совсем неплохо, учитывая, что мне не нравится, когда вы с Сеппо понимаете что-то, недоступное мне.

При звуке имени надоедливого полукровки я издала стон. Сейчас мне хотелось только накрыться мехами, прижать к себе Сорена, закрыть глаза и уснуть. Никогда еще мне не удавалось так расслабиться. Плечи ныли, словно мышцы были напряжены десятилетиями, а я этого даже не осознавала. Из самой глубины груди довольного гоблина раздавался низкий звук, похожий на кошачье мурлыканье, только грубее и громче. Однако это идеальное мгновение скоро должно было закончиться.

– Когда он вернется?

– Как думаешь, если попросить одного из волков Скади, он сможет загрызть Сеппо? – задумчиво хмыкнул Сорен. – Он нам теперь покоя не даст со своими шуточками.

– Мы не обязаны ничего ему рассказывать.

– Неважно, этот мелкий проныра все равно узнает. И тогда мне придется его прикончить.

– Если будет слишком распускать язык, я тебе помогу.

Я глубоко вдохнула исходивший от тела молодого лорда запах сосновых иголок и древесного дыма, желая остаться здесь навсегда.

– Так мало времени, правда? – словно читая мои мысли, спросил он.

– Ага, – вздохнула я, возвращаясь к обдумыванию дальнейших действий. – Ты планируешь бросить вызов Лидиану или просто продолжишь преследовать оленя, надеясь поймать его первым?

– Последний вариант устраивает меня больше, но следует ожидать первого. – Сорен отвел взгляд в сторону. – В любом случае я позабочусь, чтобы ты… чтобы ты была в безопасности. И неважно, что придется для этого сделать.

– Что значит «неважно»?

Вместо ответа он снова принялся меня целовать, переместив свое тело так, чтобы оказаться на мне, и его белоснежные пряди защекотали мою грудь.

– Ты такая красивая. – Сорен выдохнул, жадно рассматривая меня. – Прекрасная.

– Рада, что хоть кто-то так думает.

Он обхватил мое лицо ладонями и заставил посмотреть ему прямо в глаза. Они полыхали серебряным огнем в лучах заходящего солнца, проникавших в пещеру, и приковывали мой взор, словно заглядывая мне в душу.

– Ты самая раздражающая, упрямая и решительная из всех, кого я знаю.

– Странно, мне показалось, ты только что описал самого себя. – Не выдержав, я рассмеялась.

– Значит, мы отлично друг другу подходим, – фыркнул Сорен.

Мы надолго замолчали.

– Что он тебе сделал? – наконец я нарушила тишину. – Лидиан?

– Дело не в том, что он сделал мне, а в том, что сделал другим. – Молодой лорд отвел взгляд.

– Не объяснишь?

Он немного помолчал, затем снова посмотрел мне в глаза и медленно скользнул взглядом по всему телу, видя что-то, доступное только ему.

– Он старший брат моего отца, – начал рассказ Сорен. – Но всегда был… не в своем уме. Когда я был маленьким, никто особо не говорил, что с ним произошло, да и сейчас тему обходят стороной, но, очевидно, еще в юности он отправился на Охоту в одиночку, а вернулся уже другим: вечно бормотал себе под нос чепуху да пророчествовал о грядущем конце света, который ждет нашу страну. Иногда вместо людей он видел монстров и постоянно царапал себе лицо до крови. – Я судорожно вздохнула, услышав это. – Поэтому дедушка лишил его статуса наследника. Ты, наверное, знаешь, что многие гоблины становятся лордами, убив предыдущих. Однако в этом случае дед просто отказал Лидиану в праве когда-либо завладеть землями, и даже не убил его, как поступили бы большинство правителей, чтобы избежать возможной мести. Затем мой отец женился, и матушка понесла мной. – После длительной паузы он продолжил: – По слухам, однажды дядя явился в поместье, так как остался в неплохих отношениях с братом, но, увидев ее огромный живот, тут же принялся разглагольствовать о конце света и о том, что родится демон.