Ровенна Миллер - Швея-чародейка [litres]

– Возможно, два. Хотя королевская семья не станет так долго сидеть за столом. Их будут обслуживать первыми, в то время как остальным придется ждать.

– И когда они закончат…

– Король и королева сойдут с помоста.

– А я потеряю свою работу. Значит, мне нужно закончить чародейство во время ужина, пока королева будет находиться передо мной. Где мне спрятаться?

– С этим разберемся, когда попадем туда.

Когда мы прибыли во дворец, я буквально дрожала от предвкушения. Было странно вот так подъехать в карете к главному входу, а не тащиться к черному в сопровождении гвардейца, а потом подниматься по широкой парадной лестнице, а не красться через служебную дверь под присмотром экономки. Раньше у меня был другой статус – не гостьи, – напомнила я себе. Теперь мне следовало аннулировать созданное мной проклятие и тем самым спасти короля. Я узнала мужчину, которого видела только изредка на общественных событиях, – фигуру в золотой короне, управлявшую праздниками и новогодними службами в кафедральном соборе. Этот профиль был выбит на монетах, которыми я расплачивалась за бисквиты и рулоны тканей. Кто-то, настолько от меня далекий, что я с трудом могла думать о нем как о живом человеке. Хотя, после знакомства с Аннетт и Мими, я узнала его не только как короля, но и как отца и мужа.

Тем не менее обстановка двора заставила меня затаить дыхание. По белому полю протекала искрящаяся лента воды. Ледяные скульптуры – некоторые вдвое выше меня – располагались перед дворцом. Три полупрозрачные ледяные женщины в древних одеждах танцевали вокруг присыпанных снегом цветов; пара львов дралась на каменных плитах; единорог погрузил нос в замороженный пруд. Главной фигурой был фонтан. Ледяные ручьи изображали текущую воду, украшенную вырезанными цветами, – если бы та могла течь в середине зимы.

Белые бумажные фонарики висели на протянутых через двор тонких проволоках. В них были вставлены свечи, и деревья, украшенные от макушек до земли белой сетью с серебристыми стразами, отражали этот нереальный свет.

– Здесь так каждый год? – шепотом спросила я.

Теодор взял меня под руку.

– Да, но никогда еще не было так красиво.

В широкой прихожей лакеи взяли наши плащи и сопроводили нас в огромный зал. Они подвели нас к столу и торопливо добавили тарелку для меня, извинившись за неудобство. Я покрылась румянцем, прекрасно понимая, что это не их вина. Первого герцога Вестланда принимали здесь как почетного гостя.

Наш столик располагался в задней части бального зала, и я быстро заметила вход, используемый слугами. Его украшала пара больших статуй. Угол одной из них был погружен в тень. Из скрытого угла открывался хороший обзор на помост, где должна была сидеть королевская семья. Я кивнула Теодору и указала на статую.

– Можно отменить проклятие оттуда, – прошептала я ему в ответ на вопросительный взгляд.

Моя улыбка подтверждала догадку, что наш план мог сработать. Я наконец обрела уверенность, что все получится как надо. Должно было получиться.

Я видела, как вошла Виола. За ней следовали дамы, знакомые мне по ее салону. Заметив меня, леди Сноумонт усмехнулась. Возможно, другая дворянка была бы настроена менее дружественно к простой швее, сопровождавшей второго наследника на трон, но я почувствовала в ней какую-то симпатию. Леди Виола выглядела скорее веселой, чем озабоченной. Наш столик был популярным у малой знати. Первые герцоги и герцогини посматривали на Теодора. Сыны и дочери герцогов и герцогинь лучились улыбками. Дальше к помосту сидели графы и графини. Я слушала их болтовню, улыбалась и довольно успешно уклонялась от вопросов о себе.

И все же до нас донеслось несколько грязных замечаний. Дворяне знали друг друга, и мы не могли предоставить им подходящую историю, объяснявшую наше присутствие.

– Одна из игрушек Первого герцога, – прошептал кто-то ехидно за ближайшим столиком.

– Ему стоило хорошо подумать, прежде чем приводить ее сюда, – ответил другой.

Обычно я с гневом встречаю такие комментарии, но сегодня вечером меня это не заботило. Мне некогда было ссориться со знатью, отстаивая свое место на балу. Я даже не заботилась о противоречащем утверждении Теодора, что брак с простой женщиной возможен и будет благосклонно принят королем. Приподняв подбородок, я позволила герцогу коснуться моей руки под столом. Наверное, ужасное нарушение этикета, весело подумала я, но все же я была благодарна за это доброе прикосновение.

Вместо беседы со своим спутником я осмотрела зал – особенно купол над нами. Наверное, у меня был вид провинциальной бедной родственницы, глазеющей на бальный зал. Однако мне хотелось найти какой-нибудь намек на план Пьорда. Купол выглядел огромным. Белый камень поднимался дугой к центральным окнам, где я видела мигавшие звезды. Бальный зал был прекрасным и казался абсолютно безопасным. Главным входом в зал служила большая лестница, которую я видела при первом посещении дворца. Она охранялась дюжиной солдат. Снаружи их собралось еще больше. Конечно, яд являлся основным вариантом, но как провокаторы могли просочиться на кухню? Я вздохнула. Трудно было догадаться, что может произойти. Мне следовало выполнить свое дело – то есть убрать проклятие с королевской шали.

Прозвучали громкие фанфары, и в зал вошли король с королевой. Они поднялись по широким ступеням к помосту и присоединились к придворным, которых выбрали для своей компании. Я видела, как проклятие на шали королевы мерцает, словно звездная ночь. Принцесса Аннетт, в голубом, как лед, придворном платье, пошитом в моем ателье, сопровождала двух детей – принцесс Беатрикс и Одессу. Они были одеты в красивые, но совершенно непрактичные белые платья. Я прикусила губу. Присутствие Аннетт было ожидаемо, но наличие двоих детей противоречило плану Пьорда. Прежде чем я действительно запаниковала при мысли о детях, убитых вместе с королевой и королем, в зале появилась няня. Она увела обеих малышек с расчетом уложить их в постель.

Я с облегчением вздохнула, но моя радость была кратковременной. Черные искры, излучаемые королевой, оседали на ее муже и придворных, сидевших рядом с ними. Я не стала и пытаться снять проклятие, сидя за столом. К счастью, никто не расспрашивал о моем уходе. Я направилась к затемненному углу статуи – скрытному месту, которое выбрала заранее. Статуи представляли собой бронзовых существ; они грозно смотрели в зал, охраняя меня от пытливых глаз. Свет танцевал на металлических боках и приподнятых хвостах.

Мой взгляд сфокусировался на темноте, обернутой вокруг одного стежка. Она дрогнула, и я потеряла ментальный захват. Поморгав, я нашла другой стежок, мысленно распустила его и выдернула из ткани. Королева улыбалась своей дочери, не зная о том, что находится в огромной опасности.