Екатерина Мекачима - За Северным ветром [litres]

После разговора с Здебором царь обедал в кругу семьи. Драгослав узнал у Златы, как ей даётся учёба в Сестринском Ведомире. Злата вернулась в Царский Терем на седмицу корочуна [40] Корочун – декабрь. Неделя корочуна – праздничная неделя, посвящённая Морову Дню. , посвящённую Чернобогу. Злата просила отца позволить ей провести грядущую ночь со сверстниками, гуляя ряженой по улицам Солнцеграда, раздавать сладости и петь песни. Но Драгослав был непреклонен: негоже будущей царице в таких забавах участвовать. Злата обиделась, губы поджала, но спорить с царем-батюшкой не стала. Мать тоже не разделяла стремлений дочки ряженой с песнями по домам ходить да силу нечистую изводить. Вдруг кто на красавицу такую позарится и умыкнет Злату какой-нибудь водяной? Злата и матери возражать не стала: ворожбой Злата владела хорошо, постоять за себя могла. Царевна только кротко кивнула и пообещала родителям, что ночью спать будет.

После обеда царь проверял, как чувствует себя Горыч. Морской змей обитал в незамерзающем бассейне позади архитектурного ансамбля Царского Терема, недалеко от выполненной в форме цветка площади со статуей Перуна. Холода не мучили трёхглавого: Горыч страдал по свободе, его дух томился по великим делам. Драгослав иногда отпускал змея в плавание по морским водам, но Полоз бранил царя за это. Чем дольше будет томиться змей, тем большую силу в себе накопит, без которой не стать Драгославу царём всего Света, а Полозу не потягаться силой с Перуном.

Драгослав потрепал Горыча по одной из его массивных голов и кинул ему обед. Морской Царь тут же схватил брошенный кусок мяса. «Еще немного осталось, мой друг, – подумал Драгослав. – Еще немного потерпеть».

После того как Драгослав навещал Горыча, царь продолжал государственные дела: принимал просителей и купцов. Перед ужином обычно удалялся Драгослав в Святобор, который находился за Великим Свагобором. Дуб с Великобожием, которые располагались посреди священной рощи, были окружены символизирующим живое море Светомира рвом, заполненным водой. Если святилище Ведомира располагалось на естественном острове среди озера, то капии Царского Великобожия хранил искусственный водоём. К Богам царь ходил один, опускался на ступени подле центрального капия Полоза, закрывал глаза и слушал повелителя морей.

Стоял тёмный зимний вечер. Искусственное озеро покрылось плотным льдом, на котором, мерцая в свете факелов, лежал снег. Выложенные камнем дорожки Святобора освещали золотые фонари. Пирс, украшенный резной оградкой, утопал в сугробах, и лишь расчищенная служителями святого места дорога вела к дубу, за которым, следуя канонам, располагалось святилище. Драгослав пошёл по льду, поднялся по ступеням к дубу, обогнул его и замер: прямо в центре Великобожия, подле своего капия, ждал царя Дух Полоза. Бог морей сидел на ступенях в облике, в котором он являлся Драгославу десять лет назад. Что же случилось, раз Полоз сам ему явился? Впервые за десять лет Змий почтил царя своим Духом. Спокойствие царя помутилось волнением, которое невольно испытывал Драгослав, когда говорил со своим повелителем.

– Что стоишь, – пробасил Полоз, поднимая на Драгослава взгляд своих белёсых глаз. – Неужели я всё ещё страшу тебя? – Змий низко рассмеялся.

Драгослав покачал головой и поднялся в капище. Преклонил перед Полозом колено, но Змий повелел ему сесть рядом.

– Скоро мы на равных будем, – усмехнулся Бог. – Хватит в эти игры играть, царь Сваргореи. Я к тебе по делу явился, почести моему капию потом воздавать будешь.

– Что же привело тебя сюда? – спросил Драгослав. Царь чувствовал себя неуютно, сидя рядом со своим повелителем. Неспроста так дивно ведёт себя Полоз, ох, неспроста.

– Привело меня то, что ты уже собрал славное войско, и люди тебе верят, – улыбнулся Полоз, от чего его сомьи усы закачались. – Пора нам с тобой делом заняться, царь.

У Драгослава внутри похолодело: царь знал, что не сможет вечно откладывать военный поход на неведомые Западные земли. Он знал, что рано или поздно, но Полоз явится ему за долгом. Долгом, отдавать который час настал.

– Я подготовлю войска к тому месяцу, к которому ты повелишь, – покорно ответил Драгослав. Полоз засмеялся.

– Как только лёд позволит, отплывём мы на Блажен, сын мой, – Полоз положил свою жилистую руку на спину замершего Драгослава. Царь нервно сглотнул.

– Мы же готовим флот на Запад, а не на Восток, – попытался возразить царь. Полоз рассмеялся ещё больше.

– Неужели ты думал, что меня и вправду интересует мир людей? – удивлённо прохрипел Змий. – Неужели ты думал, что земля, которую ты захватишь для меня, моему Духу будет люба, а, царь людей?

Драгослав молчал. Ужас, ледяной ужас пленил его. Царь не мог ответить Полозу, настолько всепоглощающим был страх. Почувствовав настроение царя, Полоз ещё больше рассмеялся. Хрипло, с перекатами. Где-то далеко ответил ему Горыч. Перепугал ящер, наверное, половину города, подумал Драгослав.

– Я думал, у нас уговор, – проговорил, наконец, царь Сваргореи.

– Конечно, уговор, – согласился, отсмеявшись, Полоз. – И ты его исполнить должен. Коли откажешься идти со мной на Богов, тогда отберу у тебя твое сокровище.

– Сокровище? – заикаясь, переспросил Драгослав. – Моя душа и так у тебя, Полоз.

– Злата, дочь твоя, – криво улыбнулся Бог морей, и царь вздрогнул. – Ты в ней души не чаешь. Твоя же душа тебе никогда не была нужна, – хмыкнул Полоз. – А вот царевна… любишь ты свою дочь больше всех на свете, хоть себе в этом признаться боишься.

Полоз был прав, Драгослав любил свою златовласую дочку больше, чем отец любил его самого. Злата, его маленькое чудо, которое преподнесла царю волхва. Драгослав мог проститься даже с Агнией, которую, кажется, успел полюбить, но не с дочерью. Царь был холоден с царевной, но только потому, что этой холодности требовало его положение Наместника Полоза.

– А коли не отступишься от Слова, данного мне, – продолжил Змий, – награжу тебя бессмертием, и станешь ты подобным мне и своей жене, Агнии.

– Агния бессмертна? – забывшись от удивления, спросил царь.

Полоз удивлённо посмотрел на царя:

– Ты что, не знаешь, с кем живёшь? – поинтересовался Бог.

– Нет, я женился на ней, потому как Слово дал, – покачал головой Драгослав.

Полоз продолжал с удивлением смотреть на царя, потом не выдержал и рассмеялся в полную силу.

– Вот не думал, что ты можешь удивить меня, человек, – вытирая слёзы, сказал Змий. Драгослав чувствовал, как им завладевает стыд, а затем и злость. Вновь вернулось то забытое чувство задетой гордости, от которого за десять лет правления царь отвык.

– Ну же, не надо гневаться, – вкрадчиво проговорил Полоз, читая Драгослава. Бог старался сдерживать смех, но у него получалось с трудом. – За то, что рассмешил меня в Чернобога Ночь, награжу тебя и поведаю о том, кто твоя жена на самом деле.