Рик Риордан - Тёмное пророчество [litres]

– Прочь ссссс дороги! – визжала Сссссара. – Сссссейчас я проглочу его целиком!

– Нужно было все-таки приложить его о стену небоскреба! – рычал Лео.

– СТОЙТЕ! – крикнула Джозефина, протискиваясь сквозь толпу.

Ее, конечно, пропустили. Джо оттеснила Хантер Ковальски от добычи и уставилась на Литиерса, как на колесницу с поломанной осью:

– Ты прикрепил маячки к нашим грифонам?

Литиерс потер шею:

– Да. И это сработало.

– Коммоду точно известно, где мы?

В обычное время я бы не стал привлекать внимание разъяренной толпы, но тут был вынужден заговорить.

– Он не врет, – сказал я. – Мы слышали, как Литиерс разговаривал с Коммодом в тронном зале. Лео должен был вам об этом рассказать.

– Я?! – запротестовал Лео. – Эй, поднялась такая суматоха! Я думал, ты… – Его маска упала на лицо, и конец фразы разобрать было невозможно.

Литиерс развел в стороны руки, которые были так изрезаны, словно на них испытывали ножовочную пилу:

– Убейте меня, если хотите. Это ничего не изменит. Коммод уничтожит это место и всех, кто здесь находится.

Талия Грейс выхватила охотничий нож. Но вместо того чтобы выпотрошить воина, она воткнула нож в стоящий рядом кофейный столик.

– Охотницы Артемиды этого не допустят. Мы много раз сражались в битвах, казавшихся безнадежными. Мы потеряли много сестер, но никогда на отступали. В сражении в Старом Сан-Хуане… – Она замолчала.

Было сложно представить Талию, сдерживающую рыдания, но сейчас ей с трудом удавалось сохранять образ непробивной панк-рокерши. Я вспомнил, что Артемида рассказывала мне, когда мы вместе были в изгнании на Делосе… как ее Охотницы и амазонки сражались с гигантом Орионом в Пуэрто-Рико. База амазонок была уничтожена. Многие погибли – Охотницы, которые, если бы не смерть в бою, могли бы жить тысячелетиями. Лестера Пападопулоса вдруг ужаснула мысль об этом.

– Станцию мы не сдадим! – продолжала Талия. – Мы будем биться вместе с Джозефиной и Эмми. Сегодня мы надрали Коммоду его podex [35] Зад (лат.) . . И завтра сделаем то же самое.

Охотницы одобрительно закричали. Возможно, я тоже закричал. Мне всегда нравилось, когда отважные герои вызывались сражаться в битвах, в которые мне не хотелось ввязываться.

Литиерс покачал головой:

– Сегодня вы видели только часть всей мощи Коммода. Ему доступны… огромные ресурсы.

Джозефина фыркнула:

– Во всяком случае, наши друзья сегодня разбили ему нос. Может быть, он не станет нападать завтра. Ему нужно время, чтобы собрать силы.

Лит горько усмехнулся:

– Вы не знаете Коммода так, как я. Вы его просто разозлили. Не станет он ждать. Он никогда не ждет. Завтра первым делом он ударит в полную силу. Он всех нас убьет.

Мне хотелось с ним поспорить. Хотелось думать, что император решит потянуть время, а затем оставит нас в покое, потому что мы хорошо развлекли его на генеральной репетиции, и, возможно, даже пришлет нам коробку шоколадных конфет в качестве извинения.

Но я знал Коммода. Я помнил амфитеатр Флавиев, заваленный трупами. Я помнил списки приговоренных к смерти. Я помнил, как он оскалился, растянул покрытые запекшейся кровью губы и сказал: «Говоришь как мой отец. Хватит мне думать о последствиях!»

– Литиерс прав, – подтвердил я. – Коммод получил от Темного оракула пророчество. Ему нужно уничтожить это место и убить меня завтра до начала церемонии имянаречения. А значит, он нанесет удар утром. Он не любит ждать, если чего-то хочет.

– Мы можем уссссскользнуть, – предложила Сссссара. – Уйти. Ссссспрятатьссссся. Выжить, чтобы сссссразитьссссся ссссс ним ссссснова.

Стоявший позади всех Агамед выразительно указал на драконицу, явно соглашаясь с ее идеей. Стоит задуматься о шансах на успех в грядущей битве, если даже твои мертвые друзья боятся умереть.

Джозефина покачала головой:

– Я никуда не пойду. Это наш дом.

Калипсо кивнула:

– Если Эмми и Джо остаются, то и мы с ними. Они спасли нам жизнь. И мы будем сражаться за них до самой смерти. Правда, Лео?

Лео поднял маску:

– Конечно. Хотя умирать мне уже приходилось, так что я предпочел бы сражаться до смерти кого-то другого. Например, до смерти Человека-Комода…

– Лео, – грозно проговорила Калипсо.

– Да, мы с вами. Им нас ни за что не одолеть.

Джейми протиснулся сквозь Охотниц вперед. Несмотря на внушительные размеры, он двигался так же грациозно, как Агамед, словно скользил по воздуху.

– Я у вас в долгу, – он склонил голову перед Охотницами, передо мной и Мэг, перед Джозефиной и Эмми. – Вы спасли меня из темницы безумца. Но я слышу много разговоров о нас и о них . А меня всегда настораживает, когда говорят так, будто людей легко раз и навсегда поделить на друзей и врагов. Большинство из нас даже не знают друг друга.

Здоровяк обвел рукой всех: Охотниц, бывших Охотниц, бывшего бога, бывшую титаниду, полубогов, женщину-змею, пару грифонов, безголового призрака. А где-то внизу у нас была слониха по имени Ливия. Редко когда мне приходилось видеть более пестрое сборище защитников.

– А вот этот? – Джейми указал на Литиерса. Голос Джейми по-прежнему величественно рокотал, но я уловил в нем тревожные грозовые нотки. – Он теперь друг? И мне придется сражаться бок о бок со своим поработителем?

Хантер Ковальски занесла руку с отверткой:

– Это вряд ли.

– Подожди! – завопил я. – Литиерс может нам пригодиться.

И опять я сам не знал, почему решил заговорить. Это противоречило моей главной цели – всегда оставаться популярным и быть в безопасности.

– Литиерсу известны планы Коммода. Он знает, какую армию император пошлет против нас. И жизнь Литиерса, как и наша жизнь, сейчас под угрозой.

Я рассказал, как Коммод приказал казнить Литиерса и как Литиерс воткнул меч в шею своему бывшему повелителю.

– Мы всссссе равно не можем ему доверять, – прошипела Сссссара.

Толпа, соглашаясь с ней, загомонила. Несколько Охотниц потянулись за оружием.

– Стойте!

Эмми забралась на обеденный стол. Ее длинные волосы выбились из косы, серебристые пряди обрамляли лицо. Руки Эмми были в тесте. Поверх камуфляжного обмундирования на ней был надет фартук с изображением гамбургера и надписью «РУКИ ПРОЧЬ ОТ МОИХ БУЛОК».

И все же блеск в ее глазах напомнил мне о юной царевне с Наксоса, которая вместе с сестрой спрыгнула с обрыва, вверив свою жизнь богам – о царевне, которая предпочла смерть жизни в страхе перед злобным пьяницей-отцом. Никогда не мог подумать, что возраст, седина и утрата былой легкости могут сделать кого-то красивее. Но с Эмми произошло именно это. Стоящая на столе, она была спокойным, непоколебимым центром притяжения всего зала.

– Если кто-то меня не знает, – начала она, – меня зовут Гемифея. Мы с Джо смотрительницы Станции. Мы никогда не отвернемся от того, кто попал в беду, даже если раньше мы с ним были врагами, – она кивнула в сторону Литиерса. – Мы собираем здесь изгоев – сирот, беглецов, людей, которых обижали, над которыми издевались, тех, кому просто некуда больше идти, – она указала на витраж на изогнутом потолке, где лучи солнца подсвечивали зеленые и золотые геометрические фигуры. – Бритомартида, богиня сетей, помогла нам построить это место.