Рик Риордан - Тайный оракул [litres]

Деревья, окружавшие поляну, стояли так тесно, кроны их переплелись так плотно, что пройти между ними было практически невозможно. Зеленый купол у нас над головой пропускал лишь солнечный свет и почти ничего больше. Пролетавший над лесом никогда бы не догадался, что под этим пологом существует открытое пространство.

В дальнем конце поляны стоял ряд фигур, похожих на футбольные манекены, – шесть белых коконов на высоких деревянных кольях и пара громадных дубов, слева и справа. Каждое дерево достигало в высоту, по крайней мере, восьмидесяти футов, и массивные их стволы как будто срослись. Впечатление было такое, словно я смотрю на живые двери.

– Это ворота. В рощу Додоны.

Кривые клинки Мэг убрались, снова превратившись в золотые колечки на средних пальцах.

– Разве мы не в роще?

– Нет… – Я смотрел через поляну на белые коконы, напоминающие мороженое на палочке. Расстояние скрадывало детали, но что-то в них казалось знакомым. Знакомым в связи с чем-то нехорошим. Во мне боролись два желания – подойти поближе и держаться подальше. – Думаю, это что-то вроде передней. Сама роща – там, за теми деревьями.

Мэг настороженно посмотрела через поле.

– Не слышу никаких голосов.

Она была права. Лес притих, деревья словно затаили дыхание.

– Роща знает, что мы здесь, – предположил я. – Ждет, что мы будем делать.

– Тогда надо что-то делать. – Радости в ее голосе не слышалось, но она шагнула вперед, и кости захрустели под ногами.

Лук, пустой колчан и хриплый голос – не самый лучший арсенал для самозащиты, но я все же последовал за ней, стараясь не споткнуться о грудную клетку и не зацепиться за оленьи рога.

Примерно на середине пути через поляну Мэг резко выдохнула и пристально посмотрела на столбы по обе стороны ворот.

Поначалу я не понял, что именно вижу. Каждая стойка была примерно той же высоты, что и распятия, которые римляне устанавливали вдоль дорог для демонстрации незавидной участи преступников. (На мой взгляд, современные билборды намного симпатичнее.) Верхняя половина каждого столба была обмотана комковатой белой тканью, из которой наверху высовывалось что-то похожее на человеческую голову.

Трех подростков слева я не знал, хотя и предположил, что это Сесил, Эллис и Миранда. Изнуренный мужчина справа, с посеревшей кожей и седыми волосами, был, конечно, богом гейзера Поли. Рядом с ним висели мои дети… Остин и Кайла.

Я задрожал так сильно, что даже кости под ногами застучали. Задрожал, потому что узнал идущий от обмотки запах – серы, нефти, толченого лайма и жидкого греческого огня, самой опасной из всех когда-либо созданных субстанций. Гнев и отвращение столкнулись в горле, сражаясь за право вызвать у меня рвоту.

– Чудовище. Их нужно немедленно освободить.

– А что с ними т-т-такое? – спросила, заикаясь, Мэг.

Облечь ответ в слова я не решился. В прошлом мне уже доводилось видеть этот способ казни, и наблюдать его снова желания не было.

Я подбежал к столбу, на котором висел Остин, и попытался расшатать его, но столб был вкопан слишком глубоко. Попытался сорвать обмотку – и только испачкался в сернистой смоле. Вещество было более липучим и твердым, чем муравьиный клей.

– Мэг, мечи! – Я вовсе не был уверен, что от них будет какой-то толк, но ничего другого на ум не приходило.

И тут сверху послышался знакомый рык.

Ветки зашуршали, и из густой кроны к ногам Мэг, совершив кувырок, свалился карпос Персик. Выглядел он так, словно по пути сюда преодолел некоторые препятствия. Из царапин на руках капал персиковый сок. На ногах пятнами темнели синяки.

– Слава богам! – Не могу сказать, что это моя обычная реакция на появление зернового духа, но сейчас его зубы и когти могли оказаться как нельзя кстати. – Мэг, поскорей! Скажи своему другу…

– Аполлон… – с тяжелым вздохом сказала она и указала на туннель, через который мы только что прошли.

Два появившихся из муравейника мужчины были едва ли не самыми крупными представителями своего рода. Каждый по семь футов ростом и примерно по триста фунтов мышц, упакованных в доспехи из конской кожи. Светлые волосы сияли, как серебристые зубные нити. В бородах поблескивали кольца с драгоценными камнями. Каждый нес щит и копье, хотя оружие им, в общем-то, и не требовалось. Выглядели они так, словно могли, не напрягаясь, голыми руками раздавить пушечное ядро.

Узнать их помогли татуировки и круги на щитах. Забыть таких воинов не получится.

– Германцы. – Я машинально шагнул вперед, прикрывая собой Мэг.

Элитные императорские телохранители были в Древнем Риме хладнокровными убийцами. В том, что они подобрели за прошедшие века, я сильно сомневался.

Оба без особой приветливости смотрели на нас. Вытатуированные змеи обвивали их шеи – точь-в-точь как у тех бандитов, что напали на меня в Нью-Йорке. Германцы расступились, и из туннеля выбрался их господин.

За те тысячу девятьсот с чем-то лет, что мы не виделись, Нерон практически не изменился. На вид ему было не больше тридцати, но эти тридцать оставили тяжелый след. Изнуренное лицо и рыхлый живот свидетельствовали о неумеренности во всем. Рот застыл в привычной усмешке. Курчавые волосы переходили в округлую бороду. Подбородок выдавал такую слабость, что у меня даже промелькнуло желание провести кампанию по сбору денег на новую челюсть.

Свое уродство он пытался компенсировать дорогим итальянским костюмом из пурпурной шерсти и серой рубашкой, в распахнутом вороте которой виднелись золотые цепи. Ручной работы кожаные туфли явно не предназначались для прогулок по муравейникам. С другой стороны, Нерон всегда отличался любовью к дорогим непрактичным вещам. И это было, наверно, единственным, что восхищало меня в нем.

– Император Нерон. Зверь.

Он поджал губу.

– Просто Нерон. Рад видеть тебя, мой достопочтенный предок. Извини, что не баловал подношениями последние пару тысячелетий, но вообще-то я обходился без тебя. И у меня неплохо получалось.

Я сжал кулаки. Как бы мне хотелось поразить этого пузатого императора ударом молнии. Жаль только, молний у меня не осталось. И стрел не осталось. И голос ушел. Нерону и его семифутовым громилам-германцам я мог противопоставить бразильскую бандану, пакетик амброзии и ветряные колокольчики.

– Тебе нужен я. Освободи этих полукровок и пусть уйдут вместе с Мэг. Тебе они ничего не сделали.

– С удовольствием их отпущу, как только мы достигнем согласия, – ухмыльнулся Нерон. – Что же касается Мэг… – Он улыбнулся ей. – Ты как, дорогуша?

Девочка не ответила. Лицо ее окаменело и посерело, как у бога гейзера. Персик у ее ног заворчал и зашуршал крылышками.

Один из телохранителей наклонился и сказал что-то на ухо императору. Нерон кивнул: