Марина Ясинская - Лестница героев

– И что там случилось?

– Ванесса разбудила летный камень! – выпалила Вильма.

– Что-о?

– Да-да! Церемония уже закончилась, и Ванесса помогала убираться, когда один из аэролитов рядом с ней зажегся!

– Ты уверена? – недоверчиво спросила Ника.

– Своими глазами видела! – Для убедительности Вильма прижала руки к груди. А потом возмущенно добавила: – Ванессе и так все дается на блюдечке, с самого рождения! Она и богатая, и красивая, и рей Торн! А сейчас еще и летный камень все-таки заполучила – и теперь вообще вне конкуренции. Ну нет в жизни справедливости!

Раньше, возможно, Ника захотела бы что-то ответить. Например, что справедливой жизни никто никому и не обещает и сетовать на отсутствие справедливости бессмысленно – все равно никто не услышит. А если и услышит, то уж точно не поторопится что-то исправлять.

Могла еще сказать, что ни внешность, ни богатство, ни фамилия не гарантируют, что ты будешь самой успешной и самой счастливой. Могла бы добавить, что здесь и сейчас, на мысе Горн, на грани поражения в войне, всерьез беспокоиться о какой-то там личной конкуренции просто глупо! Да, могла бы. Но Ника взглянула на Вильму, увидела, как неподдельно искренне девушка переживает, – и внезапно очень четко осознала, какой длинный путь она сама прошла за последние несколько месяцев.

Ника не раз задумывалась о том, что все вокруг нее растут, развиваются и меняются. Ансель получил официальное назначение механикера, создал уникальный, самый быстрый авион Империи и заработал репутацию лучшего специалиста по конструированию и ремонту авионов на базе – более чем впечатляющие результаты! На фоне всего этого он стал еще более уверенным в себе и словно даже похорошел, несмотря на то что его гардероб окончательно растерял остатки образа благовоспитанного джентльмена, а отросшие почти до плеч волосы и вовсе вопиюще не соответствовали этикету. Впрочем, его внешность к делу совершенно не относится.

Ванесса бросила привычный ей Сирион, разорвала отношения с матерью, оставила позади налаженную, устроенную жизнь и улетела, по сути, в никуда – на мыс Горн. За время, проведенное на базе, она прилично освоила профессию механикеры, стала первым в Арамантиде летным стрелком. Да и характер у нее заметно улучшился: она словно повзрослела, поумнела и растеряла изрядную часть своей надменности, наглости и гонора. Возможно, именно потому этой новой, сильно изменившейся Ванессе удалось сделать то, что не вышло у прежней, – разбудить аэролит.

И только Ника все такая же, как раньше. Как была сомневающейся в своих силах девушкой из провинции, так ею и осталась. И ни самый крупный аэролит, ни назначение авионерой, ни воздушные бои ничего не изменили у нее внутри, там она все такая же: колеблющаяся, переживающая из-за пустяков, принимающая мелочи близко к сердцу…

И только сейчас, глядя, как Вильма волнуется из-за вещей, которые когда-то и для нее самой имели значение, а теперь потеряли всякую важность, Ника с удовлетворением поняла, что она все же не стояла все это время на месте, она тоже набралась опыта, закалилась и пересмотрела многие ценности. И осознавать это было очень приятно.

– Для лучшего тайного агента ты становишься опасно предсказуемым, – заметила шеф, мягко подходя к Тайреку ближе.

– И давно вы меня пасли? – угрюмо осведомился юноша, прекрасно понимая, что шеф здесь оказалась совершенно неслучайно.

Бежать Тайрек и не думал; он не сомневался, что позади него, перекрывая путь к отступлению, наверняка уже стоят люди.

– Ты еще не пересек черту города, – не без удовольствия ответила шеф. – Значит, продался своей так называемой родине?

– Формально Арамантида и есть моя родина, – буркнул Тайрек. – И не продался, а вернулся. Да и то только после того, как вы выжали из меня все, что могли, а потом попытались убить.

– Ты становился опасен и чрезмерно самоуверен. Слишком много знал и обзавелся слишком сильными эмоциональными связями с так называемыми друзьями.

– Да, мы уже давно выяснили, что эмоциональная привязанность для агента зуру – это самый страшный проступок, – с сарказмом протянул Тайрек. – Удивительно, что вы столько лет медлили с моей семьей!

– Эмоциональная привязанность, если уж она сформировалась, – это отличный поводок, за который можно тянуть туда, куда нужно. Что касается твоей семьи…

Шеф засунула руки в карманы своего неизменного черного кожаного плаща и замолчала.

– Ну? – не выдержал Тайрек.

– Можешь не верить, но мы непричастны к их гибели. Банальная инфлюэнца, стремительно перешедшая в пневмонию. Да, вот так все просто и печально.

Тайрек сглотнул, глядя ей в спину.

– Даже если это и правда, меня убить пыталась точно не инфлюэнца.

– Мы лишились поводка, за который все эти годы тебя держали, и решили не рисковать, – спокойно подтвердила шеф. – Но и ты не стал медлить и отплатил предательством и изменой.

– Считаете, попытка убийства – не предательство с вашей стороны? Или, по-вашему, это недостаточный повод, чтобы разочароваться в своем работодателе? – фыркнул юноша.

Шеф принялась медленно, палец за пальцем, стягивать с рук кожаные перчатки.

– Я считаю, что ты сделал большую ошибку, когда решил переметнуться на сторону проигравшего, – неторопливо ответила она. – Считаю, что ты как-то вдруг разом растерял все свои навыки и стал действовать удручающе прямолинейно. А еще считаю, что твой план никуда не годен. Ну, положим, тебе бы удалось каким-то чудом заполучить эти аэролиты – кстати, как ты их собирался уносить? По карманам рассовать? В любом случае, если бы даже ты привез их на мыс Горн, что бы это вам дало? Несколько десятков испуганных, необученных и ни на что не годных авионеров-мужчин, которые никогда не знали, что это вообще такое – быть мужчиной?

Черные перчатки упали на пол, шеф достала из кармана и зажала в ладони какой-то небольшой предмет; в полутьме Тайрек не разглядел, что это.

– У вас на эти аэролиты, я так понимаю, куда лучшие планы? – кротко осведомился Тайрек.

Шеф неопределенно кивнула. Что-то в выражении ее лица смутило юношу, и тут его внезапно осенило:

– Да у вас же их нет! Кто-то увел аэролиты прямо у вас из-под носа!

Выражение лица шефа стало совершенно непроницаемым, и Тайрек, увидев в этом подтверждение своей догадки, рассмеялся.

Смех прервался от резкого удара в солнечное сплетение, который заставил юношу согнуться пополам и жадно глотать воздух. Шторм побери, шеф умела бить!

Тайрек с трудом разогнулся и увидел, как та спокойно надевает на руку металлический кастет.

– Пришла пора платить за предательство, Тайрек, – тихо сказала шеф.

Юноша постарался перевести дыхание и подобрался. Годы, проведенные в качестве агента Третьего континента, давно отучили его испытывать вину за то, что джентльмены изначально физически сильнее дам, и стесняться использовать эту силу. Да, у шефа кастет и наверняка хорошие навыки боя, но, как ни крути, она – миниатюрная дама, а он пусть и не крупный, но все-таки довольно крепкий юноша; он точно сумеет дать отпор! Разумеется, постарается сделать это аккуратно и не причинить шефу слишком много боли; все же в нем еще осталось достаточно много от воспитания, которое он получил в Арамантиде. Пожалуй, он просто скрутит ее, обездвижит – и оставит тут. Раньше или позже свои шефа найдут и освободят. А он к тому времени будет таков.