Ад Вороновский - Половина солнца

Особенно если ты не говорил.

Я пролежал так полчаса. Мог бы и час, если бы мне не стало холодно. Впрочем, это меня волновало сейчас меньше всего. Заботило другое.

То, что это место придётся покинуть. Иначе нас всех превратят в топливо.

Я чувствовал себя уже достаточно неуютно оттого, что вечно подслушиваю.

Но это было важно.

Мне надо знать.

Ту девушку, Александру, вызвали к директору ещё вчера, когда я рассказал о том, что видел. И сегодня снова вёлся допрос с её участием.

– Так вы говорите, что никогда не были в комнате, которую мы описываем?

Саша, как её все называли, кивнула. Выглядела она усталой и напряжённой.

– Нет, я не была там. И мой брат тут ни при чём. Он же всё время был с вами. Был с вами…

Директор кивнул. Рядом стояли Крозье и на этот раз Туманная. Больше учителей не было.

Я отошёл в тень, когда суровая женщина бросила на меня взгляд, но, ничего не заподозрив, снова посмотрела на ученицу.

Директор вздохнул.

– У нас и действительно нет никаких сведений. Пожарная тревога не сработала, камеры в тот момент были обесточены. Просто безумие. Такое мог сделать только тот, у кого есть доступ ко всему оборудованию. Как ваш брат, юная леди.

Александра поджала губы. Она не знала, что ответить.

– Да, разумеется. А кроме моего брата, работающего на ваших Сов, как раб, доступ есть у всех учителей.

Директор некоторое время раздумывал. Сцепив руки в замок, он ответил своим обычным, безумно усталым тоном:

– Не у всех, дорогая. Не у всех.

Александра внимательно посмотрела на Крозье и Туманную, но быстро опустила взгляд обратно в стол.

Она поняла.

Допуск есть только у этих троих и их подчинённых. Включая Бенджамина, помощника Крозье.

Девушка молчала.

Но тишину нарушил стук в дверь. Директор задумчиво пригласил войти, хоть и знал, что не особо этично впускать посторонних на своеобразный допрос.

Но когда дверь открылась, за ней показалась рыжая макушка. Я вздрогнул, отступив назад.

Это был Дэмиан.

Он помахал рукой, в которой держал небольшой предмет.

– Здрасте. А я тут нашёл кое-что. Когда мы с Джонни встретились в коридоре, у него выпало это, а он и не заметил. Куда-то торопился. Я хотел его вернуть, да только не знаю, в какой комнате он живёт…

Я внимательно смотрел на предмет. Это был тот самый пульт, который он отобрал у меня в комнате Олеана и его соседа.

Я был не в своём теле, но почувствовал, как трясутся бесплотные коленки.

Дэмиан прошёл, бросив быстрый взгляд на Александру. Та уставилась на стол ещё пристальнее. Директор взял предмет из рук юноши, и удивление на лице руководителя лицея тут же сменилось строгим, мрачным и напряжённым выражением.

– Вы уверены, что это выпало из кармана юного Джонатана?

Дэмиан утвердительно кивнул.

– Ну конечно, можете отпечатки проверить, если хотите. Я, правда, это уже некоторым друзьям показал, спрашивая, не знают ли они, где Джонни живёт.

Директор посмотрел на него подозрительно, но после отдал пульт Туманной.

– Передай это полиции, они сейчас в отведённом им кабинете. Пусть снимут отпечатки, они привезли специалиста по этому делу.

Женщина кивнула и взяла пульт, а Дэмиан вскинул брови, изображая или действительно почувствовав удивление.

– Вы серьёзно? Я же просто пошутил. Мне бы отдать это парню, а то будет искать…

– Это очень опасная вещь, Дэмиан. – Когда Туманная выходила из кабинета, то слегка задела плечо Куина, и тот вздрогнул, бросив на неё полный ледяной ненависти взгляд.

Я смотрел ей вслед скорее с испугом.

– Если отпечатки совпадут, приведите сюда владельца.

Я занервничал. Даже не помню, как вернулся в своё тело. Просто очнулся в кровати, глядя на ярко мигающую лампочку. И зачем я включил свет днём? Я не знал. Глаза заслезились.

Я перевернулся на бок, стараясь дышать глубже. Мехькюр сладко потянулась на полу и впилась в меня пристальным взглядом, отчего я лишь зажмурился ещё сильнее.

Этого просто не может быть. Меня ведь только избавили от пребывания в том гнилом месте, вытащили из той тюрьмы, из той психиатрической клиники… Сколько можно уже, сколько можно меня мучить?

Я потянулся к кошке, взял её на руки и прижал к себе. Та противилась, но после пары моих уверенных объятий, сдалась. Я отпустил Мехькюр и медленно лёг обратно на кровать.

«Мама. Прости меня», – я смотрел на лампу, чувствуя жжение в глазах. «Я так виноват… Он так виноват… Мы».

Райан III ухмыльнулся в тишине одинокой комнаты. Я почувствовал его пальцы в своих волосах и то, как он шепчет: всё будет нормально.

Я прогнал его прочь, взбесившись. Вскочил с кровати, подошёл к зеркалу и уставился в него: глаза казались злыми, настолько злыми, что в них отражался день, когда я впервые дал волю своему «второму я». Кровь, безумие, а после – затмение, не дающее осознать полноту той страшной картины, которую я лишь обрывками видел потом во снах.

Кровь. Правда. Кровь. Много крови.

Но не огонь.

Огня не было…

Никогда.

Я встал с песка, отряхнулся и поплёлся в обход – вокруг лицея, мимо стадиона, по обломкам скал на обрывах острова. Наши недельные или чуть меньше каникулы подходили в концу, и пощады ждать не следовало. Что будет завтра? Ещё и Куинам надо об этом рассказать.

Я спрыгнул с камня на камень, но, не устояв, зацепился рукой за обломок скалы, оцарапав ладонь в кровь. Это не было так больно по сравнению со смертями, которые я уже пережил, но неприятно саднило, и я боялся занести какую-либо инфекцию. От болезней бессмертие не спасало. А иметь ещё и механическую руку мне не хотелось.

Я забрался назад и, убрав раненую ладонь в карман куртки, направился обратно. Вбил дневной код, хотя уже вечерело, прошёл по коридору и, что не было особо необычным, наткнулся на Дэмиана. Он шёл в задумчивости и чуть не налетел на меня.

– Неистовый гон! [6] Дэмиан выругался, заменив привычное «чёрт» на прозвище, данное своре сверхъестественных собак из скандинавской мифологии, преследующих грешников или предвещающих гибель тем, кто их увидит. Хэллебор, – он оглядел меня равнодушно и больше взгляда не поднимал. Ну да. Обычный мусор. – Я мог тебя снести и убить.

Я не ответил. Отвернулся и зашагал к себе. Дэмиан шёл следом, видимо, в свою комнату. К величайшему удивлению, он продолжил разговор, который я не поддержал:

– Я слышал болтовню Лаллукки о том, что сделал безумец ла Бэйл. Перепугался, наверное, Хэллебор? По-моему, у тебя даже остался синяк на шее, – я опустил взгляд, не желая смотреть на то, как Дэмиан показывает на собственный шрам на шее, точнее, его часть. – Вот здесь. Ну, заживёт.

Он ухмыльнулся, и я услышал тихий хриплый смешок. Дэмиан почувствовал иронию в собственных словах.