Дмитрий Скирюк - Кукушка [litres]

– Я сказал?

– Ты. «Приходи» и «Потом». Сказал, хоть меня не видел, и сразу ушёл.

Жуга нахмурился. Потёр лоб.

– Не помню, – признался он. – Совершенно не помню… Я действительно это говорил?

– Да.

– Не помню.

Они вышли на улицу канатчиков, за кожевенные склады, и вскоре уже стояли перед небольшим двухэтажным домом, оказавшимся корчмой. Тронутая ржавчиной вывеска изображала лису, вставшую на задние лапки.

– Мы пришли, – сказал Жуга, отворяя дверь.

Внутри было просторно и тихо. Посетителей – раз, два и обчёлся. Девушка из прислуги скучала в уголке, мечтательно уставившись в мутное окошко, парнишка за стойкой выцарапывал на дереве узоры с помощью ножа. Завидев Рутгера и Жугу, оба встрепенулись и выжидающе на них уставились.

Жуга без предисловий направился к стойке.

– Покличь хозяйку, – попросил он.

– А зачем вам? – отозвался тот. – Коль надо комнату, еды или чего ещё, так я могу подать.

– Позови хозяйку, парень, – повторил с нажимом травник. – Надо.

Тот помедлил и ушёл, а вскоре показалась пожилая дородная тётка в чистом платье и белом чепце.

– День добрый, святой отец, – поздоровалась она и сделала книксен. – Чем могу служить?

Жуга вгляделся ей в лицо.

– Мефрау Марта? – спросил он.

– Да… – немного растерялась та. – Простите?..

– Вы меня не помните?

Женщина вгляделась ему в лицо и вдруг ахнула. Поднесла ладонь к губам. Рутгер в жизни не видал, чтобы за пару мгновений у человека на лице сменилось столько выражений – от недоверия и подозрения до радости и страха.

– Силы Небесные! Ты!..

– Тс-с! – Жуга тоже поднёс палец к губам. – Не называйте имён.

– Что ты здесь делаешь?

– Мне нужна ваша помощь. Ничего особенного, просто надо присмотреть за одним э-э… человечком. Я сейчас всё расскажу.

– Погоди, погоди… у меня голова идёт кругом. Пойдём-ка на кухню. Эй, а это кто? Твой приятель? – Жуга кивнул. – Я скажу, чтобы ему дали вина и чего-нибудь поесть.

– Он не пьёт вина.

– Ох, ну тогда я не знаю… Есть бульон с яйцом, молочный суп, устрицы, жареное мясо в белом соусе со сливками. Что вам предложить, молодой человек?

– Молочный суп – это очень хорошо, – неожиданно скрипучим голосом сказал Рутгер. – И мясо тоже. Если можно, с кровью и без соуса.

Мефрау Марта, до того глядевшая ему в лицо, вздрогнула и отвела глаза, а он вдруг сызнова почуял зверский голод – ночные превращения давали о себе знать. Травник и хозяйка удалились за занавеску, а Рутгеру принесли здоровенную миску солёной лапши в молоке и большой кусок полупрожаренного мяса, края которого свешивались с тарелки. Рутгер с трудом подавил желание схватить его руками. Шумно сглотнув, он поставил корзину и взялся за ложку. Девочка и парень за стойкой с любопытством глядели, как он расправляется сперва с супом, потом с жарким.

В последнее время слух у Рутгера значительно обострился – даже в человечьем облике он слышал лучше, чем другие люди, и всё равно на кухне говорили слишком тихо, только изредка до наёмника доносилась пара слов, вроде: «…совсем ещё девчонка…», «…надо присмотреть…» и «…как-нибудь пристроить…». Рутгер догадался, что речь шла о Сусанне. К тому времени, когда Жуга показался из-за занавески, он уже покончил с обедом и теперь сидел в молчаливой задумчивости, крутил перед собою ложку и хмуро разглядывал ряды пивных и винных бочек вдоль стены.

– Всё. Теперь домой, – с облегчением объявил Жуга. – Кажется, она согласна.

– Откуда ты её знаешь?

– Мы давние знакомые, – уклончиво ответил он. – Пошли.

Перевалило за полдень. С моря подул ветерок, стало прохладнее. Назад шли торопливо, срезая дорогу переулками. Оба рынка обошли стороной.

– Я ничего не понимаю, – наконец признался Рутгер. – Кто ты всё-таки такой, а? Одни тебя страшатся как огня, другие преследуют, третьи на тебя чуть ли не молятся, а гильдия воров тебя боится даже трогать. Кто ты? Чернокнижник?

– Я травник. Знахарь.

– Ха! Думаешь, я поверю? Да тебя тут каждая собака знает, но молчит! Никакой ты не травник – это всё из книжек, это всё ерунда. В чём твоя сила?

– Долго объяснять, – ответил Жуга, – да и не нужно. Скажем так: когда-то в прошлом я многим наступил на больную мозоль…

Он умолк.

– Ну? А потом? – подначил его Рутгер. – Договаривай!

– А потом я срезал им эту самую мозоль. Так что у людей есть повод помнить и плохое, и хорошее. Достаточно?

Рутгер растерялся.

– В общем, да, – признал он. – Что ты собираешься делать?

– Нужно время. Ещё немного времени. Но мне очень трудно сдерживать.

– В смысле – сдерживать? Это ты о чём?

– О Силе. Ты не поймёшь.

– Почему не пойму? – возразил наёмник. – Может, как раз пойму! Мне рассказывала Зерги. Она даже сказала, что у меня есть талант к магии.

– Талант к магии? – Травник с интересом присмотрелся к Рутгеру. – Может быть, может быть… Впрочем, не знаю. Надо будет испытать тебя ножом, когда всё кончится. Ты знаешь, что не каждый способен колдовать?

– Ну.

– Знаешь, что Сила копится и расходуется?

– Ну.

– Знаешь, что ею можно творить добрые дела, а можно недобрые?

– Ну.

– Заладил: «ну» да «ну»… Баранки гну. Так вот. Так получилось, что во мне сейчас скопилось столько этой самой Силы, что я и есть Сила.

– Так это же замечательно!

– Дурак ты, Рутгер. Впрочем, ладно, это мы обсуждать сейчас не будем. Важно другое: чтобы использовать такую прорву, дать ей выход, нужен кто-то другой. Не я.

– Почему?

– Потому, что я с таким потоком не справлюсь, ибо я и есть поток. Меня не будет, если, так скажем, рухнет плотина. Сила ворвётся в мир, и, пока она не рассеется, все, у кого есть даже самые слабенькие способности к колдовству, натворят таких дел… Кругом война, ненависть, злоба. До конца света, думаю, не дойдёт, но кошмар будет ещё тот. Есть три ребёнка. Верней, они почти уже и не дети. Их я и ищу. Среди них есть девочка, которая сильней меня. Но женщина не копит силу, только преобразует готовую, как мельница, которая не заставляет воду течь, а лишь вбирает силу падающей воды.

– И где она? И для чего другие двое?

– Долго объяснять. Где они, скоро узнаем. А пока нужно как можно дольше сдерживать плотину. Изо всех сил. Сдерживать плотину и стравливать воду. Совсем по чуть-чуть.

– Вот как! – изумился Рутгер. – И как ты думаешь это делать?

– Как всегда, – двусмысленно ответил Жуга.

Наёмник вдруг рассвирепел.

– Ну а на кой тогда Зерги с тобою связалась? – закричал он, тряся корзиной так, что из неё посыпалась снедь. – Зачем мне болтаться при тебе? Зачем ты мне вообще всё это говоришь?! А?

Прохожие шарахнулись в стороны, но Жуга, казалось, не обратил на это никакого внимания – присел и принялся собирать в подол рясы выпавшие на мостовую яблоки, хлеб и сыр. Пара яблок досталась ушлым мальчишкам. Жуга не стал их гнать.