Синда Чайма - Королева в изгнании [litres]

«Фиона ничего не знала, – понял юноша. – А я-то думал, они все друг другу рассказывают. Интересно, почему брат сохранил это от нее в секрете?»

Мифис пихнул Мику локтем. Тот недовольно поднял голову, собираясь одернуть кузена. Вчерашние унижения и увечья стоили… ну почти стоили того, чтобы увидеть изумление на лице Мики Байяра. Однако изумление продлилось недолго.

Враги скрестили взгляды.

– Кровь и кости! Алистер, что с тобой произошло? – Черноволосый чародей дотронулся до своей скулы. – Опять ввязался в драку?

Мифис хихикнул и перевел глаза с Хана на Мику.

– Упал с лестницы, – ответил Алистер. – Чудом не свернул шею.

– Может, тебе следует внимательнее глядеть под ноги? – лениво потягиваясь, предположил Байяр.

Недоумение Фионы сменилось яростью. Чародейка замахнулась и запустила в голову брата книгой. Мика успел увернуться, и та со свистом пронеслась мимо цели, с грохотом ударившись о стену.

Мастер развернулся и серьезно глянул на учеников, однако в разборки Байяров решил не вмешиваться. Уил Матис поднял орудие преступления и протянул его Фионе. Чародейка уселась рядом с другом и раскрыла книгу. Ее бледные щеки заметно покраснели.

«У девчонки отлично поставлен бросок», – взял на заметку Хан.

Ему стало любопытно, что же происходит между братом и сестрой.

Они с Танцующим с Огнем уселись за стол в углу, взяли по книге и принялись переносить на бумагу тезисы из заданных глав, а затем обменялись конспектами и переписали их друг у друга.

Несколько раз Хан поднимал голову и натыкался на пристальный взгляд Фионы. Голубые глаза чародейки в свете мерцающей свечи казали почти фиалковыми, а белоснежные пальцы девушки сжимали лежавшую перед ней книгу.

«Что смотришь, девчонка? – произнес про себя Хан, массируя больную голову. – Да, вот такой я теперь красавчик, ничего не скажешь. Спасибо твоему братцу».

В мире благородных аристократов враги часто пировали, танцевали и мило друг с другом беседовали, поджидая удобного случая, чтобы всадить в спину нож.

В десять вечера Хан отложил записи и принялся перечитывать главу «Врата в Эдиеон» учебника Кинли. До настоящего момента возвращаться в мир грез Хан не планировал, так что теперь нужно было быстро восполнять пробелы.

В одиннадцать Мика собрал со стола бумаги с книгами и сложил их в свою суму. Он надел плащ, перекинул суму на плечо и подошел к мастеру, чтобы забрать проходной лист, который требовался, если засиживался в библиотеке после отбоя, наступавшего в десять вечера.

Похоже, Байяр решил, что на сегодня учебы с него достаточно.

Хан изо всех сил старался сосредоточиться на чтении, а не раздумывать о планах Мики.

Колокола Мистверка пробили четверть двенадцатого. Переглянувшись с Танцующим с Огнем, Хан сложил бумаги и учебник Кинли в суму. Горец последовал примеру друга.

Алистер поднялся, потянулся, морщась от боли, и накинул на одну руку поверх сумы шерстяной плащ.

Юноша кивнул наблюдающему мужчине, который поднял голову от книги.

– Мы на сегодня все, – сказал Хан.

Танцующий с Огнем подошел к мастеру за проходными листами. В этот момент Мифис Мандер покосился на Алистера и прошептал:

– Будь осторожен на обратном пути. На первой ступеньке и поскользнуться недолго.

– Прошу прощения? – обернулся Хан. – Ты что-то мне сказал?

Он подошел к Мифису и склонился к нему, якобы чтобы лучше расслышать.

Мандер хмыкнул. Судя по всему, он набирался смелости, чтобы сказать что-то еще, пристально вглядываясь в вежливую позу Алистера.

– Осторожнее, говорю. Там… Эй-эй!

У Мифиса перехватило дыхание, когда он ощутил, как его бриджи от пояса до лодыжек оказались так ловко вспороты лезвием ножа, что никто ничего не заметил. Мандер обеими руками ухватился за штаны, стараясь удержать их на месте.

– Тебе повезло, что я мастерски управляюсь с ножом обеими руками, – тихо произнес Хан и затем чуть громче добавил: – Это тебе следовало бы поберечься. Опасно разгуливать на таком холоде, сверкая пятой точкой.

Сидевшие за соседним столиком развернулись и ошеломленно наблюдали за сценой. Фиона чуть привстала, но затем снова уселась.

Хан предположил, что Мифис не полезет за амулетом, поскольку теперь обе его руки были заняты.

Танцующий с Огнем забрал проходные листы у мастера, а пока его друг подхватил со стола фонарь и вышел в коридор. Вместо того чтобы свернуть в боковую дверь, юноши поднялись по широкой лестнице на третий этаж и нырнули в один из кабинетов. Пока горец привязывал веревку, Хан погасил фонарь. Затем он отодвинул задвижку на ставнях здоровой рукой и, распахнув окно, вдохнул прохладный ночной воздух.

Всю жизнь Хана запирали в местах, где он не желал находиться, а туда, куда хотелось, его не пускали. Так что Алистер с юного возраста знал о побегах все.

Однако управляться всего лишь одной здоровой рукой было сложно. К счастью, рядом был Танцующий с Огнем.

Взобравшись на широкий подоконник, Хан свесил ноги и спрыгнул на крышу крытой галереи, которая располагалась в нескольких метрах под окном. Черепица не выдержала веса юноши и с оглушительным грохотом обрушилась на каменную дорожку, где разлетелась на мелкие осколки. Хан застыл, но на шум никто не прибежал.

«Теряешь сноровку, Алистер», – сказал себе бывший вор.

Танцующий с Огнем вместе с потушенным фонарем спустился следом. Друзья бесшумно прокрались по крыше прямо над переходом, по которому мог в этот момент шагать любой караульный или любопытный мастер. Крытые галереи были хороши тем, что позволяли перемещаться незаметно, образуя сеть запутанных путей почти в любом нужном направлении.

Похоже, после отбоя никто сегодня не гулял, за исключением двоих возлюбленных в плащах с капюшонами. Они прятались в месте, где тропа вплотную проходила у стены Мистверка, плотно прижимались друг к дружке, держались за руки и обменивались тихими перешептываниями.

Хан с тоской подумал о Птахе. Юноше стало интересно: вспоминала ли она о нем? Наверняка нет. Девушка ясно дала понять, что больше не желает видеть бывшего возлюбленного. Затаившаяся парочка не обратила никакого внимания на Хана и Танцующего с Огнем, которые как призраки проплыли над их головами.

Они прокрались вдоль стены к учебному корпусу Мистверка. Хан выудил из-под плаща нож и, просунув лезвие между ставней, откинул крючок. Юноша распахнул окно и заглянул в пустую классную комнату. Сев на подоконник, он развернулся и спрыгнул на пол уже внутри. Танцующий с Огнем передал другу фонарь и спустился следом.

«Да… Леонтус явно не это имел в виду, когда велел мне отдыхать», – подумал Хан, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в плече.