Стивен Дональдсон - Внутренняя война. Том 2 [litres]

«Это не оскорбление», – сказала она себе. Король Бифальт и его спутники не замечали ее, ожидая, когда она к ним подъедет. Такова была ее роль в королевстве мужа – быть рядом. Они предполагали, что она осталась в стороне, чтобы не помешать разговору.

Мало кто из них увидел произошедшие в ней перемены. Королева обсуждала их с Третьим Отцом. Король Бифальт знал правду. Но Кламат, Эрепос и первый капитан слышали только в общих чертах о том, что с ней недавно произошло в Амике. Даже Джаспид был не более чем зрителем, да и то только в конце. Теперь она стала настоящей королевой Амики, а не тем, чем была раньше. Но разве могла она ожидать от свиты своего мужа понимания этого факта?

Время работало против нее, как и против Бифальта и против Беллегера. И Эстии требовалось действовать, прежде чем случится что-нибудь, что сможет ей помешать.

«Боги», – вздохнула она про себя. Вслух же тихо сказала:

– Командир Крейн, пожалуйста, передайте королю Бифальту, что я должна поговорить с ним. Когда он попросит меня подождать, а он непременно попросит в сложившихся обстоятельствах, скажите ему, что я не могу ждать.

Командир подвел коня ближе.

– Как прикажете, ваше величество.

Однако он не торопился. Коротко подстриженная борода скрывала выражение его лица, но восходящее солнце выдавало в его глазах цвета песчаника легкое беспокойство.

– Но, ваше величество, позвольте спросить. Вы уверены в том, что хотите сделать? Мы можем понадобиться здесь.

Королева Эстия более строго, чем хотела, ответила:

– Я не девочка, сэр. Уверенность – это для детей. Я переросла ее.

Затем ей в голову пришла еще одна мысль.

– По дороге передайте монаху, что он должен сделать выбор в ближайшее время. Он может упустить свой шанс.

Нахмурившись, Крейн повторил:

– Как прикажете, ваше величество, – он щелкнул поводьями, пришпорил коня и направился в сторону компании, собравшейся вокруг короля Бифальта. На полпути он остановился, чтобы передать слова королевы Третьему Отцу. И, наконец, подъехал к королю.

Ветер трепал волосы Эстии. Казалось, он заглушал все звуки. Когда лошади, волы и иллиры потащили свой груз следом за повозкой господина Унгабуэя, а стрелки стали вытягиваться вдоль каравана, толпа горожан смолкла, будто наблюдала за скопищем призраков. Будто знала, что никогда больше не увидит ни каравана, ни его конвоя.

Командир Крейн что-то сказал, король Бифальт что-то ему ответил. Ветер уносил слова, и Эстия не слышала их. Но она прочитала гнев в самой манере ее мужа держаться на коне, в его быстром, резком жесте. Теперь наконец все его спутники посмотрели на нее. Посмотрели, без сомнения, неодобрительно. Тем не менее, Эстия доверяла Крейну. Он был амиканцем, и он был всецело предан ей. Если король Бифальт захотел бы отослать его прочь, ему пришлось бы вызвать на помощь телохранителей. Генерал Кламат и Матт не смогли бы дать отпор гвардейцу королевы-консорта. А у земского начальника Эрепоса вообще не было ни единого шанса.

Командир стоял на своем. Король Бифальт что-то рявкнул в ответ, Эстия почти услышала за шумом ветра проклятие. Резким рывком он развернул коня и вместе с Крейном поехал к жене.

Телохранители отправились следом. Принц Джаспид приказал им остановиться. У Эстии еще было время порадоваться, что король останется с ней наедине. Но совсем скоро ей придется взглянуть в его лицо.

Бифальт оставил свое оружие и доспехи в Кулаке. Несмотря на холод, на нем не было плаща: он любил свежий воздух. Возможно, на нем сейчас были те же рубашка, брюки и ботинки коричневого цвета, что и в день их свадьбы. Королева никогда не видела, чтобы ее муж баловал себя дорогими тканями, да и любыми другими предметами роскоши. Он оставался тем самым человеком, за которого она вышла замуж. Даже сейчас жар его взгляда заставлял ее кожу пылать.

В то же время Эстия до боли осознавала, что он не был тем же человеком, за которого она вышла замуж. Он уже не мог сидеть прямо в седле. Его плечи стали покатыми. Появились новые морщины вокруг рта, под глазами. А с тех пор, как она призналась ему, что обладает даром к магии, он постарел еще больше. И теперь маска гнева, появлявшаяся на его лице всякий раз, когда он пытался защититься от Эстии, была скорее тщетной попыткой скрыть свое полное поражение.

Но у него все еще оставались силы сердиться. Стремительно натянув перед ней поводья, он спросил:

– Прямо сейчас , миледи? Вам требуется поговорить со мной сейчас ?

Королева Эстия ответила ему своей самой милой улыбкой – она часто так делала во время их споров в совете.

– И наедине, милорд. У нас не будет другой возможности.

– Так вы решили вернуться в Амику, – резко ответил он. – Поэтому вы и взяли с собой свой эскорт. И что? Вы уже ездили к себе много раз. Что в этом такого срочного сейчас ?

Вы разве не видите, что в этой войне нам не останется никакой надежды, если Сет Унгабуэй не преуспеет в выполнении своей задачи?

После девятнадцати лет брака сердце Эстии все еще трепетало, когда он говорил с ней так грубо. Она заставила себя улыбнуться еще уверенней.

– Наедине , милорд, – настаивала она. – Когда вы услышите меня, вы поймете.

Она боялась, что муж потеряет самообладание. Его предал принц Лоум, у него похитили Элгарта, его раздражала необходимость принять помощь от господина Унгабуэя. И он ненавидел магию. Он ненавидел всех магов. Несмотря на внутренние сомнения короля, его мрачный, хмурый вид был равносилен угрозе. Доведенный до предела Бифальт был способен ударить свою жену. Среагировав на напряжение хозяина, лошадь короля попыталась сделать пару шагов назад.

Бифальт прикусил губу так сильно, что пошла кровь. Его лицо скривилось. Хрипло, словно потеряв голос – или силу воли – он сдался:

– Как скажете, миледи.

Прежде чем король Бифальт успел бы передумать, прежде чем его успели бы отвлечь по какому-нибудь вопросу, королева Эстия обратилась к Крейну:

– Нас не тревожить, командир. – Приказ, а не утверждение. И королева поехала вниз с холма. Она намеренно уезжала как можно дальше от своего эскорта, от спутников короля Бифальта, от выступающего в путь каравана.

Продолжая кусать губу, король последовал за ней.

Эстия остановилась только когда стала уверена, что их не услышат, даже если Бифальт будет кричать на нее. На какое-то мгновение она засомневалась, не стоит ли спешиться. Но если он тоже сойдет с коня, он может почувствовать себя в невыгодном положении. С другой стороны, если он останется в седле, он будет возвышаться над ней. И тогда она будет в невыгодном положении. Развернув лошадь, Эстия направилась к мужу, остановившись, когда они оказались почти лицом к лицу друг с другом.