Лиан Мерсиэль - Последний полет [litres]

Но в яйцах скверны не было – пока в них чувствовался один лишь намек на нее, бесплотный, как тень, и Иссейя, нить за нитью, вытянула эту тень из нерожденных птиц, приняв ее в собственное тело.

Она волновалась, что ей станет хуже, но этого не произошло: лишь в животе появилась какая-то тяжесть, как будто она проглотила больше, чем могла переварить, да перед глазами проплывали черные пятна, если она резко поворачивала голову. Да еще руки и ноги окоченели, и она, как ни пыталась, не могла разогнать в них кровь.

Но она все еще в состоянии двигаться и довести задуманное до конца, а это главное.

Ревас ждала ее на стене замка, на своем любимом месте. Раньше там сидело еще с десяток грифонов – они чистили перья, сотрясали воздух возмущенными криками или с надменным видом игнорировали друг друга, – теперь же не осталось никого, кроме старой черной грифоницы, одинокий силуэт которой четко вырисовывался на фоне светлеющего неба.

Заметив Иссейю, Ревас бросилась вниз. Два взмаха гигантских крыльев – и грифоница приземлилась рядом со своей хозяйкой. Ревас обнюхала сверток с яйцами, перья на ее затылке встали дыбом от любопытства. Иссейя шикнула, грифоница ответила обиженным фырканьем и отвернулась.

Когда Иссейя забралась в старое скрипучее седло, верно служившее ей столько лет, ее душа болезненно сжалась. Скорее всего, этот полет станет для них с Ревас последним.

Сначала они отправятся в Андерфелс, где Иссейя нашла надежный тайник для яиц. Потом они полетят в Вейсхаупт. Там Иссейя спрячет свой дневник, хранящий тайны двенадцати лет ее жизни. Она оставит цепочку следов, но рассмотреть и понять их сможет только эльф.

Иссейя сказала Амадис правду: она не хотела, чтобы судьба будущих грифонов оказалась в руках Первого Стража. Он этого не достоин. Это он заставлял ее обращать птиц снова и снова. Это из-за его пренебрежения и близорукости здоровые грифоны заразились от одержимых. Можно было прислушаться к знающим людям, устроить карантин, но нет – вместо этого он поручил Стражам лететь в города и государства с дипломатической миссией и тем самым разнес чуму по всему Тедасу.

«Даже если он спохватится и начнет исправлять содеянное прямо сейчас, – думала Иссейя, – уже слишком поздно».

И все же, когда этот день настанет, пусть грифонов пробудят Серые Стражи, а не кто-то другой. Этот союз не должен кануть в небытие. Они с Ревас, Гараэл с Крюкохвостом, Амадис с Дымкой… Нет, эта бесценная всепобеждающая дружба – дружба между Стражем и грифоном – не должна исчезнуть навсегда.

Поэтому она спрячет свое сокровище, укажет к нему путь – а дальше пусть решает судьба.

После того как все будет сделано, их с Ревас служба закончится, и больше уже ничто не помешает им отправиться туда, куда гонит их Зов. Многие Серые Стражи уходили именно так – вместе со своими верными боевыми товарищами. В чуме, поражающей птиц, видели проявление их собственного Зова, и Страж, грифона которого охватывало безумие, редко позволял другу умереть в одиночестве. Даже если время Зова самого Стража еще не подошло, лучшей для себя участью он считал смерть в бою, бок о бок со своим грифоном. Потому что жизнь в мире без грифонов – это все равно не жизнь.

Иссейя мягко дотронулась до шеи Ревас. Перья здесь были короче и не такие жесткие. В молодости они были черны, как ночь, и радужно переливались на солнце. Сейчас, в предрассветных сумерках, перья казались серыми, но, когда взойдет солнце, станет видно, что на самом деле они уже белые, как снег. Иссейя снова провела пальцами по поредевшим перышкам. Время и Мор не пощадили их обеих.

Но они все еще здесь. Вместе. И сегодня – их последний полет.

– Ревас, – прошептала Иссейя. – Вверх!

Ты хочешь сказать, что в мире остались грифоны? – воскликнул потрясенный Каронел.

– Это еще не точно, – уклончиво ответила Валья. – За четыре сотни лет защитные заклинания могли потерять силу или яйца мог обнаружить и сожрать дракон. Может быть и такое, что Иссейя ошиблась и скверна в них все же проникла. Она ведь сама честно признавалась в дневнике, что на тот момент уже была не в себе. Да мало ли что могло пойти не так. Но все-таки… мне кажется, мы должны попытаться.

Они ехали верхом по пыльной голой равнине. Реймас, Сека и Каронел согласились отправиться вместе с Вальей к Могиле Красной Невесты, но лишь после того, как взяли с нее обещание: едва они покинут Вейсхаупт, она расскажет, что они собираются там искать. И вот, когда день уже клонился к вечеру, Сломанный Зуб, окрашенный с запада закатным солнцем, грозился вот-вот исчезнуть за горизонтом, Валья решила, что настало время открыть друзьям правду.

– Когда Иссейя прятала там яйца, это место еще не стало усыпальницей. Лик Андрасте уже был, его вырезал какой-то неизвестный мастер, но никаких монахов не было. Мор ведь почти стер Андерфелс с лица земли – как бы они выживали? Но в пещерах обитал дракон, и Иссейя подумала, что он станет отличным сторожем.

– А она не боялась, что он их сожрет? – усмехнулась Реймас.

Валья изрядно удивилась, услышав в голосе вечно печальной и суровой Реймас легкую издевку.

Эльфийка покачала головой:

– Она же их спрятала. Как именно – не знаю. Но думаю, на месте станет ясно. Единственное, что сама Иссейя написала об этом: «Магия стены в стене из камней».

– «И охрана из тыщ озверевших костей», – торжественно нараспев произнес Каронел. Но тут же осекся и сконфуженно прибавил: – Прошу прощения, неуместное стихоплетство должно караться ударом дубины по голове, я знаю. Но, как ни крути, это так: в Могиле Красной Невесты обосновалась всякая нечисть. И хотя теперь я тебя прекрасно понимаю: грифоны – это и правда веская причина, чтобы туда сунуться, – нам придется ох как непросто. Уверена, что не хочешь попросить Первого Стража дать нам подкрепление?

– Уверена, – кивнула Валья. В душе она была благодарна Каронелу за то, что он ее не осуждает. – Что бы мы там ни нашли, только мы сами, мы вчетвером, должны решить, как распорядиться находкой. Не Первый страж, не Констебль, не Камергер Серых – мы. Навряд ли благополучие грифонов в их глазах будет важнее, чем власть и политика. Поэтому я попросила о помощи вас – вы единственные, кому я доверяю.

– Двое магов, Серый Страж и храмовник… – задумчиво проговорил Сека, водя пальцем по рисунку, вырезанному на его черном деревянном посохе.

Он каждого смерил взглядом своих темных, вечно серьезных глаз, словно оценивая, чего стоит каждый из его спутников, и в этот момент Валья вдруг поймала себя на мысли, что Сека еще никогда не был так похож на самого обыкновенного мальчишку – и, вот парадокс, на умудренного взрослого мужчину одновременно.