Вик Джеймс - Сияющие руины [litres]

– Когда у Роны начались роды, мои родители неслись на машине, чтобы успеть, и разбились по дороге. Мерзавец моей сестры убил всю мою семью. И Койра, и ее мать получили то, что заслужили.

Сильюн почувствовал, как грудь Люка поднимается и опускается, он глубоко дышал, пытаясь взять под контроль захлестывавшие его эмоции, и Сильюн предупредительно вытянул руку, чтобы не позволить Люку выйти из-под его защиты.

– Все было очаровательно, – сказал Сильюн, убедившись, что Люк не собирается сделать непоправимую глупость, – я думаю, нам пора удалиться. Если вы не скажете ни слова о нашем визите, мы не станем распространяться о беспорядочном положении дел, которое здесь обнаружили. Это будет справедливо, как вы считаете?

Губы Крована дернулись. Его тонкие усики действительно производили неприятное впечатление.

– Вашему отцу глубоко наплевать даже в том случае, если бы я всех заключенных в замке заковал в цепи и сбросил с высокой башни. К вашему сведению, его сейчас в большей степени интересует то, что творится в Фар-Карре, в вашем поместье, где вы отпустили на волю всех рабов. Вы не можете себе представить, до какой степени он и ваша невестка не одобряют вашего поступка.

– Не смею даже предполагать. Позвольте на этом откланяться. До свидания, Араилт. Осмелюсь заметить, что наши пути скоро пересекутся.

Сильюн протянул руку, но нисколько не обиделся, когда Крован не ответил рукопожатием и лишь сухо хмыкнул.

– Мы не можем просто так уйти и бросить Койру! – Люк попытался сопротивляться, когда Сильюн подтолкнул его к ступенькам, ведущим к причалу.

– Мы ее не бросаем. Ее здесь нет.

– И вы вот так просто разойдетесь? – Люк в недоумении переводил взгляд с Сильюна на Крована.

– Игра с нулевым счетом, – проворчал Собака.

– Прости, что?

– Зашли в тупик. Дальше гарантированное взаимоуничтожение. Питон пожирает аллигатора. – Собака рассмеялся своим отвратительным булькающим смехом, который начинал действовать Сильюну на нервы.

– Люк, наш друг пытается сказать, что если бы мы с лордом Эйлеан-Дхочайса позволили нашему спору продолжаться, то ни один из нас не смог бы чувствовать себя уверенным в победе, и поэтому мы решили избежать конфликта. Подумаешь, пара разрядов молнии, какой пустяк, верно, Араилт? Но, пожалуйста, будьте хорошим парнем, не мечите молнии в лодку, когда мы будем пересекать озеро.

Воинственный вид Люка наводил на мысль, что он готов драться до последнего, поэтому Сильюн коснулся пальцами его лба и отправил в бессознательное состояние. Собака подхватил Люка, перекинул через плечо и понес к лодке. Крован наблюдал, как они переплывали озеро, и продолжал все так же стоять, когда Собака, ворча, загрузил Люка в вертолет.

И только когда машина поднялась в воздух, Сильюн наклонился к Люку и привел его в чувство.

Люк недоуменно забегал взглядом между Сильюном и Собакой, потом припал к иллюминатору, Эйлеан-Дхочайса уже не было видно. Люк наградил Сильюна, как ему самому казалось, яростным взглядом, но на самом деле было очевидно, что он готов расплакаться от отчаяния, он ссутулился и вжался в спинку кресла.

Сильюн не придавал значения своим собственным эмоциям, не говоря уже об эмоциях других людей, и сейчас вид Люка вызывал у него скуку. Но он продолжал на него смотреть.

– Она не могла умереть! – выкрикнул Люк. Наушников на них не было, поэтому пилот их не слышал, да и шум двигателя и лопастей мог заглушить любой звук.

– Она не умерла! – крикнул в ответ Сильюн. – Если выходишь через Последнюю дверь без разрешения, ты – мертв. Но она пошла другим путем, поэтому она не умерла.

Покрасневшие глаза Люка посмотрели на Сильюна с подозрением.

– Сейчас не время для пустых разговоров, – сказал Люк. – Не знаю, заметил ты или нет, но то, что произошло на острове, трудно поддается объяснению. Койра потрясающая. Конечно, я очень надеюсь, что она не умерла. Но в таком случае куда она исчезла?

– Она куда-то перешла. Но я понятия не имею куда.

– Тела не было, – рявкнул Собака. – Когда Последняя дверь убивает, всегда остается тело.

– Точно. Спасибо, Собака, верно заметил.

Люк замолчал, пытаясь все осмыслить.

Если Сильюн не врет, то и он обдумывает детали произошедшего. Все они собственными глазами видели, как живая девушка шагнула в воздух и исчезла.

И это кардинально меняет дело. Это заставило Сильюна напрячь свой мозг и расширить поиски в пределах непознанного и невероятного. То, с чем он столкнулся, лежало за пределами его опыта и знаний.

– Выслушай меня, пожалуйста, – уже спокойнее сказал Люк, пододвинувшись как можно ближе, чтобы его было слышно сквозь шум вращающихся лопастей. – Возможно, то, что я скажу, покажется тебе бредом идиота, но я пытаюсь понять.

«Все нормально, – готово было сорваться с языка Сильюна, – то, что говорят люди, для меня всегда бред идиота». Но он сдержался.

В течение всего года жизнь Люка не раз висела на волоске, и он с такой скоростью набирался опыта, что даже он, Сильюн, ему в этой скорости проигрывал. В его жизни Равного никогда не было по-настоящему опасных ситуаций, кроме того, его всегда защищала сила Дара, которая способна атаковать, лечить и восстанавливать. Без этой защиты он был так же уязвим, как если бы в кромешной темноте пытался пробежать по лезвию бритвы. А Люк каждый день так жил. В этом состоянии абсолютной незащищенности он присоединился к восстанию Мейлира в Милмуре и выжил в замке Крована.

Конечно, Люк не идиот. По-своему он незаурядный юноша.

– Выкладывай, – кивнул Сильюн.

– Я это так понимаю, – начал Люк, – Дар делает тело Равных более совершенным, вы и физически сильнее, и обладаете способностью исцелять. Что касается вашей ментальной начинки, она, конечно, весьма экстравагантная, но и с ней разобраться можно. Убеждать, влиять на людей – это и простолюдины умеют. Или изучать процессы памяти, блокировать отдельные участки. Ученые, например, говорят, что однажды мы научимся сохранять наши мысли в цифровом формате, а потом стирать их, если захотим. Это мне тоже понятно. Теперь самое странное – это наши с тобой ментальные пейзажи. Мой пейзаж – не просто картинка из компьютерных игр, хотя очень похож. Воображением создается некий мир, в котором я провожу время. Ты его можешь посещать, а Крован, например, возводит там стены. Это напоминает коллективную компьютерную игру. Все это я могу допустить и в какой-то степени принять. Но когда мы находимся в твоем или моем ментальном пространстве, наши физические тела остаются здесь, в реальном мире. Сил, но ведь Койра исчезла. Она вошла в дверь, а с другой стороны не появилась. И я понятия не имею, что это значит, и эта неизвестность меня серьезно пугает. Эксперименты Крована с моим мозгом погружали меня в состояние идиота. Я стал плохо соображать, поэтому мне пришлось завести себе нечто вроде дневника, чтобы окончательно не потерять адекватность. И теперь я боюсь, что я вдруг проснусь и снова окажусь в замке, лежащим в постели с расплавленным мозгом и пускающим слюни.