Дмитрий Скирюк - Руны судьбы [litres]

Крик.

Полузадушенная, Ялка вырвалась из сна, замахала руками. Села на кровати, тяжело дыша. Открыла глаза. Огляделась.

В доме было тихо и темно, хотя день был в самом разгаре. Полночи Ялка проворочалась, измученная сомнениями и воспоминаниями. Кошмар настиг её под утро, она уже несколько раз просыпалась и засыпала опять, ловила ржавые обрывки снов и вот доигралась. Недаром, видно, говорили ей и мама, и тётка: лучше недоспать, чем переспать. В окошко сочился уже привычный и не раздражающий зелёный свет, в камине тлели угольки. Постель скомкалась, рубашка пропиталась потом и прилипла к телу. Девушка отдышалась, встала, поправила волосы, немного подумала и направилась к бочке умыться.

Лишь теперь Ялка осознала, что кричала она сама.

Вода в бочонке была холодна; умываясь, Ялка замочила волосы, схватила в рукава воды и потому вытиралась особенно долго. Всё время хотелось оглянуться. Её немного пугал этот дом, наполовину пустой и от этого донельзя тёмный и гулкий, хотя травник не раз говорил ей, что опасности нет: и дверь второго входа, и труба второго камина были замурованы. Дверь в баню, и без того закрытую на крепкую щеколду, Ялка подпирала колышком. И всё же она не могла отделаться от ощущения, что за нею наблюдают. Что-то было не так. Что-то происходило, и Ялка не была уверена, что это ей нравится.

Во всяком случае, кошмары ей давно не снились.

Очень давно.

Травник так и не появился. И вообще, день начался наперекосяк. Собираясь готовить завтрак, Ялка не нашла своего ножа и столкнулась с некоторой странностью: в доме вообще не обнаружилось ножей. Ни единого. Ей припомнилось, что до сих пор она не видела также ни топора, ни пилы, и если бы дрова в сарае не были заранее наколоты начетверень, пришлось бы нелегко. Поколебавшись, Ялка стащила со стены меч, но резать что-либо мечом оказалось страшно неудобно; она поранилась, кое-как замотала ладонь платком и повесила клинок на место.

Аппетит пропал. Она всё же собрала на стол, но есть не стала, только выпила немного простокваши и сжевала хлеба с мёдом. Затянувшийся сон не отпускал, мысли ворочались тяжело и вяло. Накатывала дурнота. Поразмыслив, Ялка решила прогуляться, подышать свежим воздухом и заодно проветрить дом, обулась, облачилась в безрукавку и направилась к двери. В последний момент вспомнила про коробку с чёрным воском, вернулась и смазала им башмаки.

День разгорелся. Было ярко и по-зимнему морозно. Лёгкий холодок прихватывал дыхание. Маленькая долина преобразилась. Снег и иней скрыли грязь и старые развалины, одели в кружево деревья, облили сахарной глазурью каменную чашу горного источника. Струйка воды сделалась совсем тоненькой и звонким эхом отдавалась в тишине. Не было ни ветерка. День обещал быть расчудесный.

Ялка постояла на пороге, глубоко вдохнула колючий холодок и двинулась вперёд, твёрдо вознамерившись исследовать окрестности.

– Привет, – сказал кто-то.

Ялка ойкнула и села в сугроб.

– Я говорю: «привет», – настойчиво повторил тот же голос. – Ты что, меня не слышишь?

– Здравствуй… те, – растерянно пролепетала девушка, оглядываясь по сторонам. – А вы где?

– Посмотри наверх.

Ялка, как глупая девочка, послушно задрала голову, и тотчас ей на макушку обрушилась пригоршня снега, залепила нос, глаза, засыпалась за ворот. Послышалось хихиканье. Ялка ахнула, съёжилась и зафыркала, отплёвываясь и вытираясь. Наконец она проморгалась и попыталась рассмотреть неведомого шутника.

Как выяснилось, «привет» ей сказал маленький и толстый человечек, который сидел на самом краю крыши, курил трубку и болтал коротенькими ножками, обутыми в громадные несоразмерные ботинки. Он был румяный, безбородый, несуразно толстый, закутанный в клетчатый плед, из которого торчали краешки синих штанин и рукава суконной серой куртки. Макушку человечка прикрывала шляпа, высоченная, как каминная труба, да вдобавок ещё и с пером. Человечек с любопытством разглядывал девушку, пускал колечки дыма из трубки и выглядел весьма довольным удавшейся шуткой. Как он при таком росте сумел забраться на крышу и что он там забыл, оставалось загадкой.

– Ты чего кидаешься? – гневно спросила Ялка. – Совсем дурак? Смотри, я из-за тебя вся мокрая!

– Уж и снежком кинуть нельзя, – обиженно надулся тот, но через мгновение расплылся в хитренькой улыбке, показывая мелкие, но многочисленные зубы. Пустил ноздрями дым. – Ты что, обиделась? – спросил он. – Не обращай внимания. Это я так шалю. Балуюсь.

– Ты кто?

– Дедушка Пихто! – Человечек выколотил трубку о каблук, спрятал её в карман, оттолкнулся и спрыгнул вниз. – Па-берегись!

Он рухнул в сугроб, тотчас запутался в глубинах своего великанского пледа и долго барахтался в тщетных попытках выбраться. Вдобавок целый пласт рыхлого снега съехал с крыши вслед за человечком и почти завалил. Шляпа с него слетела. Ялка почувствовала, как раздражение её улетучивается, и, хоть она пыталась гневно хмуриться, всё равно не смогла сдержать улыбки.

Наконец человечек выбрался, отряхнулся, откопал шляпу и предстал перед девушкой во всей красе и в полный рост. Нос человечка был кругл и красен, волосы торчали во все стороны, маленькие глазки постоянно бегали. Свои пухленькие ручки он сложил на груди кренделем и, несмотря на малый рост, держался с вызывающим достоинством. Сколько ему лет, определить было решительно невозможно. Ялка оглядела его с ног до головы, хмыкнула и покачала головой: более несуразного типа она в жизни не встречала.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– А тебя?

– Я первая спросила.

– Я Карел, – представился он, снял шляпу и раскланялся с комичной церемонностью.

– А живёшь ты где?

– В кукушкином гнезде! – ответил тот и продекламировал:

Он смолк, прищурился и испытующе уставился на девушку:

– Ведь ты Кукушка, так?

Ялка тряхнула волосами, поджала губы и обиженно вскинула мордашку.

– Меня зовут Ялка, – объявила она.

Человечек на мгновение задумался.

– Лис зовёт тебя Кукушкой, значит, ты – Кукушка, – заявил он.

– Послушай, ты, Карел с крыши, – сердито сказала Ялка, – если кто-то так меня зовёт, это ещё не значит, что всякий…

– Лис не ошибается, – не допускающим возражений тоном перебил человечек и обошёл её кругом, бесцеремонно разглядывая со всех сторон. – А ты ничего, – одобрил он и, прежде чем она успела возмутиться, без перехода предложил: – Прогуляемся? Давай дружить. Я тебе лес покажу. Хочешь?

Всё это начало Ялку раздражать. Она, конечно, и сама хотела осмотреть окрестности, но в одиночку. Мало ли что на уме у этого Карела. Сам-то он, конечно, невелик и на вид не опасен, но… А ну как заведёт в чащобу, а там его дружки? С другой стороны, он знал травника и даже знал, как тот её зовёт. И потом, Лис же сам ей говорил, что бояться здесь нечего. Как бы то ни было, но Ялка твёрдо вознамерилась сказать «нет» и уже раскрыла рот, как вдруг неожиданно для себя ответила: