Ники Пау Прето - Корона из перьев [litres]

Рекс и прочие самцы кружили над битвой, постепенно разогреваясь, а вот самки вели себя куда порывистей. К облегчению Вероники, ни один из свободных фениксов не воспользовался возможностью и не улетел. По крайней мере пока.

Первым строй нарушил Рекс: воспламенившись, он полетел к захватчикам. Пронесся вдоль стен, оставляя за собой огненный след. Солдаты с крикам пригибались – только лишь затем, чтобы свалиться за стену или получить смертельный удар клинком. Пропитанные смолой пирафлоры веревки загорелись не сразу: фениксу пришлось несколько раз коснуться их на лету крылом и хвостом, однако постепенно тросы истончались, слабели. Следом за Рексом последовали и остальные самцы: они оборачивались вокруг крепости, заключив ее в огненное кольцо, пока двор не озарился почти как днем.

Вероника переживала, не испугается ли Тристан такого сильного огня, но он целиком отдался бою. Видно, его ментальный тайник крепко держал в себе страх. Еще внутри Гнезда она ощутила, как укрепляет его стены Тристан, и некий инстинкт – или знание о том, как Вал управляла Ксепирой, – подсказывал, что она способна придать Тристану сил, помочь ему через связь. Она не знала, сработало ли, но Тристан задышал ровнее, напряжение ушло.

Вероника снова взялась за нож и, увидев последнюю целую веревку, принялась за работу. Лук и стрелы так и висели у нее за спиной, но с боевым оружием она ощущала себя притворщицей. Она тетиву-то с трудом натягивала, а в мишень попасть – не говоря уж о том, чтобы застрелить человека в пылу битвы, – и вовсе не могла. Она позволила окутать себя уверенностью Тристана: «У тебя есть другие силы, ты знаешь».

Силы рубить тросы?

Рукоять ножа скользила в потных ладонях, но Вероника как могла постаралась сосредоточиться. Если отгораживаться от эмоций других людей и животных она умела, то чувства Ксепиры сплетались с ее собственными и кружились вихрем. От боевого клича, что издала Ксепира, у Вероники саднило в горле, а от жара, испускаемого крыльями, зудела кожа.

Вероника посоветовала следовать примеру Рекса: согласилась Ксепира не сразу, но, сдавшись, стала нырять и кружиться, как он. Другие две самки, напротив, поступали как им вздумается: Ксатара яростно клекотала, бросаясь не только на захватчиков – на всех подряд. Ладно еще летящие в нее стрелы отвлекали от защитников на стене, и она пикировала на врага, когтями и клювом срывала солдат, лезущих на стену.

Ксоланте облюбовала ворота: створки горели, вверх поднимались клубы черного дыма. Почему она улетела именно туда? Может, защищала свою территорию или ее привлек огонь?

С замирающим сердцем Вероника смотрела, как Ксо пикирует. Она была меньше взрослого феникса, но это не помешало ей рассеять ряды солдат. А чем больше они пытались устранить ее, тем яростнее она атаковала. Солдаты принесли с собой сети вроде той, в которую коммандер поймал Ксепиру. При виде ненавистных металлических пут Вероника рассвирепела. Несколько раз солдаты попытались накинуть их на Ксо, но та лишь раздраженно клекотала, уворачиваясь, и шла в новую атаку.

В пламени и искрах она обрушилась на солдат и снова поднялась в воздух, глубоко вонзив когти в массивный таран. Фениксу под силу поднять тяжелый груз, но все же Ксо летела с трудом. Солдаты, орудовавшие тараном, какое-то время цеплялись за него, потом спрыгнули и похватались за луки и копья. Бросили сеть и промахнулись на какие-то дюймы – та не зацепилась за феникса, а увлекла таран.

По спине Вероники пробежала волна ужаса. Она попыталась при помощи магии предупредить Ксо, но их разделяло слишком большое расстояние, к тому же кругом творилось слишком много всего, не позволяя установить хоть какую-то связь. Веронике пришлось смотреть, как Ксо, мощно работая огромными крыльями, медленно поднимается над отрядом солдат у ворот и как те пытаются утянуть ее с тараном обратно.

Из-под крыльев Ксо вырывалось пламя, становясь все сильнее и жарче; оперение заискрилось, а потом взорвалось факелом – над травянистой поляной пронеслись волны жара. Феникс горел вместе с деревянным тараном. Издав победный клекот, Ксо уронила на солдат полыхающее осадное орудие и раскинула крылья, готовясь улететь. Тяжесть тарана ее больше не сдерживала.

Вероника облегченно вздохнула… но, как оказалось, слишком рано.

Один из лучников прицелился и выстрелил, попав Ксо в грудь. Она заверещала, и ее полный боли крик заставил всех в крепости обернуться.

Ксо молотила крыльями в воздухе и пыталась улететь, но она оставалась уязвимой: стоило первой стреле у нее в груди загореться, как за ней последовало еще три. Две вонзились в бок и одна в левое крыло.

Внутренний огонь верещавшего феникса замерцал. Ксо тяжело работала здоровым крылом, пытаясь удержаться в воздухе, но у нее не получалось: она заваливалась на бок, и искры, слетавшие с ее тела, обернулись пеплом, когда она рухнула на крыши тихого поселка. Ксо скрылась из виду, но где-то в глубине души, благодаря магическому дару, Вероника знала, что феникс погиб. У нее не было соузника, который нашел бы тело и возложил его на погребальный костер. Не будет ли слишком поздно к тому времени, как кто-то из защитников – если хоть один уцелеет – отыщет Ксо? Или она предпочтет вовсе не воскресать, позволив своему пламени обернуться дымом, телу – прахом, а духу наконец обрести свободу?

Так не должно было случиться. Фениксы – магические создания, бессмертные… если им не отрубить голову. Их нельзя держать в цепях, в клетках. Не имперским солдатам стрелять в них из луков. Ксо отважно сражалась за наездников – лишь затем, чтобы у нее отобрали краткий миг победы, а огонь ее жизни погасили.

Ночь пронзил яростный клекот, и Ксатару внезапно охватило дикое пламя. Она спикировала на деревья, что росли на склоне горы, и мгновением позже взлетела обратно, удерживая в когтях двоих солдат. Поднявшись на головокружительную высоту, она отпустила их – объятые пламенем, они с криками рухнули вниз. Но Ксатара на этом не остановилась.

С воплем она пролетела вдоль края крепости, оставляя позади полыхающее оружие, веревки и людей. Сияя ярче солнца – Вероника даже прикрыла глаза руками, – Ксатара взлетала все выше и выше, прочь от замка. Куда же она? Вскоре она превратилась в точку на небе.

Глядя, как провожают ее взглядом защитники крепости, Вероника ощутила их угасающий боевой дух. Два феникса потеряны, остальные глухо и скорбно поют, в их голосах – грусть и отчаяние. Один из самцов оставил битву и воспарил над деревней, уныло закручивая спираль. Вероника поняла, что не знает, которая из самок отложила яйцо в вольере, но, наверное, это была Ксо, а скорбящий феникс – ее сын.

Вероника отвернулась. Принялась лихорадочно соображать: что теперь?