Ники Пау Прето - Корона из перьев [litres]

«Ему надо лететь, – успокоила ее Вероника. – Мне нужна его помощь. Нам обоим нужна».

Когда Ксепиру оседлали, в ней словно проснулся некий древний инстинкт, или же она просто брала пример с других фениксов: поджав лапы, птица припала к земле. Под скорбным взглядом Рекса Тристан расположился в седле. Вероника передала ему свои лук и стрелы. Тристан убрал их за спину и помог ей забраться на феникса, посадив перед собой.

– Будешь управлять, – пробормотал он ей на ухо. В одноместном седле пришлось тесновато, а когда его дыхание коснулось кожи Вероники, у нее по спине побежали мурашки. Тристан стал показывать, куда ставить ноги и за что держаться, но Вероника была сама не своя от того, как он прижимался к ней, как стиснул ее бедра своими. Ладно еще управлять она будет в основном через узы с Ксепирой. – Нас обоих она долго нести не сможет. Но если доберемся то ворот, она будет отвлекать врагов огнем, а мы тем временем укрепим защиту.

– С тобой ничего не случится? – спросила Вероника, когда Ксепира выпрямилась и встряхнула крыльями. Выдерживать предстоит не только ее пламя: ворота полыхали. И наездники несли свое адское пламя в самое сердце другого огня.

– Не должно.

Ксепира подпрыгнула и взмахнула крыльями – Вероника чуть не выпала, но вовремя схватилась за луку седла и уперла ноги в стремена, как учил Тристан. А он крепко ухватил ее поперек талии.

Еще несколько взмахов крыльями, и вот они уже над храмом, летят обратно в гущу сражения.

Мир внизу сжался, а небо превратилось в бескрайнее черное море, грозящее поглотить их. Ночь дышала кусачим холодным ветром и нежно целовала светом звезд.

Вероника ахнула: в ней снова отразилась суть Ксепиры, но уже телесная. Сердце грохотало, желудок сжался, каждый дюйм кожи покалывало. С детства она мечтала об этом моменте, но даже представить не могла, что впервые полетит на фениксе посреди пламенного сражения, когда биться будет за собственную жизнь.

Ксепира поднялась даже выше других фениксов, а звуки битвы почти потонули в свисте ветра и шорохе крыльев.

Когда они уже подлетали к обрушенным воротам, Ксепира стала разогреваться. Тристан заерзал, его потная грудь липла к мокрой спине Вероники, и она понимала, что долго он на ее раскаляющейся питомице не выдержит.

За несколько минувших мгновений ворота развалили еще больше: от створок осталась почерневшая рама, через бочки и прочий мусор лезли солдаты, а защищала проем всего горстка бойцов.

Тристан попросил Веронику, чтобы Ксепира летела ровнее, а потом у нее рядом с ухом что-то мягко щелкнуло – в сердце солдата, пытавшегося перебраться через баррикаду, вонзилась стрела. Тристан успел выпустить еще две, но тут солдаты догадались, откуда в них стреляют, и сами принялись целить в небо. Вероника не стала дожидаться, пока Тристан попросит ее подняться выше, подальше от вражеских стрел.

Получился неплохой отвлекающий маневр: солдаты забыли про защитников, и те успели перестроиться. Когда захватчики сделали то же – отошли к дальнему краю плато, – Вероника даже решила, что они отступают. Но Ксепира пошла на следующий заход, и она увидела, что на плато высыпало подкрепление – точно волна муравьев из разоренного муравейника. В животе у Вероники образовался колодец отчаяния.

– Аксура, спаси нас, – прошептал Тристан.

Вероника направила Ксепиру к поселку. Пролетела на бреющем крыле над строем солдат, и те бросились врассыпную. Приземлилась у разрушенных ворот. Времени было в обрез – враги уже собирались для очередной попытки.

Тристан соскочил со спины Ксепиры, и Вероника спустилась следом. Благодарно похлопала питомицу по шее, но не стала говорить, что делать дальше – питомица знала сама. Казалось, в битве их узы обострились, точно клинок крепкого оружия, каким они и были.

Тристан уже протянул Веронике лук и колчан со стрелами, но она покачала головой – Тристан стрелял лучше.

Когда из тени, перезаряжая самострелы и занимая новые позиции, вышли последние защитники, Вероника отправилась искать стрелы. Капитан Флинн сидел у телеги, привалившись к колесу и прижимая к ране пропитанную кровью тряпку. Кругом лежало еще больше тел – не то раненых, не то мертвых. Стараясь не смотреть на лица и раны, Вероника принялась собирать с земли и из завалов стрелы. Трава, постройки и тела горели, и в небо поднимались клубы дыма, от которого слезились глаза и першило в горле.

С тяжелым сердцем она вернулась к Тристану и сунула ему в колчан найденные стрелы. Наверное, умереть в бою, – не худший способ покинуть этот мир. Она наконец стала наездницей, пусть и ненадолго; да и Ксепира сможет потом улететь или погибнуть свободной, а это лучше, чем лишиться головы в клетке. Может, и Вал бежала через подземный тоннель, о котором твердила, и станет потом наездницей-одиночкой? Не стоит ли связаться с ней при помощи тенемагии? Вот только с чего начать?.. Или как попрощаться? Ксепира с воплем, от которого кровь застыла в жилах, пронеслась сквозь строй солдат, выжигая в нем брешь. Вероника и прочие уцелевшие защитники вскинули оружие, глядя, как мечутся в беспорядке враги.

Когда возводили поселковую стену, то не думали о стратегии обороны, поэтому для Тристана и прочих нашлось мало пригодных для стрельбы мест. Вероника огляделась и заметила сломанную тележку, оторвала от нее широкую доску.

Отнесла ее Тристану, показав, как можно использовать вместо щита. Полностью они бы за ним не спрятались, но Вероника могла менять угол наклона и высоту, чтобы Тристан не стал легкой мишенью.

Когда первая стрела пробила доску, у Вероники от силы удара даже заболели суставы.

Бескрайнее удивление на лице Тристан сменилось облегчением, стоило ему увидеть, что стрела не прошла навылет. Они с Вероникой переглянулись, и она кивнула: справлюсь, мол.

Тристан выпустил еще несколько стрел, пока она ловила щитом вражеские.

И хотя от каждого удара выкручивало руки и звенело в ушах, Вероника постепенно вошла в какой-то свой ритм. Они с Тристаном стали едины, предугадывая следующее движение и мысль друг друга.

Тристан находил цель, Вероника перемещалась, закрывая его, и он спускал тетиву.

Цель. Щит. Выстрел.

Цель. Щит. Выстрел.

Вероника не сразу поняла, что действуют они так слаженно потому, что канал связи между ними снова открыт широко, а их умы и тела работают как одно целое. Оба замечали цель, вместе двигались – и вместе же выпускали стрелу.

Однако на сей раз она не выпала из ритма, не лишилась чувств, но приняла этот союз. Видела битву глазами Тристана, хоть и сжималась за самодельным щитом, а потому знала, что потребуется Тристану, еще прежде него самого.

В какой-то момент Тристан увидел вдалеке солдата и уже прицелился в него… не видя другого, который перелез через баррикаду и готовился напасть. Тогда прицел за него перевела Вероника. В долю секунды привалилась к Тристану и отвела его руку в сторону – уже когда он готов был спустить тетиву.