Рейчел Хартман - Серафина [litres]

Он протянул ко мне свои худощавые коричневые руки.

Я раздумывала над предложением, но не могла заставить себя добровольно окунуться в видение.

– Прости, – сказала я. – Сейчас все так сложно, и… – Я не смогла продолжить.

Мне придется закрыться от него. Я не знала, где найти силы сделать это.

Он обнял меня. Он был низким, даже не доходил мне до плеча. Я обняла его в ответ, прижала щеку к мягким темным пучкам волос и заплакала. Потом каким-то образом я уснула.

Киггз был ужасно весел для человека, который спал не больше четырех часов. Я не торопилась во время утренних процедур, решив, что нам некуда спешить, но он прибыл к кабинету королевы раньше меня, одетый в тусклые одежды простолюдина. Несмотря на это, никто все равно не принял бы его за крестьянина, если увидел бы близко: камзол был пошит слишком хорошо, шерсть оказалась слишком мягкой, а улыбка слишком яркой.

Рядом с ним стоял мужчина. Внезапно я поняла, что это Ларс.

– Он спрашивал о тебе прошлой ночью, после того, как ты ушла, – сказал Киггз, когда я подошла к ним. – Я сказал ему, что он может застать тебя этим утром до того, как мы уйдем.

Ларс пошарил в своем черном камзоле и вытащил большой сложенный лист пергамента.

– Я сделал это прошлой ночью для вас, госпожа Домбег, потому что не нашел другого способа… сказать спасибо. – Он торжественно передал мне пергамент, а потом удивительно быстро для такого большого человека исчез в коридоре.

– Что это? – спросил Киггз.

Пергамент зашелестел, когда я открыла его. Он напоминал инструкцию к какой-то машине, хотя я ничего не могла разобрать. У Киггза возникла более конкретная идея.

– Баллиста?

Он читал, наклонившись через мое плечо. Его дыхание отдавало анисом. Я спросила:

– Что такое баллиста?

– Вроде катапульты, но может стрелять еще и копьями. Но чем это стреляет… что это?

Напоминало гарпун с резервуаром, наполненным чем-то неопределенным.

– Не думаю, что хочу знать, – ответила я. Было похоже на огромный клистир для драконьей колоноскопии, и я не хотела говорить этого перед принцем, был он бастардом или нет.

– Положи сюда, – сказал он, передавая мне седельную сумку, в которой оказался обед. – Ты оделась достаточно тепло для поездки?

Я на это надеялась. Я никогда не ездила верхом, потому что всю жизнь провела в городе, но нашла пару порфирийских штанов и надела свои обычные многослойные одежды.

Серьга Ормы висела на шнурке на шее. Я ощущала холодный комок, когда клала руку на сердце.

Мы пошли через дворец, по коридорам, через дверь, спрятавшуюся позади гобелена, и вниз по ступеням проходов, которые я раньше никогда не видела. Лестница увела нас ниже уровня подвалов через грубо пробитый туннель. Мы миновали три двери, которые Киггз осторожно открывал и запирал за нами, пока я держала фонарь. Согласно моему внутреннему компасу, мы направлялись на запад. Когда мы прошли мимо огромных каменных дверей, тоннель расширился, и перед нами предстала система естественных пещер. Киггз избегал мелких ответвлений дороги, каждый раз выбирая самый широкий и прямой путь: так мы добрались до входа в пещеру, расположенную в холме под западной стеной замка.

Перед нами раскинулась широкая долина реки Мьюз, укрытая утренним туманом. Облако окутало небо. Киггз остановился и, раскинув руки, впитывал пейзаж.

– Эти ворота, невидимые снизу, предназначались для вылазок во времена войны. Мы сократили путь через город, видишь? У подножия холма конюшня. Там ждут лошади.

Пыльный пол пещеры недавно кто-то потревожил.

– Кто теперь пользуется этими пещерами?

– Дядя Руфус, да почивает он среди всех святых, пользовался этим путем, чтобы охотиться. Я думал, что что-нибудь выясню, если пройду по его следу. Насколько я знаю, никто другой им не пользуется. – Он взглянул на меня. Я кивнула в сторону, на брошенную за камнем одежду. – Хм! Пастухи, укрывающиеся от бури? – Он поднял вещь – хорошо сшитое, но простое платье. У любой женщины из дворца могла найтись парочка таких. У меня тоже было такое.

– Служанки, встречающиеся со своими возлюбленными? Но как бы они пробрались через три запертые двери, и зачем оставлять здесь одежду?

– Это любопытно.

Люсиан широко улыбнулся.

– Если это станет самой большой тайной, с которой мы сегодня столкнемся, мы счастливчики. – Он заново сложил платье и спрятал его обратно за камень. – Ты внимательна. Возможно, тебе сейчас пригодится это качество: каменистый склон, скорее всего, мокрый.

Пока мы пробирались вниз по склону холма, я поняла, что мне стало легче дышать. Воздух был чистым и прозрачным. Атмосфера города и двора, насыщенная проблемами и тяжелая от беспокойства, казалась густой по сравнению с этой. Здесь были только мы под невесомым безграничным небом. Я вдохнула с облегчением, вспомнив то время, когда страдала от клаустрофобии.

Лошади действительно ждали нас. Киггз, очевидно, предупредил, что выезжает с женщиной, потому что у моей лошади было дамское седло с подставкой для ног. Это показалось мне намного удобнее обычного седла. Но Люсиан был недоволен.

– Джон! – крикнул он. – Так не пойдет! Нам нужно нормальное снаряжение!

Старый конюх нахмурился:

– Шарпи сказал мне, что вы поедете с принцессой.

– Нет, Шарпи тебе такого не говорил! Ты сам так решил. Мисс Домбег может управлять собственной лошадью, ее не нужно водить по кругу на пони! – Он повернулся ко мне, чтобы извиниться, но что-то в моем взгляде заставило его остановиться.

– Вы же собираетесь ехать верхом?

– О да, – сказала я, уже смирившись с этим. Я подняла подол юбок, чтобы доказать степень готовности наличием порфирийских штанов. Он моргнул, глядя на меня, и я поняла, что леди так не поступают – но разве Киггз не хотел, чтобы я ехала верхом совсем не как леди? Кажется, я не могла вести себя прилично, что бы ни делала.

Возможно, это значило, что я могу перестать так волноваться из-за всего этого.

Они вывели мою лошадь с другим седлом. Я подняла юбки и залезла с первого раза, не желая, чтобы кто-то поддерживал меня за талию, пытаясь помочь. Лошадь повернулась кругом. Я никогда не ездила верхом, но знала теорию, и вскоре лошадь пошла по прямой, почти в правильном направлении.

Киггз остановил меня:

– Так не терпится начать? Ты оставила свою седельную сумку.

Мне почти удалось заставить лошадь остановиться, пока он пристегивал мои сумки, а потом мы двинулись в путь. У моей лошади были свои четкие представления о том, куда мы должны идти. Ей нравились заливные луга впереди, и она решила, что мы должны добраться туда как можно скорее. Я пыталась сдержать ее и позволить Киггзу вести нас, но животное оставалось непреклонно.