Рейчел Хартман - Серафина [litres]

– Так бы подступился к проблеме дракон. Видите, наши народы не так сильно отличаются.

Прежде чем он успел снова заговорить, позади нас строгий женский голос произнес:

– Ардмагар, не хотели бы вы принять участие в наших гореддийских танцах?

Это была мама Глиссельды принцесса Дион, в сияющем желтом шелке. На ее голове покоились простой обруч и легкая вуаль, а волосы были убраны под криспиннет. Она сияла, как золотые фениксы Зизиба. Я же в своем коричневом гупелянде казалась тусклой маленькой павой по сравнению с ней. Я отошла, испытав облегчение от того, что она затмила меня, завладев вниманием Ардмагара, но Комонот, старый лис, показал ей на меня.

– Я только что обсуждал танцы с этой особенной молодой девушкой.

Принцесса бросила на меня прохладный взгляд.

– Это наша ассистентка преподавателя музыки. Она помогала Виридиусу организовывать концерт сегодня вечером.

Видимо, у меня не было имени, но я не возражала. Я сделала реверанс, шагнув подальше так быстро, как только смела.

Что-то атласное и розовое ударило меня по голове. Я испуганно подняла взгляд, как раз вовремя, длинный рукав принцессы Глиссельды снова ударил меня по лицу. Она засмеялась, кружась, и унеслась прочь. Ее партнер, граф Апсига, легко танцевал. Мое сердце при виде его упало, но он даже не удостоил меня взглядом. Он был отличным танцором и красивым мужчиной, когда никому не угрожал. Его строгие черные одежды оттеняли ее розовое платье. Все взгляды в комнате были направлены на эту пару. Джозеф снова подвел ко мне принцессу. Я снова приготовилась к удару рукавом, но она окликнула меня:

– Люсиан поговорил с тобой? Я не видела, чтобы вы танцевали.

Киггз сказал, что обсудил с ней Имланна. Я надеялась, что она, не подумав, не выболтала все графу.

– Мы ждем павану, – сказала я, когда она прошла мимо.

– Трусы! Танец с тобой был моей идеей, знаешь ли! Будет сложнее подслу… – Джозеф дернул ее прочь на другой конец комнаты.

Я не услышала конца фразы, но смысл уловила.

Второй танец подошел к концу. Музыканты перешли на сарабанду почти без промедления. Я наблюдала за плывущими парами. Не только Комонот был очарован всей этой помпой. Глиссельда все еще танцевала с Джозефом, чем заслужила строгий взгляд матери. Граф Апсига не был никем, а вторая наследница не танцевала просто веселья ради. На танцевальном полу вершилась серьезная политика.

Киггз танцевал «пять шагов» с Амертой, дочерью графа Пезавольта из Ниниса, гавот – с Региной из Самсама, и теперь плавно двигался в сарабанде с какой-то герцогиней, которой я не знала. Он танцевал безукоризненно правильно, хотя и не так красиво, как Джозеф, но, казалось, наслаждался танцами. Он улыбался герцогине сияющей, несдержанной и совсем не застенчивой улыбкой, и на мгновение стал прозрачен для меня: я чувствовала, что могла видеть его насквозь. Я внезапно поняла, что заметила это еще на похоронах. Он не ходил с душой нараспашку, а хранил ее в том месте, где я могла ее заметить.

Сарабанда закончилась. Половина симфонического оркестра поднялась. После каждого третьего танца часть музыкантов брала «перерыв на пироги», а остальные играли повторяющуюся простую мелодию, чтобы заполнить тишину, пока все не вернутся. Это была хорошая система, ведь танцоры тоже могли передохнуть, а пожилые люди – не в последнюю очередь сама королева – могли восстановить силы.

Рядом со мной остановились принцесса Дион и леди Коронги, пробуя пирог. «Перерыв на пирог» был, конечно, эвфемизмом. Было странно в действительности, что такие высокородные леди делали перерыв на пироги.

– Признаюсь, Ардмагар меня шокировал, – сказала леди Коронги, аккуратно промакивая уголки губ платком, чтобы не размазать ярко-красную помаду.

– Это не его вина, – сказала принцесса. – Он низкий и просто споткнулся. Мое декольте было прямо на пути.

Я постаралась представить, что должно было произойти, и сразу же пожалела об этом.

– Он дурак, – сказала леди Коронги, морщась, словно Ардмагар был таким же кислым, как вкус у нее во рту. Но она хитро стрельнула глазками в сторону и сказала:

– Каково это, привести одного из них в свою постель?

– Кларисса! – Смех принцессы Дион напомнил Глиссельду. – Теперь шокирована я. Ты шалунья. Ты же ненавидишь драконов!

Леди Коронги проказливо улыбнулась:

– Я не сказала выйти замуж. Но говорят…

Я не собиралась подслушивать их разговор. Я двинулась дальше к столам с напитками, но там стоял Джозеф, горько жалуясь.

– Мы, самсамийцы, глубоко верующие и не употребляем напиток дьявола, – огрызнулся он на бедного слугу. – Святой Абастер никогда не пил. Должен ли я плюнуть в лицо святого – образца для подражания?

Я закатила глаза. Я сама была не в восторге от вина, но можно было попросить о чае вежливее. Нырнув обратно в толпу, я пробиралась через лес тонких вуалей и подбитых горностаем гупеляндов, пока не оказалась в центре зала. Временная мелодия оркестра подошла к концу, и зазвучали первые ноты паваны. Я ступила на паркет, но нигде не заметила красного камзола.

– Потрясающе выглядишь, – внезапно произнес Киггз мне на ухо, и я подпрыгнула от неожиданности.

Я глупо захлопала ресницами. Обычно в ответ на комплименты что-то говорят, но мое сердце колотилось в ушах, и я не могла ничего вспомнить.

– Нет, неправда.

Он широко улыбнулся, потому что я вела себя нелепо. Подал мне руку и проводил в центр зала, в сердце паваны. Я не знала, где остановиться. Люсиан притянул меня к себе, наши ладони соединились на уровне плеч для первой позиции.

– Твой дудочник оказался особенным, – сказал он, когда начался променад.

– Он не мой дудочник, – сказала я грубее, чем стоило, учитывая намеки Гунтарда. – Он дудочник Виридиуса.

Мы сделали обход с левой стороны, а потом с правой. Киггз ответил:

– Я знаю, кем он приходится Виридиусу. Скажите своей виноватой совести отступить. Вы явно любите кого-то другого.

Я вздрогнула:

– Что вы под этим подразумеваете?

Он коснулся пальцем своего виска.

– Выяснял это. Не волнуйтесь. Я вас не осуждаю.

Не осуждает меня? В кого, по его мнению, я влюбилась? Я хотела знать, но не так сильно, чтобы добровольно поддерживать этот разговор. Я сменила тему:

– Как давно вы знаете графа Апсигу?

Киггз поднял бровь, мы медленно шли по кругу вправо.

– Он здесь примерно два года. – Киггз внимательно посмотрел на меня. – Почему вы спрашиваете?

Я показала на других танцоров в нашем кругу. Черный камзол Джозефа мелькал неподалеку, всего в двух шагах от нас.

– Он усложняет жизнь дудочнику Виридиуса. Я поймала его на избиении бедняги в гримерной.

– Я изучил прошлое Джозефа, когда он только приехал ко двору, – сказал Киггз, передав меня другому партнеру в обратном направлении в па-де-Сегош. – Он первый Апсига, выползший из высокогорья за три поколения. Считали, что этот род вымер, так что, конечно, мне было любопытно.