Сара Холланд - Эвермор. Время истины [litres]

Сердце леденеет, когда в центре поля замечаю солдат Береговой Гавани, окруживших Элиаса, с мечами наголо. Сам он стоит в центре, подняв руки и откинув голову в сторону возвышающейся фигуры… Охотника. К его горлу прижат нож.

Не оставляя себе времени на раздумья, я бросаюсь к ним и, оказавшись достаточно близко, вскидываю руки, призывая силы времени, заставляя мир подчиниться его ходу. Время замедляется вокруг нас, на лицах солдат удивление и страх. Я замораживаю всех, кроме Элиаса, который уже спешит ко мне…

Но что-то не так, потому что, встретившись глазами с Охотником, я замечаю, что он двигается, а потом и вовсе высвобождается из пут времени. Он отдает молчаливый приказ своим солдатам, поднимая руку в непонятном мне жесте, его действия пронзают заслон, созданный мной. Солдаты расступаются, и моя сила на них больше не действует.

Я уже готова к новой атаке, но внезапно Охотник бросается ко мне, почти паря над землей. Меня охватывает ужас, который я испытывала лишь тогда, когда Каро убила Роана.

Абсурдная мысль приходит на ум: хорошо, что Лиама здесь нет. Я правильно поступила, отправив его в Эверлесс. Он в безопасности, пока о нем не узнáют. Если меня поймают и Каро заподозрит, что я его люблю…

Решение очевидно: меня не должны взять живой.

– Джулс! – услышав напряженный голос Элиаса, ловлю его взгляд и сразу же понимаю две вещи: он достал свой кинжал и его лицо полно печали. Вспоминаю данное мне обещание: он не допустит моего пленения. Убьет меня прежде. Видимо, и он это помнит.

Перестаю дышать, когда он заносит руку и выпускает кинжал. Тот летит прямо в цель, дугой проносится по воздуху, и я скорее вижу, чем чувствую, как лезвие вонзается в мою грудь.

По всему телу разливается боль. Я отшатываюсь назад. Охотник резко замирает в нескольких футах надо мной. Земля летит с копыт его лошади прямо на меня. В глазах темнеет. Я перестаю чувствовать собственное тело, боль покидает меня.

Все мысли о Лиаме, который уже в Эверлессе, в безопасности, подальше от меня.

И тут что-то происходит. Время, которое я сплетала вокруг рук, чтобы поймать солдат в ловушку, чистое и опьяняющее, разливается по венам, наполняя мое тело. По спине пробегает дрожь, я испытываю головокружение. Сердце продолжает биться.

Болезненная волна снова накрывает меня, и мир вокруг снова обретает цвета.

Встаю и чувствую, как уже неподконтрольная мне сила времени покидает меня. Боль в груди слабеет, а потом и вовсе исчезает. Кровь течет обратно в рану. Слезы, катившиеся по щекам, высыхают, в глазах проясняется, и я вижу, как что-то серебряное несется обратно, в сторону Элиаса.

Я снова на ногах, цела и невредима, Охотник несется на меня, а нож оказывается у Элиаса в руке. Он с недоумением смотрит на происходящее, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Он вооружен! – кричит один из солдат.

События, которые последуют дальше, мне очевидны, но у меня нет сил, чтобы их предотвратить. Солдаты наступают, сверкают мечи, Элиас опускается на колени, кинжал падает рядом в траву.

Нет.

Время неконтролируемой волной снова вырывается из меня. Вместе с ним я несусь вперед, мимо замершей фигуры Охотника, застывших солдат, туда, где Элиас стоит на коленях, прижимая руку к ране в боку.

Если удержу его чуть дольше, то смогу спасти его.

Упав перед ним на колени, касаюсь его плеча, чтобы вывести из заморозки. Очнувшись, он моргает, а потом сразу стонет от боли. Я благодарна Элиасу, что он выполнил свое обещание, но все равно испытываю горькое сожаление. Еще один человек умирает из-за меня. По растерянному выражению его лица видно, что он не помнит, как метнул нож.

– Я поверну время вспять, чтобы вылечить тебя, – накрываю рану рукой. Элиас вздрагивает и кивает, а я закрываю глаза и призываю время в третий раз, надеясь ускорить исцеление, пока он не потерял очень много крови. Мысли хаотично блуждают в голове, сердце бешено стучит. Вспоминается безжизненное тело Аммы. Внутренний голос кричит мне, что я неудачница, жалкое подобие Алхимика. Что с того дня, как я покинула папу, чтобы отправиться в Эверлесс, я все делаю неправильно. Слезы текут по щекам. Я кусаю губы, пытаясь сосредоточиться на ране Элиаса, но руки дрожат, гнев и сомнения раздирают меня. Я опустошена, разрушена.

– Джулс, «просто» Джулс, – слышится слабый, насмешливый голос Элиаса, превозмогающий боль.

Поднимаю на него глаза, в которых стоят слезы, потому что его рана заживает недостаточно быстро. Кровь стекает в траву, окрашивая землю в красный цвет.

– Всего лишь царапина. Все будет в порядке, – говорит он, слабо сжимая мою руку. Проследив за его взглядом, вижу зависших над нами солдат и Охотника. – Серьезно, тебе нужно убираться.

– Я не могу тебя здесь оставить! – вырывается мой отчаянный крик.

– Можешь и сделаешь. – Он убирает мою руку со своего бока. – Сомневаюсь, что Каро убьет меня. По крайней мере, не сразу.

– Слабое утешение, – ворчу и чувствую, как на лбу выступает испарина, пока я сосредоточила все силы на ране.

Но этого недостаточно.

– Иди, Джулс. Закончи то, что мы начали. – Он посылает мне слабую полуулыбку.

Оставлять его – последнее, чего я хочу, но чувствую, что моя власть над временем истощается. Вскоре солдаты и Охотник проснутся. И если останусь здесь, то для Элиаса – для нас обоих – все станет еще хуже.

Куда бы я ни пошла дальше, мне нужно идти одной.

Элиас кивает, улыбка исчезает с его лица.

– А теперь иди, Джулс.

Его слова – последний луч света в сгущающемся мраке.

Спасаться бегством. Я уже забыла, каково это.

Лошадь Охотника несет меня галопом. Грохот копыт, боль в ногах, пока стараюсь удержаться в седле, помогают забыть, что произошло: мы мчимся долгие часы, пока я снова не вспоминаю о ране Элиаса. Позволяю себе заплакать, обвиняя в этом встречный ветер, а не себя за то, что оставила лучшего друга, Лиама, в руках врага.

Или, по крайней мере, в руках солдат, потому что Охотник следует за мной по пятам. Единственное, что спасает меня, – украденная лошадь, которая явно лучше коней других солдат, хотя наездник из меня никудышный. Часами он следует за мной по узкой дорожке, ведущей через лес, останавливаясь, потом снова бросаясь вперед, не отставая, но и не догоняя.

Лес вокруг быстро редеет, и топот копыт лошади преследователя позади меня исчезает вместе с ним. Я останавливаю коня, прислушиваясь к шуму ветра в темноте, чувствуя далекий запах костра, над которым готовят пищу. Охотник отстал, но я оставила за собой следы, змеей ползущие сквозь лес…

Мне нужно где-то спрятаться.