Павел Майка - Мир миров [litres]

Оказалось, что нет.

Сначала на них напали собаки. Черные, огромные, как в легендах о чертях, блуждающих по полям сражений, где под тонким слоем земли лежали тела погибших, об упокоении душ которых никто в свое время не позаботился. Звери, однако, умирали от обычных пуль, хотя некоторым из них и удалось добежать до конвоя и растерзать двоих стражников.

Если бы напали только собаки, остальная охрана спасла бы тех двоих. Но за псами из укрытий выбежали люди в разорванной одежде, грязные, худые и изможденные. Это были не обычные бандиты, а представители одного из диких племен, которые объединились с людьми, пытающимися выжить на зараженных энергией веры землях. В силу того, что боги и демоны воспринимали их как дичь для охоты, они бы вымерли, если бы не освоили новые способы выживания. Они забыли о цивилизации, нашли хранителей среди демонов, не менее диких, чем они сами, и, живя так же примитивно, как жили тысячи лет назад их предки, такие же дикие племена, они отвоевали свое место в этих неприветливых к людям землях. Заражение меняло их, искажая тела и мысли. Хотя они по-прежнему напоминали людей, всё чаще можно было встретить человека с демоническими мутациями. Земли, которые людям не удалось отвоевать, начинала осваивать новая раса.

Они не должны были отходить так далеко от своих хижин.

Кутшеба застрелил двоих, а потом у него закончились патроны. Перезарядить он не успевал, поэтому потянулся за саблей. Краем глаза он заметил какое-то движение, но прежде чем успел отреагировать, наполовину человек – наполовину труп ударил его скакуна со всей силы в бок растущими на голове рогами, кончики которых были усилены кремниевыми наконечниками.

Удар был такой силы, что лошадь перевернулась на правый бок. Если бы не помощь мары, животное придавило бы Кутшебу. К счастью, демоница была наготове. За все эти годы она изучила организм своего носителя и научилась управлять им на клеточном уровне. Она не остановилась на адреналине, выделяемом надпочечниками, а сама проникла в нервную систему Кутшебы, усиливая пробегающие по ней импульсы собственной безжалостной волей.

Обычный человек погиб бы, приваленный лошадью, однако Кутшеба был далеко не обычный человек. Когда полутур перепрыгнул умирающее животное, чтобы добить рогами сброшенного всадника, и с рычанием ударил копытом в землю, мужчина уже стоял за ним, занеся саблю над его толстой шеей.

Пришлось ударить дважды. Затем он обернулся, чтобы насадить на лезвие несущегося на него дикаря. И сразу же наклонился, так как охраняющая его мара предупредила об ударе сзади. А потом посоветовала прыгнуть вправо, на нападающих, которые пока стояли к нему спиной.

Но он не послушался. Двинулся к большому дикарю в шлеме из черепа волкодлака. Дикарь был завернут в плащ из человеческой кожи и как раз поднимал примитивное копье с каменным наконечником, чтобы прибить растянувшегося на земле Евгения, который только что уложил четверых.

Кутшебе показалось странным, что всего пятерых дикарей хватило, чтобы задержать пришедшего из Тайги, но тут он услышал тихое пение дикаря с копьем. Шаман зараженных оглушил командира стражи каким-то заклятием.

Кутшеба снес ему голову одним точным движением, в которое вложил всю силу, заимствованную также у мары, которая в эту минуту материла его за самоубийственное (по ее мнению) непослушание.

Он понимал, что на второй удар у него не хватило бы времени. Шаманов зараженных земель поддерживали собственные темные силы их жертв.

Дикари отчаянно кричали, пока их командир поворачивал к Кутшебе уже обезглавленное тело. Его голова, подпрыгивая на кочках, продолжала петь свои заклятия. Однако в них не было прежней силы. Евгений очнулся. Он зло зарычал, стряхнул с себя дикарей и убил их прежде, чем они успели убежать.

И минуты не прошло, как всё было кончено.

Дикари в панике разбежались, а разочарованные вороны, наблюдавшие за всем происходящим с ветвей деревьев, ретировались обратно в небо, чтобы избежать мести уцелевших. Только несколько самых наглых птиц вернулось к трупам людей, убитых раньше. Когда стражники их осмотрели, оказалось, что это были, вероятно, какие-то местные бандиты, которым не повезло и они встретили на своем пути дикарей.

– Странное дело, – пробурчал Евгений, когда они уже осмотрели тела нападавших, а тела своих людей погрузили на телегу. В пылу сражения берсерк забыл о заикании. – Я никогда не видел, чтобы дикари заходили так далеко.

– Они нас знали. По крайней мере тебя. Этот шаман напал на тебя специально приготовленным заклинанием. Может, они пришли за тобой?

– Мамка Тайга не воспользовалась бы услугами проклятых, – ответил он, задумавшись. – Но ты прав, они были подготовлены. Кто-то хочет помешать господину Буртовецкому. Но они не учли твоего присутствия. Ты спас меня, брат. А может, и всех нас.

– Такая работа, – Кутшеба попытался свести все к шутке.

– Нет, брат. Это что-то большее. Это долг. И не думай, что я о нем забуду.

Июнь 1972 года по старому календарю, пятьдесят седьмой год Предела, двадцатый год Мира, Дикие Поля

– Помнят о нас, – Грабинский не отводил взгляда от дирижабля. – Насолили мы им изрядно, конечно.

– Они не могут знать, что это мы. Разве что у них на борту провидцы, – успокоил его Кутшеба. – Мы едем под флагами графа Ростова. С этой высоты они нас не узнают.

– Провидцев можете не опасаться. – Ростов тоже рассматривал дирижабль в бинокль. – Князь Кутузов большое значение придает разведке. Мы защищены от провидцев и гадалок. Ни одно гадание не даст результатов на моих землях, если я не выдам разрешение.

Несмотря ни на что, они привлекли внимание дирижабля. Корабль снизился и следовал за ними весь день, пока они не достигли места высадки с «Батория», чтобы забрать брошенные припасы.

Большинство оставленных вещей оказалось на месте. Поторапливаемый Кутшебой, Яшек расспрашивал птиц и насекомых об украденном оружии. Провизию и серебро никто не тронул, что, по мнению Кутшебы, указывало на то, что грабители были существами сверхъестественной природы. Ростов вызвал на помощь местных духов, но те утверждали, что ограбление, очевидно, произошло при свете дня, когда они спали, потому что они ничего не заметили. Согласно докладам выходило, что за пропажу запасов не нес ответственности и экипаж дирижабля, который всё время двигался над ними, хоть и на расстоянии.

Большинство людей – как русские, так и поляки – тяжело работали, чтобы как можно быстрее погрузить на лошадей и ослов все припасы и выдвинуться в сторону безопасной Пристани Царьград. Поляки не слишком прислушивались к уверениям графа, что на этих землях им ничего не угрожает. Русских, в свою очередь, раздражал преследующий их дирижабль на фоне голубого неба.