Павел Майка - Мир миров [litres]

– Корабль только один. – Грабинский и не думал приобщаться к физическому труду. Лежа на земле и попивая чертов самогон, которого он на всякий случай купил на деньги Новаковского столько, что опустошил все подвалы с заклятым напитком во всём граде, он не сводил глаз с неба. – Как думаешь, где второй дирижабль?

– Может, на севере? Они могут не знать, что Революция выкрала товар. И могут не знать, что мы потеряли «Баторий», если и в самом деле нельзя гадать на территории Ростова. Либо он был уничтожен, как «Ягелло». Я начну беспокоиться из-за него, когда увижу.

– Ты прям спец по долгосрочному планированию!

– Вы ничего не понимаете – ни ты, ни Новаковский. Вам кажется, что цивилизация уже выиграла, потому что вы сидите в безопасных городах. Там, где-то бродят какие-то великаны, нужно придерживаться ритуалов, чтобы не накликать беду и не навлечь чего-то плохого, ну а в городах на самом деле живется как у бога за пазухой. А здесь всё иначе, ни в чем нельзя быть уверенным. Предания и религии так перекручены, что лишь очень немногие правила и традиции еще сохранили свой первоначальный смысл. Думаешь, то, что оборотни используют ружья, никак на них не влияет? Выжили только те демоны и те боги, которые приспособились. Ни в чем нельзя быть уверенным.

– Строишь из себя ворчуна… а на самом деле ты просто любишь потрындеть, а, Кутшеба? – Грабинского не слишком-то впечатлило это эмоциональное выступление. – Как только выпадает возможность, начинаешь нудить мне, старику, так что до смерти становится скучно. А ведь сколько бы ты ни распинался, я и так знаю, что у тебя есть какой-то план. С самого начала был.

– Ты меня переоцениваешь.

– Если бы. Ты не охваченный безумием мститель, с которым мы когда-то вломились в контору фирмы, что должна была обеспечивать поезду охрану, а вместо этого сама обрекла его на смерть… Ты уже не стреляешь во всё, что движется.

– Я научился беречь патроны. А может, немного поостыл?

– Так я и поверил! Та черная дамочка не позволит тебе поостыть.

– Я говорил тебе, что демоны тоже меняются. А теперь, прости, работа зовет.

У них было с собой радио. Кутшеба убедил графа попытаться связаться с дирижаблем. Какое-то время телеграфист передавал сообщение Ростова на нескольких частотах, пока они не услышали ответ.

– Это «Болеслав Храбрый», – примитивное полевое радио работало без динамика, поэтому телеграфист должен был пересказывать им всё, что слышал в наушниках. – Говорят, что путешествуют с исследовательской миссией, цель которой – изучение ситуации на Диких Полях. Просят разрешение на посадку.

– Не здесь, – быстро ответил граф. – Передай им позицию Пристани Царьграда, пусть подождут там, над лесом. Им не разрешено садиться, пока я не прибуду.

– Они предлагают подвезти нас. Уверяют, что так будет быстрее, – через какое-то время сообщил телеграфист.

– Полететь! – глаза графа заблестели. – Вот это да! Поблагодари их за предложение, однако скажи, что мы вынуждены отказаться. Мы встретимся завтра, возле леса.

– Так это ваши противники? – спросил он тихо, как будто боялся, что его услышат солдаты в зеленых мундирах. Они стояли с Кутшебой рядом, глядя вслед удаляющемуся дирижаблю. – Вы сражались с ними, и теперь они гонятся за вами.

– Это может помешать нашему союзу?

– Вы – мой друг. Князь Кутузов понимает, что слово Ростова свято, а его дружба – вечна. Однако, возможно, нам придется проявить дипломатичность. Такие дирижабли очень пригодились бы в нашем деле.

Август 1969 года по старому календарю, пятьдесят четвертый год Предела, семнадцатый год Мира, Краковский тракт

– Кто-то изо всех сил старается нам помешать! – прогремел из-за стола мужчина, который украл личность Буртовецкого.

Последние три каравана позволили Кутшебе проявить себя в бою, поэтому, по рекомендации Евгения, его повысили. Как Станислава Бора, а именно так он здесь представлялся, его теперь допускали на некоторые совещания. У него появилась возможность присмотреться к цели. Ничего пугающего во внешности купца не было. Как и настоящий Буртовецкий, он был высокий, но вдобавок еще и толстый. Двигался резко, рассеянным взглядом перескакивал с лица на лицо, как будто ожидал атаки с любой стороны. На мгновение он задержал взгляд и на Кутшебе, однако не заметил в нем ничего особенного и гораздо больше времени уделил новому офицеру. Кутшеба не видел повода привлекать к себе внимание, поэтому молчал.

– Они нападают и на караваны других фирм, – выручил его Евгений, которому он осторожно подсунул несколько полученных в Кракове данных. – Д-дикие проникают на наши территории и атакуют наши пути снабжения. Идет война.

– Сами они до этого не додумались бы, – встревожился фальшивый Буртовецкий. – Кто-то за ними стоит. И для нашего общего блага нужно приложить все усилия, чтобы узнать, кто это. Я собрал вас здесь, чтобы сообщить важное известие. Несколько недель я веду переговоры с представителями цехов Кельце, Кракова, Ченстоховы и всех мест между ними, где останавливаются караваны. Большинство из них согласились, что никому не по силам защищаться самостоятельно. Мы заключили временный договор, который должен обезопасить нас. Так же, как и другие, я буду стараться защитить наши интересы. Господа, мне очень приятно сообщить, что я стал руководителем Галицийского общества охраны местного бизнеса. Мы располагаем весьма значительным бюджетом. Поэтому можно ожидать увеличения количества… как техники, так и людей.

Когда-то Кутшеба с Корыцким пытались понять, кто стоит за этими нападениями. И бывший офицер разведки предположил, что дикарей привели сюда не враги Республики Наций. Их главарь – кто-то из местных.

– Революции это выгодно только на первый взгляд, – пояснял он Кутшебе. – Как будто они хотят отнять у нас часть путей снабжения, но зачем? Информируют нас о запланированной атаке? И это во времена оттепели, когда наши дипломаты впервые встретились с их дипломатами? Какой им смысл атаковать нас сейчас? Я скорее поверю, что это кто-то из наших пытается сорвать переговоры еще до их начала.

– Потому что война – это бизнес?

– Ну разумеется! Только это тоже бессмысленно, потому что война и так идет. Фабрики не успевают производить оружие для армии на зараженных территориях. Для нас это мелочи, но ты понимаешь, какие деньги идут на колонизаторские кампании, цель которых – заполучить Африку? Ни один бизнес не нуждается в еще одной войне.

– Тогда кто?

– Не знаю. Ганза? Независимые купцы, чьи позиции ослабели, могли обратиться к ней за помощью. По-моему, это какие-то семейные разборки. Кто-то на ком-то зарабатывает. Увидишь кто, и будешь знать, кто за всем стоит.