Илья Юдачёв - Хроники ворона [Книга первая] [СИ]

– В моем слове можете не сомневаться. Когда все закончится, я выполню то, что обещал. А теперь иди. Отдохни и наберись сил. Скоро они пригодятся.

Элаяс Лисий Хвост повиновался, оставив Давена и Лаура наедине.

– Что дальше? – поинтересовался последний.

Благородное, смелое лицо Давена исказила жестокая, но очень сдержанная улыбка. Он процедил:

– Собери всех на улице. Я лично объявлю о начале выступления.

– Холодно. – сказал Нейб, с ног до головы укутанный в шкуру какого-то животного.

– Терпимо. – ответил ему Рогги Костолом, одетый в более скромные меха. – О! Получилось! – гном обрадовался тому факту, что ему, наконец, удалось разжечь костер.

– Ты толстокожий как медведь. – констатировал южанин.

– Будешь тут толстокожим. Вот, гляди. – Рогги схватил себя за складку на животе. – Поднабрал я, да? Хе-хе.

– Да уж. Это и не мудрено. Сколько мы уже тут сидим безвылазно, а Рогги?

– Больше месяца. Последний раз мы выходили из крепости вместе с Зораном. Интересно, где он сейчас?

– А черт его знает. Его трудно предугадать.

– Да уж. Он то тут, то там. Как птица какая-то. Вольная птица.

– Точнее и не скажешь. Он хороший мужик, но странный как по мне. Ты веришь, что он – детектив, Рогги?

Гном посмотрел на своего соратника как на человека не совсем далекого ума и произнес:

– А ты сам не видишь, что это – брехня? Ты когда-нибудь видел, чтобы ищейка в одиночку расправилась с полудюжиной вояк? Нет? И я – нет! Мясник он, а не детектив. Всю жизнь, наверное, на скотобойне работал.

Южанин вздохнул.

– Как бы там ни было, он спас наши жизни. И я не жалею, что познакомился с ним.

– Зоран-друг. – подытожил гном. – Кем бы он ни оказался по профессии.

Воцарилась тишина. Собеседники слушали теперь не голоса друг друга, а треск костра. Его успокаивающий, мудрый монолог. Рогги и Нейб лишь для вида жаловались на скуку и простой, на самом же деле они наслаждались каждым мгновением спокойствия и мира, столь редко навещавших их на жизненном пути. Просто не признавались в этом. Такие как они не привыкли демонстрировать слабость. Вдруг гном заговорил снова:

– Смотри, Хуго идет. – он указал на кузнеца, жену и сына которого совместно с Зораном и Нейбом недавно привел в крепость.

– Хуго, иди сюда! – окликнул кузнеца Нейб. – Посиди с нами, дружище.

Кузнец улыбнулся гному и южанину и принял приглашение. Сев справа от Рогги, он поинтересовался:

– Не знаете, почему нас всех из шатров повыгоняли?

– Не знаем. Может, Давен хочет всех пересчитать? За последние недели здесь появилось много новых лиц. – предположил Нейб.

Хуго исподлобья посмотрел в сторону какой-то шумной компании. Его взгляд был неожиданно злобным.

– Да уж. – произнес он.

Рогги и Нейб устремили взоры туда, куда косился их товарищ, и увидели Элаяса и приближенных к нему разбойников.

– Кто бы мог подумать. Он снова здесь. – удивленно сказал южанин.

– Надеюсь, Давен знает, что делает. – отозвался гном.

Хуго молча злился и напрягал желваки на скулах. Ему было тяжело мириться с тем, что он и Элаяс теперь на одной стороне. Перед глазами кузнеца мелькали картины из его прошлого, самой печальной страницей которого была вынужденная разлука с женой и сыном. Разлука, случившаяся, в том числе, из-за Лисьего Хвоста.

«А, может, это и не плохо, что мы теперь союзники. Привыкай оборачиваться чаще, Элаяс».

Когда Флави проснулась в снятой ими с Динкелем комнате таверны «Пьяный шмель», она застала своего возлюбленного сидящим за столом в задумчивой позе. Это было довольно странно, ведь жонглер всегда просыпался довольно поздно, а тут он не только встал с первыми лучами солнца, а еще и размышлял о чем-то с явной тревогой на лице.

Она приподнялась с кровати. Динкель даже не обратил на это внимания, погруженный в собственные мысли.

– Тебя что-то тревожит? – голос Флави был мягким и успокаивающим.

Жонглер вздрогнул, вырванный из безмолвного диалога с самим собой, и посмотрел на циркачку. От этого на душе сразу стало спокойней.

«Как же хорошо, что ты рядом».

– Я думаю, Флави, что нам нужно уходить из этого города.

Она не была удивлена услышанным. За время нахождения в Гредисе у пары закончились все деньги, а возможность заработать в торговой столице у людей сцены практически отсутствовала. И, несмотря на то, что Флави по-прежнему одолевало желание жить рядом с морем, она не могла не признать правоту Динкеля.

– Ты предлагаешь вернуться в Навию?

– Да, Флави, предлагаю. Во-первых, нам нужно на что-то жить. А во-вторых, я не доверяю Креспию. Дома будет безопасней.

– Как думаешь, что связывает Зорана с этими… людьми?

Хромой жонглер горько выдохнул.

– Не знаю, Флави.

– Ты волнуешься за него?

– Да. Но понятия не имею чем ему помочь. Давай лучше собираться.

Они быстро оделись и вышли из комнаты. Динкель хотел покинуть город рано утром, до того как проснется снимавший соседнюю комнату Креспий, взявший на себя роль телохранителя циркачей. Но уйти незамеченными Динкелю и Флави не удалось: загадочный молодой человек встал еще раньше них и занял столик у входной двери таверны.

«Придется к нему подойти».

Креспий выглядел недовольным: у него абсолютно испортились отношения с Динкелем из-за постоянного недовольства и нескрываемого недоверия последнего.

– Мы возвращаемся домой. – жонглер был настроен решительно.

– Попробуйте. – равнодушно ответил Креспий.

– Мы ждали достаточно. Уверен, твои друзья уже забыли о нас. К тому же мы быстрее умрем здесь от голода. У нас закончились деньги.

– Ну, во-первых, мои «друзья» никогда ничего не забывают. А во-вторых у вас обоих есть руки. Насколько мне известно, они предназначены как раз для того, чтобы зарабатывать ими на жизнь.

– Надо же! – Динкель наиграно удивился, посмотрев на свои руки. – Буду иметь это в виду, когда вернусь в Навию.

– Зря иронизируешь Динкель. И до скорой встречи. – Креспий бросил на Динкеля загадочный взгляд.

– До скорой? – смутился Динкель.

– Более скорой, чем ты думаешь.

Динкель нахмурился:

– Счастливо оставаться. – и ушел вместе со своей возлюбленной, так и не поняв, что имел ввиду Креспий.

Он никогда бы не отпустил их так легко, если бы не знал, что они никуда не денутся.

Оказавшись на улице, Динкель облегченно вздохнул. Он предвкушал долгую дорогу домой. Он ошибался.

– Имя и род занятий. – низенький напыщенный стражник довольно забавной наружности изо всех сил басил, стараясь хотя бы с помощью голоса убедить окружающих относиться к нему серьезно.

– Зовут меня Давен. По профессии я политолог.

Служака с ног до головы оглядел мужчину, намеревающегося войти в Гредис. У того оказалась довольно приятная и располагающая к себе внешность, а одет он был в походную, но все же не лишенную некоторого изящества одежду.